Мотылек

– Генерал Власов с супругой.

– Скукотища, наверное, – скривился Максим.

– Совсем не скукотища. У них дочка есть – твоего возраста. Заодно и познакомишься.

– Еще хуже. Девчонка, терпеть не могу девчонок, – недружелюбно отозвался Максим.

– Ну, я же тоже девчонка, Максим, – засмеялась Ева.

– Нет, ты не девчонка, ты – Ева, – с гордостью произнес Максим.

Они оба рассмеялись. Засобирались в гости.

– Ева, – нудил Максим. – Ну, можно, я не пойду? Ну, Ева?

– Прекрати канючить, – отрезала Ева, – ты что, хочешь бросить меня одну?

Тут Максим не нашелся, что ответить и неохотно, но все же стал одеваться.

Ева вышла через несколько минут в эффектном черном платье с модным тогда люрексом, выгодно подчеркивающим все достоинства стройной фигуры, и туфлях на высоких каблуках. Свои белокурые волосы она уложила в какую-то сложную прическу, провела по губам помадой и подкрасила и без того черные ресницы.

– Ну, как я тебе? – покрутилась Ева.

Максим громко свистнул.

– Ева, отпад. Какая же ты у меня красавица, – с восхищением ответил Максим.

– Последний штрих, – мать нанесла за уши и в ложбинку на шее духи «Climat» – страшный дефицит. По комнате поплыл дивный аромат. – А ты? Еще не готов? – спохватилась Ева. – Давай помогу одеться. Ну, вот. Теперь и ты у меня отпад.

Она отступила на несколько шагов, любуясь сыном. Закованный в черные брюки и белую рубашку с коротким рукавом, Максим кисло улыбнулся.

– Терпеть не могу такую одежду – ни побегать, ни поиграть, как в тисках.

– Зато красавец какой, – заметила Ева.

Они вышли из квартиры и позвонили в соседнюю дверь. Им тут же открыла какая-то женщина. «Прислуга», – узнал Максим позже, и проводила их в комнату, служившую столовой-гостиной. Им навстречу поднялась маленькая невзрачная женщина. Максим едва на нее взглянул. Она протянула Еве обе руки, и они обнялись. «Ну, прям, старые друзья», – подумал Максим, невольно засмотревшись на Еву.

– Меня зовут Петр Михайлович, – представился генерал Власов, протягивая Максиму руку для пожатия.

– Максим.

– Прошу вас, садитесь, – пригласил генерал Власов гостей к столу.

Все чинно расселись.

– Это моя супруга – Раиса Николаевна.

Раиса Николаевна кивнула.

– Максим.

– Это наша дочь Наталья, – представил генерал Власов.

– Максим, – снова повторил он.

Наконец, с представлениями было покончено, и они приступили к трапезе. Чего тут только не было, стол просто ломился от разнообразнейших яств. У Максима глаза разбегались – икра красная, черная, видов пять сыров, по центру – огромное блюдо с какой-то разинувшей пасть рыбиной, рядом, сверкая румяными бочками, лоснится поросенок. Прислуживала та женщина, которая открыла им дверь. Она незаметно подкрадывалась сзади, меняя блюда, подливая в бокалы детям компот, а взрослым – вино. Максим чувствовал себя не в своей тарелке. Он никогда еще не видел такого количества еды, а чтобы еще прислуживали – вообще дикость какая-то. Он молчал и в основном глазел по сторонам. Очень большая светлая комната, на полу начищенный до блеска паркет, на окнах – тяжелые портьеры, у одной стены – сервант, празднично сияющий переливавшимся всеми цветами радуги хрусталем, посередине – длинный, накрытый белоснежной скатертью стол. Но самое любопытное – это свисавшая с потолка огромная хрустальная люстра. «Как в театре», – подумал Максим.

Сначала все чувствовали себя сковано, затем завязался разговор. Ева блистала золотыми сережками с двумя крупными бриллиантами – подарок бабушки и обширными познаниями во всех областях. Она живо на все реагировала, кстати вставляя замечания, и оживляя разговор. Максим был обеспокоен только одним – не поставить пятно на скатерть, поэтому ел совсем мало и остался голодным. «Хорошо, хоть успел пару блинчиков перехватить».

Обитатели квартиры его занимали мало. Раиса Николаевна, по мнению Максима, не заслуживала ни малейшего внимания – маленькая, птичьеобразная, серенькая. «Ну, ни дать ни взять – воробышек. Ни чета Еве». Наталью со своего места он вообще видел плохо – из-под стола выглядывали только два любопытных блестящих глаза. Петр Михайлович тоже не представлял собой ничего особенно интересного – маленький, кругленький, лысенький. «Похож на того поросенка на блюде, а не на генерала. Генералы совсем другие, он какой-то псевдо генерал», – решил мальчик. Как Максим и предвидел, было невыносимо скучно. «Ни поесть тебе нормально, ни побегать. Сиди, как истукан за огромным столом, да помалкивай». К концу трапезы он совсем скис.

Когда ужин, наконец, кончился, и взрослые завели какой-то длинный скучный разговор, к Максиму подошла Наталья. «Какая она смешная, маленькая совсем, до подмышки еле достает», – подумал Максим. На ее крошечном, непримечательном личике выделялись глаза – большие, насыщенно серого, даже скорее, стального цвета, они, казалось, жили отдельной жизнью и вели собственный разговор – смеялись, удивлялись, восхищались, грустили. «Какие удивительные глаза», – отметил Максим.

– Хочешь, я покажу тебе квартиру? – спросила Наталья, беря Максима за руку.

– Хочу, – смущаясь, ответил Максим. «Что бы пацаны подумали, узнай они, что я с девчонкой вожусь».

Огромная шестикомнатная квартира была похожа на гостиницу – один длинный узкий коридор с красной ковровой дорожкой и большие дубовые двери, скрывавшие за собой комнаты разного назначения. Наталья с Максимом шли по коридору, и она открывала перед ним двери, за каждой из которых таилось что-то интересное. «Даже интереснее, чем наша», – решил Максим.

– Это кухня, – провозгласила Наташа, открывая одну из дверей.

– Ух, ты, – восторженно отозвался Максим.

Кухня представляла собой большое помещение, заставленное разной утварью: огромными медными тазами и тазиками, какими-то невообразимыми утятницами и казанами, кастрюлями и кастрюльками разных форм и размеров, поварешками, длинными вилками на палке и ножницами непонятного назначения. Максим хотел бы остаться здесь подольше, но Наталья затворила дверь и повела его дальше.

– Пойдем, а то Марьванна заругает, – шепнула она.

– А кто такая эта Марьванна? – удивленно спросил Максим.

– Она помогает по дому, – важно ответила Наташа. Ее серые глаза были серьезны и строги.

– Ааа, понятно, – потянул Максим, хотя ему было совершенно непонятно.

Они продолжили свой путь по коридору, пройдя мимо одной из затворенных дверей.

– А здесь что? – спросил Максим, остановившись.

– Здесь живет Марьванна, – ответила Наталья и, не останавливаясь, повела его дальше.

– А сюда, сюда, почему не заглянули? – с досадой спросил Максим, когда они миновали еще одну дверь.

– Здесь спальня родителей, – ответила Наталья с важным видом.

– Ну и что? – спросил Максим, почесав голову.

– Как что? Заглядывать в спальню – неприлично, – осадила его Наташа.

– Ааа, понятно, – снова потянул Максим, хотя было решительно непонятно.

– Здесь ванная комната, сюда тоже заглядывать не стоит. А вот здесь – библиотека, – произнесла Наташа, приоткрывая одну из дверей.

Максим с любопытством заглянул внутрь.

– Вот это да, – сказал он, положив в рот палец. И тут же получил по руке. – Ты чего дерешься? – обиженно спросил он.

– Класть в рот пальцы – негигиенично, – строго ответила Наталья.

Максим оскорбленно отвернулся.

– Задавала, – сказал он.

Но желание увидеть библиотеку все-таки пересилило. Он вошел. Похожа на их библиотеку – те же полки, нашпигованные мудростью, те же портьеры на окнах, только не зеленые, а красные, громоздкий дубовый стол, кожаный диван, на полу – красная дорожка.

– Неинтересно, – сказал Максим, зевая.

– Что значит неинтересно? – вскинулась Наталья. – Знаешь ли ты, сколько мудрости в этих вот самых книгах? Сколько в них всего интересного?

– Ого, ты книги читаешь? – заинтересованно спросил Максим.

– А то, – важно произнесла Наташа.

Общая тема была найдена.