Валленштейн

Поздней ночью Валленштейн, у которого было всего два эскадрона конницы и одна рота пехоты, ворвался в спящий Брно. Генерал-вахмистр граф фон Бронкхорст был захвачен врасплох и не успел опомниться, как со всем своим штабом оказался под арестом. Впрочем, Валленштейн вежливо извинился перед ошеломлённым генерал-вахмистром и, доверительно сообщив ему, что действует от имени самого короля Чехии и Венгрии, выгреб всю военную кассу Моравии. Протесты взбешённого Бронкхорста были проигнорированы, и в руки предприимчивого моравского обриста попало 96 000 талеров, что было достаточно на первое время, чтобы содержать неполный полк рейтар и четыре роты мушкетёров.

Любезно предоставив Бронкхорсту сомнительную возможность вступить в сражение за короля и императора против приближающихся войск Мансфельда, Валленштейн по совету патера Нитарда предпочёл исчезнуть из Моравии. Он объявился только 30 апреля 1619 года в контролируемом католиками Ольмюце. Сформировав небольшой, но отлично вооружённый мобильный отряд из шести эскадронов рейтар и четырёх рот мушкетёров, Валленштейн стал терпеливо ждать дальнейших событий. Развивались они неблагоприятно для Габсбургов.

Над империей нависли сумерки. Это стало понятно, когда в начале мая 1619 года граф Турн сформировал армию чешских протестантов численностью в 7000 конников и 4000 пехотинцев и предпринял поход на Вену, столицу австрийских Габсбургов. Ситуация для правящей династии стала критической: в Чехии полыхало восстание, Испания была занята своими делами в Нидерландах, в Баварии начались крестьянские волнения, с которыми герцог Максимилиан справлялся с огромным трудом. Будучи, по словам современника, довольно жёстким и даже жестоким человеком, Максимилиан Баварский стремился расширить свои владения при первом удобном случае, и, когда в Чехии началось восстание протестантов, он понял, какую выгоду можно извлечь, став союзником Габсбургов, которых он в душе ненавидел. Беспорядки в Чехии были герцогу на руку, обещая прирост территории Баварии за счёт владений Фердинанда фон Штайермарка. Это была рискованная политическая игра, которую протестанты оценили как «преступную ошибку». Цветущая и богатая Бавария оказалась втянута в войну. Впрочем, герцог был убеждён, что справиться с крестьянскими волнениями внутри страны ему будет несложно, а Бавария, дескать, уже давно готова к «большой войне». Частично это было правдой, так как он успел создать довольно большую, хорошо обученную и экипированную армию и понастроить по всей стране мощные фортификационные сооружения на случай вторжения неприятеля, считая, что «после Бога и заботы о народной любви самым важным является наличие боеспособной армии, необходимых для ведения войны денег и строительство военных укреплений для защиты герцогства»[138].

Пока герцог Максимилиан Баварский, не уставая заявлять о выполнении своего союзнического и вассального долга, ждал удобного момента, чтобы отхватить лакомый кусок от владений своих близких родичей, австрийских Габсбургов, Валленштейн, трезво оценив ситуацию, в которой оказалась империя, на свой страх и риск решил помешать полчищам графа Турна двигаться на Вену. Сил у него было маловато, но Валленштейн твёрдо верил в своё солдатское счастье.

Вскоре конная разведка ротмистра Ноймана обнаружила, что на Вену движутся войска семиградского князя Иктара. Сведения, полученные Нойманом от молоденького золотоволосого мальтийского рыцаря, который был такого огромного роста и могучего сложения, что конные разведчики только диву дались, оказались настолько важными, что ротмистр поспешил представить рыцаря, который назвался бароном Рудольфом фон Рейнкрафтом, самому имперскому графу. Валленштейн принял их в своей походной палатке и, с нескрываемым любопытством уставившись на золотоволосого великана, спросил:

— Итак, чем юный рыцарь может нас порадовать?

— Ничем приятным, господин обрист: с юга, а именно из Венгрии, на Вену двигаются войска князя фон Иктара, приблизительно шесть кавалерийских полков и пять полков пехоты, из них два полка пикинёров и три полка мушкетёров, а также огромный обоз с провиантом, фуражом, порохом и прочими припасами. Кроме того, у князя есть десять лёгких пушек и два тяжёлых орудия, — доложил барон.

Валленштейн был крайне встревожен неожиданным сообщением: ситуация осложнялась с каждой минутой. Если полчища князя соединятся с протестантскими войсками, то судьба Вены, а значит, и судьба австрийских Габсбургов будет предрешена.

По взволнованному лицу барона было видно, что он тоже прекрасно понимает, чем грозит сложившаяся ситуация.

— Граф Турн, безусловно, дождётся подхода войск князя, и затем они вместе ударят по Вене, — сумрачно произнёс присутствующий в палатке барон Илов.

— Мы прищемим хвост графу Турну ещё до того, как к нему на помощь подойдёт наш старый приятель и бывший союзник, — не теряя хладнокровия, словно речь шла о движении мелких банд лесных воров, ответил Валленштейн, которого, казалось, судьба австрийских Габсбургов занимает меньше всего, и тут же спросил, обращаясь к Рейнкрафту: — Юный рыцарь имеет отношение к дому пфальцграфов[139]?

— Да, господин обрист, я сын герцога Иоганна фон Пфальц-Цвейбрюкена, но...

— Понятно, побочный сын, которому неоткуда ждать наследства и которому остаётся полагаться только на солдатскую удачу, — оборвал его Валленштейн. — Из таких, как правило, получаются хорошие солдаты. Очень скоро ты сможешь проверить себя в деле. Я зачисляю тебя в эскадрон ротмистра Ноймана рядовым кирасиром. Сложение и рост у тебя подходящие. Всё, можешь идти.

После этого Валленштейн велел трубить общий сбор, и вскоре все рейтары были в сёдлах, а пехотинцы — в строю. Затем прозвучал сигнал к выступлению, и отряд, состоящий из шести эскадронов рейтар и четырёх рот мушкетёров при двух артиллерийских орудиях, а также с полудюжиной повозок, загруженных различным воинским имуществом, двинулся в путь. Граф на данном этапе военных действий больше всего заботился об экипировке, вооружении и мобильности своей небольшой армии.

Отряду удалось настичь войска графа Турна в десяти милях от Никольсбурга, откуда уже было рукой подать до Вены.

Валленштейн прекрасно понимал, что и попытка преградить дорогу полчищам протестантов, численность которых была на порядок больше, равнозначна самоубийству, поэтому он решил, используя внезапность и скрытый манёвр, завязать бой с арьергардом противника, одновременно бросив эскадрон ротмистра Ноймана на обоз. «Прищемив хвост протестантскому псу, — считал граф, — можно его отвлечь от броска на Вену».

За два часа до заката, когда уставшие полки графа Турна ещё глотали дорожную пыль и мечтали о долгожданном отдыхе, Валленштейн во главе трёх эскадронов рейтар внезапно ударил по растянувшемуся на целую милю арьергарду противника, состоящему из пехоты и двигающемуся под прикрытием всего двух эскадронов кавалерии.

Хорошо отдохнувшие, свежие солдаты Валленштейна рвались в бой: предполагаемая богатая военная добыча удвоила силы католиков. Эскадроны под командованием графа Трчка, барона Илова и ротмистра Гронсфельда, которых повёл в атаку лично Валленштейн, дружно, с бешеной яростью внезапно набросились сзади на медленно бредущие колонны неприятельских пехотинцев. Удар был такой силы, что в арьергарде противника началась паника. Продвижение армии графа Турна сразу же застопорилось. Офицеры оказались в полном замешательстве, когда стало известно, что два кавалерийских эскадрона, прикрывавшие арьергард, почти полностью уничтожены, а пехота несёт большие потери. Однако граф Турн не растерялся, и его многочисленная пехота стала разворачиваться в боевые порядки против атакующих католиков. Несмотря на усталость, пехотные полки протестантов сумели через некоторое время под бешеным натиском противника построиться по подразделениям для нанесения контрудара и дальнейшего наступления. Глубина развёрнутых строев каждого пехотного подразделения иногда достигала пятидесяти шеренг. Полки графа Турна, ощетинившись мушкетами, алебардами и пиками, медленным шагом, распевая ветхозаветные псалмы, железной лавиной двинулись на горстку католиков. Фланги пехоты протестантов прикрыла многочисленная конница. Однако лесистая пересечённая местность не позволяла войскам, построенным таким образом, свободно маневрировать.

138

Перевод с немецкого автора.

139

Пфальцграф — букв, дворцовый граф — в средневековой Германии первоначально — королевское должностное лицо с судебными функциями, затем — глава пфальцграфства.