Беленорские хроники

С другой стороны, он снова вернулся к той одержимости. Переживания, воспоминания… Снисходительная улыбка спадала с лица, а взамен приходили видения. Раздробленный череп Кая, близкого друга, валявшегося в собственной запёкшейся на песке крови. Безжизненное тело матери, искривленное и разлагающиеся. Трупы с отрубленными конечностями, остекленевшими глазами и объеденными воронами ликами. Вздрогнув от неожиданного голоса, раздавшегося у самого уха, Баратеон непроизвольно стиснул челюсти.

– Снова он? – даже не стараясь натянуть вежливую улыбку, правитель Юго-Востока с нескрываемой неприязнью следил за вошедшим в зал. Он не умел притворяться. Не видел в этом смысла. – Первый раз я отказал в твоей абсурдной просьбе две недели назад. Потом отказался принимать тебя. Но ты все равно здесь.

– Я прошу прощения, что доставляю вам неудобства, повелитель, – склонив голову и кивнув в знак уважения, мужчина тут же выпрямился. Низкого роста, немного сгорбленный и разодетый с иголочки кавалер расшаркивался перед юнцом. – Хочу попытать удачу еще раз. – коснувшись морщинистыми пальцами разросшейся по подбородку буро-серой щетины, Грегори прокашлялся. – Его величество пообещал очистить всю местность от так называемых нечестивцев. Вы обязаны…

– Я больше не принимаю участие в охоте за головами, – оборвал юноша, не позволяя напоминать о каких-то там сомнительных договоренностях. Он вычистил регион, но заключил соглашение с остальными вассалами и владельцами земель, что необнаруженные и скрывающиеся преступники – их забота. – Обратитесь напрямую к вашему сюзерену и получите желаемое.

Олень был готов оказать поддержку, но только в самых патовых ситуациях. Конечно, это вызвало недовольство со стороны общества. Гарант безопасности отказался им быть. Какая ирония. Непрошеный гость, по всей видимости, ожидал такого ответа. С наигранным равнодушием он принялся разглядывать дерзкого юнца. Значит, лорды были правы и никакой помощи ждать не стоит.

– Боюсь, мне придется написать в столицу и уведомить о вашем решении, – повисла неловкая пауза, предшествовавшая своеобразной игре в гляделки. Осознав услышанное, Сохатый практически вскочил с трона. Слуги испуганно переглянулись и съежились в ожидании господской реакции. Жалобщик, воспринявший затянувшееся молчание как свой успех, продолжил: – Вы отказали мне в помощи без уважительной причины. Надеюсь, государь уладит возникшее между нами недопонимание и напомнит вам о вашем же долге перед державой.

– Державой? – не выдержав, взревел Баратеон. Побагровевшее лицо вытянулось от искреннего возмущения, глаза налились кровью, а вена на бычьей шее вздулась. Все можно стерпеть, но не возвращение в прошлое. – Я ничего не должен этой чертовой стране! Ничего не должен проклятому Клаусу! – спускаясь по ступенькам, Вильгельм все ближе и ближе подходил к своему зарвавшемуся вассалу. – И я точно ничего не должен тебе, поганый трусливый ублюдок.

– Милорд! – попытавшийся вмешаться советник получил в ответ уничтожающий взгляд безжизненных серых глаз. Предостережение возымело действие – все снова замолчали.

– Я давно заплатил по всем счетам, вернул все кровавые долги и при этом не запятнал свою честь, но потерял слишком много, чтобы гордиться этим, – возвышаясь над перепуганным ленником, лорд чуть склонил голову, дабы перейти на угрожающий шепот: – Убирайся отсюда, пока я действительно не вспомнил о прошлом и не выпотрошил тебя прямо здесь.

– Ты выжил из ума, мальчишка! – задыхаясь от негодования, воин все же не рискнул сорваться на крик. Отставной солдат, не побывавший ни в одной битве, избежавший масштабных войн и разрушений, не мог понять молодого ветерана, прошедшего через все круги Ада.

– Да, мне нравится быть сумасшедшим, – улыбнувшись уголком губ, Баратеон сделал неопределенный жест рукой. Таким образом аудиенция была закончена.

Развернувшись, юноша скрылся из виду собравшейся толпы. В скором времени ему донесли о том, что проситель, выругавшись, сел на коня и ускакал прочь. После этого жизнь пошла своим чередом. Проблемы будто бы исчезли, отношения с окружением нормализовалось. Было приятно выезжать из замка в предрассветное утро, слушать шум морского прибоя и исследовать обломки кораблей, выброшенных на берег. Это напоминало о детстве, проведенном с братьями. Которых уже нет в живых.

Удивительного, как из одного приятного воспоминания могут родиться тысячи тех, что хотелось забыть. Решая малоинтересные трудности с сохранением урожая на будущий год, реконструкцией разваливающейся северной башни и финансированием очередной церкви, неопытный владыка постепенно начинал привыкать к своей роли. Лишь бы не вспоминать о сражениях и не принимать в них участие. Даже во снах.

– Ты обленился настолько, что сановники доставляют все важные письма лично мне, – леди Лилит, уставшая от бесконечных жалоб со стороны придворных, нередко принимала ответственные решения за супруга. На сей раз она перебирала пальцами по пожелтевшей бумаги. Протянув руку, лежавший на кровати рыцарь намеревался забрать послание, но оно мгновенно оказалось прижатым к женской груди. – Погоди. Я вскрыла печать, ты же не возражаешь? Тут все довольно скучно – тебя пригласили на празднование именин лорда Транта-младшего и единственного. Ты убил его отца, помнишь?

– Предлагаешь сэкономить на подарке? – иронично поинтересовался расслабленный правитель, разглядывая старую картину в центре апартаментов. – Мой ответ ты прекрасно знаешь – нет. Я ненавижу светские мероприятия и обильные застолья. За всю кампанию Клауса мне доводилось напиваться чаще, чем ездить верхом. Простая трата времени.

– Я предвидела такой ответ, поэтому заранее известила, что приеду одна, так как Его непокорному высочеству не здоровится, – тоном, не допускающим возражений, объявила девушка. Впрочем, никто не собирался ей перечить. – Мне нравится, когда мы друг друга понимаем.

Блаженствуя в полнейшем одиночестве, Вильгельм полностью окунулся в любимые занятия. Разведение охотничьих псов, изнурительная скачка в опасных местах, охота на коварных тварей, блуждание по ночному лесу в поисках крова у отшельников. Их удивленные лица и отпавшие челюсти при виде самого господина доставляли тому неимоверное удовольствие. Умышленно игнорируя навязчивых советников, хитрец под благовидным предлогом выходил из замка, медленно шествовал к конюшням и исчезал на несколько часов. Возвращаясь обратно, он лишь отмахивался от просьб и претензий.

На следующие сутки спокойной, беспечной жизни Оленьи Рога посетил горделивый аристократ, на чьих знаменах расположился черный спящий лев. Попросив встречи с властителем Штормовых Земель, вассал терпеливо ждал в главном зале. Прошло уже полгода с момента окончания военных действий, но он ни капельки не изменился. Все те же взъерошенные темно-каштановые волосы, сияющая полуулыбка и борода, аккуратно украшающая выступающий подбородок и верхнюю губу. Они не виделись больше месяца, а для закадычных приятелей это довольно долгий срок.

– Вили, я чертовски рад тебя видеть! – расставив руки в разные стороны, мужчина в пестроватом кафтане готовился снизойти до объятий.

– Лорд Грандинсон, так меня называет только моя жена! И только в особых случаях! – изменившись в лице, сир нахмурился, однако не смог продержаться дольше шести секунд. – Если не преследует цели унизить меня на публике.

– Полагаю, это срабатывает! – прокричал Джером, тут же обхватывая крепкую шею товарища. – Мне кажется, ты разжирел. Что ты делал все это время?

– Наслаждался всеми прелестями жизни, мой бестактный друг, – съязвил Олень, не в силах удержаться от своих извечных спутников – иронии и сарказма. – А почему ты здесь? Я думал, половина населения поедет на этот идиотский праздник непонятно чего.

– На самом деле так и есть, – подтвердил гость, пожимая плечами. – Я направлялся в ту сторону, но решил по дороге заехать к вам узнать, не уехал ли мой сюзерен. Думал присоединиться и скрасить свое унылое путешествие. Представь, каким же было мое удивление, когда мне сообщили, что чета Баратеонов разделилась. Вы поссорились?