Страница 2 из 13
Перебравшись через борт лодки, вскинул автомат, и осторожно переставляя ноги, побрел по камням волнореза к берегу. Осклизлые, мокрые камни, поросшие противной мелкой морской травой. Воздух был наполнен запахом гниющих водорослей, мусора и нефтепродуктов. Позади послышалось бодрое шлепанье и привычный бубнеж:
– Эй, бро, подожди, а то я не успеваю!
Я добрался до береговой линии и тут же плюхнулся на задницу, спрятавшись за бетонной плитой, прикрывающей песок пляжа от морских волн. Дальше идти не хотелось, ну вот на кой ляд мне лесть первым? Я в герои не нанимался. По крайней мере не за те гроши, который обещал хозяин «жабодава».
– Бро, ты чего? – удивился, подбежавший ко мне болтливый паренек. – Сказали же, идти к той хибаре.
– Я тут прикрываю высадку основных сил, – пошутил я, кивая на толпу вояк, осторожно бредущую по камням волнореза к берегу.
– Точняк! – догадливо хлопнул себя по лбу паренек и тут же упал рядом. – Бро, зацени какие у меня наколенники. Сам делал! Наколенники – самая важная вещь на войне!
– Ты, это… того, – тут же прервал я, начинающийся словесный поток, – отползи метров на десять – двадцать, мы сейчас представляем отличную групповую мишень.
– Понял, не дурак! – парнишка тут же подскочил и на карачках отполз в сторону.
Как только я остался в относительной тишине, тут же занялся тем, для чего, собственно говоря, и валялся за бетонной плитой все это время, а именно, перешнуровал ботинки. Кирзовые берцы, которые мне выдали в тренировочном лагере месяц назад были редкостным говнищем. Такого иезуитского орудия пыток не применяли даже в средневековой инквизиции. Они совершенно не хотели подстраиваться под ногу, получалось Чтобы эти говнодавы перестали натирать мне ноги, пришлось на носок намотать еще и портянки.
– Чё развалились? – сурово спросил подошедший бородач с РПК.
– Мы здесь прикрываем вашу высадку! – вместо меня, крикнул в ответ болтун. – Кто-то же должен головой думать!
Бородатый великан надменно хмыкнул и ничего не ответив, зашагал дальше к цели. За ним потянулась вереница мокрых и ободранных наёмников. Я пристроился в самом хвосте этого шествия.
– Может нам обогнать этих доходяг и провести разведку?
– Слушай, Вася, или как там тебя! – не выдержал я.
– Ваня, – поправил меня болтун.
– Так вот, мой молчаливый друг Ваня, давай договоримся, если ты ходишь постоянно за мной, то это еще не значит, что мы друзья. И если тебе так хочется умереть молодым, то делай это в одиночку. Лады? А меня за собой тащить не надо!
– Бро, ты чего? – искренне удивился Ваня. – Я ж просто предложил, ну, типа, для общего блага. Они ж, – он кивнул в сторону топающих плотной коробкой вояк, – явные же валенки, не то, что мы с тобой!
– Слышь, ты Ваня Рембо, последний раз тебе говорю – заткнись и топай молча! Твой бубнеж за километр слышно!
Ваня заткнулся, и дальше мы шагали молча. Вокруг стояла серая мгла, характерная для всех приморских поселений в предрассветные часы. Той чернильной темноты, что была ночью уже нет, но и солнце еще не всплыло из-за горизонта и пока лишь только первые робкие лучи появляются где-то на востоке, пытаясь разогнать непроглядную муть. Если не принимать во внимание, что на мне навешан десяток килограмм смертоносного железа и сейчас я направляюсь в составе команды отбросов и головорезов грабить и убивать, то могло показаться, что сейчас мирное время и я в очередной турпоездке. Ощущения были совершенно дикие. С одной стороны, мы, вроде как, штурмовая команда, которая высадилась на лодках и сейчас должна захватить небольшой приморский поселок, чтобы разграбить его, но при этом вокруг стоит абсолютнейшая тишина, нарушаемая лишь скрипом ветра, играющего с незакрепленными металлическими предметами, шуршанием мелких камешков под ногами, двух десятков бойцов, да едва различимый бубнеж Вани (вот ведь зараза, никак не угомонится).
Нет, это конечно, хорошо, что турки проспали нашу высадку, и мы их возьмем сонными, в теплых постелях, но все равно, как-то все это неправильно. Как-то слишком жестоко и одновременно банально и прозаично. А ведь так не должно быть. А как оно должно быть на самом деле я не знал.
Толпа десантников, весело топающая немного впереди, резко остановилась и утрамбовалась до состояния монолита. Вояки кого-то обступили плотным кольцом и сейчас внимательно осматривали, подсвечивая огнем зажигалки.
Оказалось, что мы наткнулись на первого турка. Защитник поселка лежал в луже собственной крови. Его зарезали ножом, ткнув в печень. Крови натекло столько, что можно было устроить небольшой заплыв. Она даже еще не успела загустеть и превратиться в желе.
– Видали? – почему-то весело изрек великан с РПК. – Я же говорил, что спецура сделает все за нас, а вы ссали, как мандавошки.
– Кто это зассал? – тут же встрепенулся Ваня. – Мы, между прочим, с Лёхой вашу высадку прикрывали! Жизнью, можно сказать рисковали, живота своего не пожалели!
Видимо он это сейчас обо мне. Офигеть, ну вот кто его просит, влезать туда, куда не надо соваться?! Кретин чёртов!
– Да-а?! Ну, раз вы такие умные то, оставайтесь здесь и встречайте остальных. Покажите куда им идти.
– Легко! – тут же огрызнулся Ваня.
– Может, кого-то другого оставишь? – спросил я у бородача.
– Нет, – категорически отрезал великан.
Я отошел к дощатому навесу, который за каким-то шайтаном торчал здесь и попытался укрыться от пронизывающего ветра, порывы которого периодически налетали с моря. То, что нам с Ваней досталась роль встречающих – это с одной стороны хорошо, здесь вдали от жилых построек, невелик риск нарваться на турецкие пули, а с другой стороны и в мародерке турецких халабуд мы можем не успеть поучаствовать. А я, в конце концов, на этот рейд подписался исключительно ради наживы. То, что обещали заплатить по окончанию рейда, хватило бы едва на пару месяцев безработной жизни. А хотелось бы заработать так, чтобы хватило на год, иначе мне не успеть хорошенько подготовиться для настоящего дела. Как говорится, чтобы сделать бабки – нужны бабки!
– Эй, бро, ты чего злишься? – болтун тут как тут, и снова бубнит. – Да, ладно тебе. Зато здесь точно не убьют.
Я ничего не ответил и вернулся на дорожку, где лежал зарезанный турок. Нагнувшись над ним, я прикрыл ладонью стекло фонаря и осветил тело.
– Его уже выпотрошили, – со знанием дела, прокомментировал мои действия Ваня. – Спецура вряд ли бы пропустила что-нибудь ценное. Эх, вот попасть бы к ним в команду, научиться всяким там разным штукам. Ох и отличный бы из меня вояка получился.
Охлопал карманы джинс. Пусто! В нагрудные карманы куртки лесть не стал, там было все в кровище. А вот кроссовки на ногах убитого было вполне ничего, внешне целые, да и по размеру, вроде бы мне в самый раз. Расшнуровал кроссачи убитого турка, стянул их и, отойдя в сторону, переобулся. Получилось просто отлично – сухие носки, сухие кроссовки. Что еще надо для полного счастья?
– Эх, если так дальше пойдет, то я живого врага в глаза не увижу, и уж точно никого не застрелю, – пробубнил у меня за спиной Ваня.
– Может оно и к лучшему, – промычал в ответ я.
– Ты чего? – удивился Ванек, – Сам же говорил, что хочешь денег заработать. А как их заработаешь, если не убивать бойцов противника. За каждого застреленного, с оружием в руках, турка-Хозяин заплатит по десять золотых монет. Считай, пятерых убил, уже полсотни на кармане, а это награда за весь рейд.
Со стороны поселка послышались одиночные выстрелы, крики, потом протрещала короткая очередь. В домах зажглись огни, где-то резануло лучом мощного фонаря.
Пошла потеха!
– Похоже спецура совсем тихо не справилась, – раздосадовано хмыкнул Ванек.
Спецурой Ванек называл дюжину хорошо экипированных бойцов, которые десантировались, не как мы на тихоходных дощатый посудинах, они шли к берегу на легких «зодиаках» с хорошими электромоторами. Они были облачены в непромокаемые гидрокостюмы, увешаны оружием с приборами для бесшумной стрельбы и всякими разыми ништяками, в виде столь любимых Ваньку наколенников, налокотников, легких кевларовых шлемах и еще хрен знает чем.