Свет Дракона

Мы пили пиво на летней веранде местного ресторана и разговаривали обо всем и ни о чем одновременно. Вадика я знаю тысячу лет. Работает менеджером в большой фармакологической компании, после института строит карьеру по кирпичику. Женат на Маринке, молодой красивой девице с запросами, приземлен ипотекой и кредитом за машину. В общем, жизнь как у всех, можно сказать удалась.

Мы познакомились в голодные студенческие годы на какой-то вечеринке, пару раз пересекались, таким образом, а потом нас закинуло в ординатуру в одну и ту же больницу.

Так и сдружились. Вадик ушел из медицины в бизнес, открыл свое дело, прогорел за пару лет, и пошел менеджером в компанию по продаже лекарств в аптечные сети.

А сейчас он сидел передо мной и пьяным глазом косил на листок в моей руке.

– Леш, ты, конечно, не обижайся, друг, но в отпуск тебе пора. В отпуск.

Приходит на прием некто, дает почитать стишки, рассказывает про свои сны и превращения в драконов, и ты веришь. Веришь в драконов. Сам себя услышь.

21 век, ты врач, ты этих шизиков лечить должен, таблеточки им прописывать. А ты сидишь и байки их слушаешь, а потом идешь со мной бухать. В отпуск. И все твои Лолы, Мани, Вани пусть болеют без тебя дальше. Летают, прыгают, ползают, все, что угодно делают. Отдохнешь и забудешь все свои тревоги. Как увидишь свою эту пациентку, пропишешь ей транквилизаторов кучу и успокоишься. Вот увидишь.

Что-то случилось со мной вчера.

Да, мы с Вадиком отрывались до 2-х ночи, но утром, проснувшись, я понял, что чувствую себя на редкость свежим. Конечно, хотелось пить и во рту нагулялись за ночь кошки, но общее состояние было удивительно прекрасным в данных обстоятельствах. Сегодня был мой выходной, и я решил провести его с толком. Порывшись в интернете, нашел несколько статей о тибетских ламах, оставляющих следы на камнях. Также всемирная сеть подкинула мне сотню страниц про просветлённых нашего времени, про переход в другое измерение и кучу другой полезной информации, которая явно заинтересовала бы экзальтированных барышень и лиц с неокрепшей психикой. На основе всего прочитанного, я сделал вывод, что столкнулся с необычным явлением, проявления некоей силы и ради любопытства с удовольствием встретился бы с Лолой еще раз.

Вчерашнее загулье дало себя знать только тем, что завтрак прошел без употребления ежедневного бутерброда с сырокопченой колбасой – стандартного моего завтрака на протяжении многих лет. Без колбасы мое утро всегда было хмурым, а сейчас захотелось чего-нибудь легкого и питательного. Обошелся сыром с маслом и свежим сваренным кофе.

Жил я после развода в квартире своей бабушки. Бабуля умерла, оставив мне, своему единственному внуку, неплохое наследство. Дачу в Вельяминово и однушку в Новогиреево.

Я с горем пополам осилил в квартире ремонт и зажил бобылем. На даче летом обитают родители, иногда я привожу им на пару недель моего сына Андрюшку. Все мое время занимает работа и редкие встречи с Вадиком. Так, что живу как рак-отшельник, свободен и независим. Прожил я со своей женой немного – пять лет. Женились на последнем курсе института по большой и пламенной любви. Развелись от тоски, бытовухи и безденежья. Это моя версия. Ее версия, что я самовлюбленный, черствый козел, который не смог удовлетворить ее базовых потребностей в браке, был слишком эгоистичен и иногда погуливал, если честно. С рождением Андрюшки все в нашей семейной жизни пошло наперекосяк. Я был рад сыну, любил свою жену – Светлану, но финансово не тянул содержание семьи. А Света была из обеспеченной семьи, и ее родители постоянно помогали нам финансово и уговаривали ее с сыном, переехать к ним т.к. были изначально против нашего брака. Жена была все время на взводе, ругалась на меня, молодого врача с копеечным окладом, что не может себе позволить ни новую одежду, ни отпуск, ничего из своих многочисленных хотелок. Я – уставший после работы и дежурств, еле волочил ноги до кровати и думал, что со временем, все успокоится и наладится. Но однажды пришел в пустую квартиру. Светка собрала сына и уехала к маме с папой. Потом умерла бабуля, и я со съёма перебрался в Новогиреево. Регулярно встречался с сыном, но старался вывозить его в парк или гулять на улице, т.к. недружелюбные тесть с тещей смотрели на меня волком каждый раз, когда я приходил к ним в дом. Принца бывшая жена себе так и не нашла. Когда Андрюшка подрос и стал второклассником, вышла на работу в местную поликлинику и в своей не сложившейся жизни винила меня. Так что к своим 35 годам, ничего примечательного я не видел, не сделал и не добился. Тепленькое местечко в клинике мне устроил друг отца. Но справедливости ради, хочу сказать, что работу я свою любил, за пациентов болел душой и старался, как мог. Усилия мои были вознаграждены хорошим окладом, которого мне с лихвой хватало на скромную одинокую жизнь, с редкими эпизодами романтических встреч с представительницами прекрасного пола. Жениться я не собирался, в быту был самостоятелен, а любви на горизонте не маячило. В общем, вполне серая, скучная жизнь, в которой случилось наконец-то некое событие. Которое, несомненно, заинтересовало меня как специалиста и просто как обывателя…

ххх

Яркий свет заливает мир

Россыпью нежных красок

Покрывая вуаль,

Сплетённую чьим-то рассказом.

Фиолетовые тени

Прячутся в свете заката.

Мы все идем по пути,

Идем и идем куда-то…

Идем и ведем разговор

С кем-то невидимым миру,

Где солнце садится в краски

Намешанные в палитру….

Монолог

Смерти души нет. Загробный мир, как другое измерение, в котором остаются наши истинные сущности. Место, где мы становимся всезнающи. Место, в котором мы обретаем свой истинный голос. Место, в котором мы можем помогать живым. В моем случае, это было через сны.

Через несколько лет после смерти мать пришла ко мне ночью. Села, сказала, что есть время до петухов. Что я могу задавать ей любые вопросы. Я задавала – она отвечала. Потом я выкарабкалась из сна с четким ощущением полной реальности происходящего. Пошла попила, покурила в ночи, подумала. Легла на кровать и буквально увидела, как проваливаюсь опять в эту комнату, где сидит, ждет меня мать…

Мы продолжили разговор. В предрассветном сумраке, с первыми петухами – она ушла. Мне осталась память о произошедшем и чувство полной реальности того, что произошло.

Чувство потери близкого человека подступило так остро, что справиться с ним было нелегко.

Я до сих пор помню этот сон во всех мельчайших подробностях. Знаю, что это был прямой контакт. Впоследствии их было у меня много.

При жизни любви матери я не испытала. Нет воспоминаний детства: как меня гладили, обнимали, целовали. Ничего подобного. Я чувствовала себя с рождения одинокой и ненужной никому. Но это моя история. Я любила этих людей. Любила, жалела. Как подросла, пыталась помочь им с бытом, много помогала по дому, всегда жалеючи. Так получилось, что после смерти мать отдавала мне свой кармический долг, не отданный при жизни. Она меня вывела в астрал, к чему я никогда не стремилась, да и не знала тогда, что это такое. И даже то, что я, сидя на лестнице своего дома, через почти двадцать лет после ее смерти пишу эти строки, есть и ее заслуга. Вся моя жизнь пропитана сказкой. Застрявшая между мирами, между навью и явью все основные жизненные этапы я проживала не одна, а с поддержкой неба, которое верило в мои силы больше меня….

Первый полет.

Сначала я прыгала во сне. Так смешно. Вставала, опиралась на что-нибудь руками и подпрыгивала, задирая ноги. Сама не понимала, что я делаю. Потом однажды я поймала ощущение отрыва от земли. И взлетела к потолку комнаты, в которой находилась. Легкое восторженное ощущение. Ты чувствуешь свое тело, оно имеет вес, но становится не плотным, а как-бы разрозненным на миллиарды атомов, ты и целый и разрозненный, размазанный с воздухом одновременно. Похожие ощущения в реальной жизни я ловила, когда кружилась в суффийском кружении. Ты кружишь и становишься невесомым, растворяясь в окружающем пространстве. Первые полеты, наполненные радостью, жизнью, любопытством от новых возможностей, восторгом свободы – несли в мою жизнь чувство освобождения от земных забот, от тягот тогда еще тяжелой, нерадостной жизни.