Страница 12 из 14
А2 листал бумаги, возвращался, задавал вопросы, снова читал.
– Возьму домой… Я – «ботаник», я люблю листочками шуршать. А вы пишите, пишите… Да-а-а… Скажу вам ещё, что нам весьма повезло, что число Елисея – «Три»! Это не только высвечивает интерес вашего прадеда к астрологии и оккультизму, его стремление вообще к новым формам и любовь (огромную!) к Таинственному, Неразгаданному! А мощь его в музыке удваивается ещё и тем, что он Стрелец – Первый в плеяде гениев музыки… А подфартило нам тут тем, что Елисеи-«Бетховеновичи»-Стрельцы имеют столь презамечательную космическую энергетику, которая Вселенной больно нравится… И она позволяет этой энергетике сохранять могущество человеческого духа (этих, избранных!) и, удаляясь да-а-леко во времени, исчезая словно хвост кометы, эта энергетика… э… «выпадает нам благостным дождичком»… Моих «временны́х рядов»! Я могу тут допустить «шаги», э-хе, даже позволить себе «прыжки»… И доверительные интервалы будут «некислые» и риски плёвые… Вот всё, батенька, «расфасуем», по кластерам распределим, сформируем. Репрезентативненько так, чинно-благородно…
Хирон «принял на грудь градус» за будущее «прухи», и закусил репрезентативнеько солёными рыжиками (где он их берёт тут?), обмакивая в соус из горчицы с хреном, и подвинул к себе тарелку душистых кислых щей, своим паром услаждающих кластеры и усыпляющих риски.
– О! – воскликнул А.А., перекатив по горлу первую ложку – А ваша ушица какова? С чем вы?… А, да, со с «севрюгой да белугой»! А на второе судачка с пюре укропистым изволили заказать? Хм… Рыбный день!
– Изволил. Я ведь одессит… Только где они тут достают «севрюгу да белугу»? Я в Одессе… «из под полы, по великому блату»… Хм…
– Есть у меня старый дружок в городе Махачкале… Этакий морской князёк подпольный. Вот из под его полы и… Он «немножечко договаривается с проливами Босфор и Дарданеллы» как говорят в Одессе и… А повар здесь – мастер! О-о-о! Есть, батенька, такие флибустьеры… Хо-хо! Я вот «подтрухиваю» в «угловых точках», всякой сингулярности избегаю… Не люблю пустого множества и слова «поздно»… Страшненько… А есть пацаны, о-о-о! с собственным пространством с Земной шарик… Ну-ну! Зато мы тут, в Берне, в ресторации, не выходя особо никуда, семь мер «подломим»! Ха! И закусываем почтенно… К этому ещё… Ваш прадедушка – искатель, «ходок», любитель, знаете ли, приключений… Хорошо ли это для нас? Сомневаюсь! Раз – и договорится с проливами, как мой «горец»! Раз – и тю-тю! Я от бабушки ушёл, и от… Такой «колобок», с такой богатейшей фантазией, любую лису сам за нос укусит! И… вот видите – дамы его обожали… Плохо это… Это – лисы второго рода! Да… любил свою Хлою, Игоря, дочь… Родину… Но – умён! Плюсы! Недоверчив – хорошо, заболел…, затих… Это может и спасало… Может и женщина, молодая эта, немка-сербка, добрая оказалась… с нитью Ариадны… Но! Но… – он говорил всё тише, задумчивей, уходя в себя, не теряя своей «нити Ариадны»…
Потом вопросы, потом ответы… И снова «вброс шайбы»… Как бы свисток к новому «разыгрыванию»:
– Моя жена Алина говорила мне, что Стрелец характеризуется как… э… «Космический духовный Огонь». В астрологии.
– Вот видите? И я , нумеролог… Весьма… Но может «Огонь Духов Космоса»… Хуже… Нам наш бы дух, человеческий… В прочем… Музыка его многое подскажет… М-да. Знаете… У меня в башке число это… двадцать… и ещё… восемь… Может, что-то было у вас в семье двадцать восьмого…, или двадцатого августа?… Годы, месяцы, числа… Что-то очень важное здесь кроется! Темно…, в конце… тоннеля… Пути… И, похоже, хорошее!
– Хорошее… – Черский задумался. Они помолчали – Именины…, ангел имени… Елисея… Двадцать… э, двадцатое августа… Может… Бабушка любила ангелов, молилась… И сестра деда, маленькой когда была, с фигуркой ангела «папы Ели играла»… А в Крыму видал эту… семейную реликвию… у родных… Там мой дальний… племяшек…, двадцать восьмая, впрочем, «вода на киселе»… э…. очень увлечённо играет в шахматы… Потерял ферзя и теперь ставит эту «Белую Королеву»… Я ещё запомнил, играя с ним… и то… хм, доска…, клетки белые и красные… Шутка у них там такая есть…, видимо: «Ты за белых, или за красных?»… И фигурки белые и красные…
– Да-да! Хорошо! Но цвета… Зачем вы?… Есть ассоциации?
– Да нет, собственно… Ну… крест белого цвета на красном фоне… Это Швейцарский флаг… Что ли? Ещё? – тут Хирон подвинул ему бокал вина и приподнял свою стопку. Он отпили по глотку и вперили друг в друга взоры. – На флаг Хорватии… Кстати, хочу съездить туда… Почему-то тянет!
Хирон потёр руки и пригубил «истины в вине»! Но промолчал с довольным видом. Неплохая, видать, монета «Удачей вверх» упала в ячейку его Матрицы!
– Послушайте, Александр… Алина говорила о Рыбах – «щедрая преданность»… И супругам, и друзьям, и делу, и Родине… Как-то тут не вяжется…, в вашем случае – Савве Арсеньевичу захотелось сходить «красными»… Потрогать, так сказать, Хирона «за вымя». И это справедливо. Если деликатно.
– А что же вы хотите, батенька! Откровений за «малую толику». Меня пощупать? Что ж – отдохнём… «на банальности». Мы, Рыбы, погружены в свою противоречивую реальность. Плывём в противоположные стороны… Будто бы. Ан нет – коловратим… По кругу… Замыкаем всё! Разнообразие и полифония, уверен, – ваш конёк в музыке! Вот и любите и органную и… вообще «космическую» музыку… Сложна душа наша, мятежна, смыслы всё ищем, в религию коловратом этим затягивает… Да-с! И меня тоже! Я же сентиментален, ой-ёй! И опять же сложен. Сейчас важно, что вы – интуит! И не будем пока обо мне! И в вашей реальности вы притягиваете хорошее! Пространство вокруг вас звучит! А ваша эта «преданность»… Ха! «Завтра» будет играть за «белых» красными ангелами!… Извините… Не о том думать надо вам! Не о «лезвии»… О «качелях»!
– Не понял?
– Да это… Это вопрос устойчивости решений… Математика Судьбы… Устали небось от меня? Нет? А я устал говорить… Нет, крайне симпатично и интересно беседовать с умным… Но порой… Порой к дуракам тянет. Ох, и тянет! Был бы я членом Парламента… Душу отвести… Ладно… Что умные говорят? Лец: «Наши Судьбы на чашах весов? Нет, просто на качелях!» А? Какого?… Есть у мня, знаете ли мечта… Единое поле! И Эйнштейн мечтал… А так… Кусаем, крысятничаем… от яблока истины…
Закончился второй акт, опустел второй графинчик. Отдохнули, побеседовали и вновь принялись за трапезу… Солидно живут люди! По-одесски! По-бернски!
– Отец ваш, Водолей… Что там ваша жена о нём? – Хирон начал «третий акт» с какой-то новой прелюдии.
– «Водолей – благие мысли!» – ответил Савва Арсеньевич выученный урок.
– Хорошо… Судостроитель… Внук «мореплавателя» Одиссея-Елисея… Но нет – не лодочник, не проводник… А нам нужен Проводник! Кому Клубочек Ариадны вверить! Как думаете? – и не дожидаясь ответа сам А.А. растянул словами своё нетвёрдое решение-предположение – Стре-лец… Кен-тавр… Который и то, и другое!… И вопрос, и ответ… Стрельцу доверили Боги высшую мудрость и тяжесть быть полузверем и получеловеком… Мудрость-то познать… Но главное – принять приземлённые, невоздержанные плотские нравы… И не прятаться от того, что мы чаще муд-аки, нежели муд-рецы! Через тернии к звёздам! – он торопливо хрустнул холодным солёным огурчиком, обжёгшись горячим куском мяса, напоминающим «котлету по-киевски». Горячий соус потёк по подбородку этого «друга Дионисия». – Фу ты! Что-то «третий тайм» не задался…
Руки у него почему-то дрожали, когда он поднял свою любимую восьмигранную стопочку-рюмку на ножке, пятка которой была в благородном и даже вычурном бронзовом оформлении. Рюмка была хрустальной с мельхиоровым ободком поверху. Таким же был и граф-графин. Только «пирамида» была не перевёрнутой, как у рюмки, и напоминала Эйфелеву башню. Вообще, Савва заметил, что приборы для А.А. приносили необычные, каких не было у других посетителей ресторана. И вообще этот хрусталь уже и не моден… И вообще приборы какие-то коллекционные… И Савва хотел спросить об этом, но сформулировал свой вопрос по-другому: