Творцы грёз

– Да как вы смеете так говорить! Вы меня и Свитко имеете в виду?! – всё больше распалялся Заразин.

– Кроме вас в Управлении таких личностей хватает.

– Ах, вот как! – Заразин нервно задышал, хлопая ртом, словно вытащенный на берег карась. – Да я вас уволю за хулиганство при исполнении служебных обязанностей! Уволю задним числом, чтобы стажа не хватило для пенсии.

– А мне всё равно, хоть задним, хоть передним числом увольняйте, – хладнокровно сказал Юрчиков.

– Вон отсюда! – прохрипел Заразин и снова потребовал:

– Отчёт о работе с личным составом должен быть у меня на столе через час! И мне не важно, где вы его возьмёте.

Юрчиков направился в свой кабинет.

Не успел Сергей сесть за стол, как в дверь постучали.

– Разрешите зайти? – послышался голос Милороева.

– Заходи, – ответил Юрчиков.

– Заразин вас из-за меня вызывал? – зайдя в кабинет, поинтересовался Милороев, у которого был прекрасный нюх на возможную опасность.

– Откуда ты узнал, что Заразин меня вызывал по твоему вопросу? – поинтересовался Юрчиков.

– Так я ведь слышал, как он на вас в своём кабинете орал.

– Подслушивать плохо

– Плохо быть не в курсе дел.

– Как же ты мне надоел! Столько хлопот из-за тебя! Ну как тебя угораздило сплошную двойную линию девять раз пересечь?

– Так ведь я её девять раз в разные дни пересекал, – усмехнулся Милороев.

– У тебя хобби такое?

– Чего? – не понял Милороев.

– Увлечение у тебя такое – гонять на джипе?

– Есть у меня такое увлечение, – довольно заулыбался Милороев. – Это я так самовыражаюсь.

– А ты не пробовал самовыражаться другим способом – мог бы увлечься шахматами, поэзией, музыкой или, к примеру, разведением аквариумных рыбок.

Милороев с удивлением посмотрел на Юрчикова а потом спросил:

– Насчёт аквариумных рыбок вы не пошутили?

– Почему я должен шутить? – удивился Юрчиков.

– Просто насчёт аквариумных рыбок сейчас после случая с аквариумом начальника Управления все шутят. А, между прочим, сотрудники в мужской туалет на третьем этаже до сих пор боятся заходить, хотя пираньи в толчке долго не могут жить.

– Это ещё почему? – едва сдерживая смех, спросил Юрчиков.

– Да потому что пираньи мясом жертв должны питаться, а не дерьмом. Так что начальникам, у которых на третьем этаже кабинеты, аквариумные пираньи не угрожают. Но они, всё равно, боятся. Говорят, руководство подумывает, чтобы вообще закрыть тот туалет.

– Ну, хватит болтать о всякой ерунде! Лучше запоминай, что надо говорить, если тебя вызовет Заразин. Скажешь, что я тебя неоднократно навещал и проводил с тобой беседы по правилам дорожного движения.

– Да не стану я Заразину ничего отвечать! Я к нему не пойду. Ну, его… – махнув рукой, произнёс Милороев.

– У меня давление из-за тебя подскочило. Уходи, Милороев, – потребовал Юрчиков.

Милороев вышел с гордо поднятой головой, а Сергей направился в медпункт.

– Что, снова давление поднялось? Таблетку, что утром вам дала, не помогла? – участливо спросила пожилая докторша, которую сотрудники прозвали Кряковной.

Она постоянно вздыхала и произносила слова скрипучим голосом, словно крякала. Это была добрая темноглазая седая старушка, которая могла измерить давление, снять кардиограмму, сделать укол и дать лекарства, а самое главное, имела право выписать освобождение от службы или направление в поликлинику.

– Таблетка не помогла. К начальнику сходил, с подчинённым переговорил, и теперь голова раскалывается от боли, – пожаловался Юрчиков.

Кряковна измерила у него давление и покачала головой.

– Даже не знаю, что делать? – развела руками Кряковна. – С таким высоким давлением вас надо серьёзно лечить. Но выписать направление в ведомственную поликлинику я не могу.

– Почему? – удивился Юрчиков.

– Заразин меня час назад к себе вызвал и распорядился освобождение никому не давать, направления не выписывать. Он сказал, что все сотрудники должны сдать зачёты по физподготовке.

– А вы кому давали клятву – Заразину или Гиппократу? – поинтересовался Сергей.

Кряковна молчала, нервно теребя в руках медицинскую карту Юрчикова.

– Но ведь вы подчиняетесь руководству ведомственной поликлиники, а не Заразину! – воскликнул Юрчиков.

– Да вы успокойтесь! А то вон как раскраснелись! – проскрипела Кряковна.

– Как же я теперь успокоюсь! – воскликнул Юрчиков.

– Не шумите, пожалуйста! – озираясь на закрытую дверь, попросила Кряковна.

– Я буду шуметь! – пообещал Юрчиков.

– Ладно. Я выпишу вам направление в ведомственную поликлинику. Только, пожалуйста, доберитесь туда живым! – попросила Кряковна и дрожащей рукой стала выводить каракули на справке, а потом поставила в углу печать.

Юрчиков взял справку и, поблагодарив Кряковну, вышел из кабинета.

– Что же это я? Совсем растерялась. Давайте я вам хотя бы инъекцию сделаю! – спустя минуту крикнула вслед пациенту докторша.

Однако Юрчиков уже не слышал её.

Кряковна осталась сидеть неподвижно, словно сама не веря, что всё же решилась на тихое восстание против Заразина и выписала направление в поликлинику.

Юрчиков направился к проходной. Чтобы его не донимали телефонные звонки, он отключил мобильник. В тот день полковнику Заразину так и не удалось увидеть отчёт Юрчикова о работе с личным составом.

Юрчиков добрался до поликлиники и попал на приём к терапевту. Полная кареглазая темноволосая женщина средних лет измерила ему давление, выписала ему освобождение на три дня от службы и направила на диспансеризацию.

– Вам необходимо пройти десять врачей, – объявила врач.

– Может, я потом их пройду, когда поправлюсь? – спросил Юрчиков.

– У вас должны быть все необходимые записи в медицинской карте.

– Зачем больного человека гонять по врачам? Всё равно от диспансеризации нет никакого толка.

– Вы нас, врачей, обижаете… Сейчас начните проходить специалистов. Пройдите сегодня хотя бы невролога, психиатра и окулиста, – предложила врачиха, протягивая Юрчикову карту.

– Хорошо, – согласился Сергей.

Очереди к психиатру не было, и Юрчиков зашёл в кабинет.

За столом сидел темноволосый худощавый врач в белом халате и в чёрных очках.

– Заходите. Присаживайтесь, – пригласил пациента психиатр..

– Я прохожу диспансеризацию, – сказал Сергей, передавая врачу карту.

– Это прекрасно, – безучастно произнёс психиатр и поинтересовался:

– Вредные привычки есть?

– Нет, – ответил Юрчиков.

– Пьёте много?

– Я же сказал, что вредных привычек у меня нет.

– Так вы всё-таки считаете, что пьянство – это вредная привычка? – спросил психиатр.

– Конечно, – кивнул Юрчиков.

– Неужели совсем не пьёте? – как показалось Сергею, расстроено спросил психиатр. – Так вы совершенно не употребляете спиртных напитков?

– Нет.

– А о суициде подумываете? При вашей службе как о нём не подумывать-то?

– Да вы что?! – воскликнул Юрчиков.

– Вы нервничаете! – обрадовался психиатр.

– Нисколько, – стараясь сохранить хладнокровие, сказал Сергей.

– Вы не любите, когда вам задают неприятные вопросы?

– А кто это любит?

– Пси-и-и-хи, – растянув первую гласную, произнёс врач, и тонкие губы его растянулись в улыбке.

– Я не псих, – ответил Юрчиков и тут с ужасом почувствовал, что правое веко у него дёрнулось.

– А как вы считаете, терапевт, который вас ко мне направил – безжалостная женщина?

– Почему же она безжалостная?

– А разве нет?

– Она хорошо ко мне отнеслась.

– А я вот читаю карту и вижу, что у вас сейчас повышенное давление. А она вас ко мне направила. И вообще потребовала, чтобы вы прошли диспансеризацию. Каково вам с вашим высоким давлением ходить по поликлинике!

– Мне нравится ходить по поликлинике с высоким давлением.

Врач что-то записал в карту, а потом поставил свою печать.

– Можете идти. У меня больше вопросов к вам нет, – сказал психиатр.