Арлекин

Второй охранник остался на входе, чтобы помочь Джоан с посетителями.

Я наконец смогла разглядеть, кто танцевал под музыку на сцене. Байрон был близок к завершению своего номера, поскольку на нем осталась лишь маленькая полоска стрингов. Это делало его бледное, мускулистое тело особенно голым. Его короткие каштановые волосы слегка вились естественным завитком. Женщины засовывали купюры за резинку трингов. Я ощутила, что он пользуется своей силой, но лишь для того, чтобы слегка ограничить их действия. Это противоречило закону, но позволяло обезопасить себя во время выступления. Я видела кровавые следы от ногтей и даже несколько следов укусов на Джейсоне и Натаниэле. Очевидно, что раздеваться перед женщинами было опаснее, чем перед мужчинами. Все танцоры были единодушны в мнении, что мужчины ведут себя спокойнее и приличнее.

Байрон склонился над толпой женщин, окруживших сцену. Он улыбался им и шутил. Они подбегали, окатывая его тело дождем денег. Однажды мы с ним занимались сексом, когда я кормила ardeur. Мы насладились тем разом в полной мере, но и я, и Байрон, пришли к выводу, что продолжать нам не стоит. Наша дружба оказалась сильнее желания. К тому же, несмотря на то, что он работал с весом и выглядел на восемнадцать, я все равно знала, что умер он, когда ему было всего пятнадцать. Да, ему было несколько сотен лет, но его тело ничем этого не выдавало. Оно оставалось телом физически развитого подростка. Так что меня все еще волновал тот факт, что у нас был секс. Кроме того, Байрон предпочитал мужчин женщинам. Он мог бы быть бисексуалом по своему выбору, но на данный момент он чаще глазел на моих мужчин, чем на меня. Меня это беспокоило.

Жан-Клод стоял в глубине сцены, растворившись в тени и позволяя Байрону насладиться его долей внимания. Жан-Клод повернулся, чтобы взглянуть на меня, его бледное лицо терялось в черноте его волос и одежды. Он вздохнул в моем сознании «Жди меня в моем кабинете, ma petite».

Лисандро наклонился и прокричал сквозь музыку:

–Жан-Клод сказал, чтобы я проводил вас в офис.

–Сейчас? - переспросила я недоуменно, считая, что наш диалог никто больше услышать не должен был. Лисандро посмотрел на меня не менее озадаченным взглядом и отрицательно покачал головой.

–Нет, после твоего звонка. Он сказал, чтобы я проводил вас в его кабинет, как только вы приедете.

Я кивнула ему, давая понять, что он может нас проводить. Натаниэл все еще был в пальто и в шляпе. Он не хотел быть узнанным по многим причинам. Например, было бы очень грубо отвлечь внимание от Байрона, ведь «Брендон» не работает сегодня вечером. Лисандро отпер дверь и проводил нас в нее.

Дверь закрылась за нами, и там было просто замечательно тихо. Задняя часть клуба не была звуконепроницаемой, но это крыло было изолировано от шума. Я не осознавала, насколько громкой была музыка, пока ее не стало. Или это были всего лишь мои расшалившиеся сегодня нервы.

Лисандро провел нас в приемную, находившуюся слева от двери в коридор. Кабинет Жан-Клода был таким же черно-белым, как и он сам. Только кушетка у стены была новой и ковер. Ашер и я уничтожили прежний интерьер бурным сексом, которому суждено было закончится больницей.

Лисандро закрыл дверь и прислонился к ней.

–Ты останешься? - спросила я. Он кивнул.

–Приказ Жан-Клода. Он хочет, чтобы при тебе снова были телохранители.

–Когда он приказал это?

–Всего несколько минут назад.

–Дерьмо.

–Твой зверь поднимался снова? - спросил он. Я отрицательно покачала головой.

Натаниэл поставил коробку на черный лак стола Жан-Клода. Он снял шляпу и пальто и сложил их на один из стульев перед столом.

–Мне стоит найти шляпу полегче, если я собираюсь продолжить эту маскировку. В кожаной шляпе слишком жарко, - объяснил он и стер бисеринки пота со своего лба.

–Если твой зверь не давал о себе знать, то зачем к тебе опять приставлять охрану? - спросил Лисандро. Я открыла рот и сразу закрыла.

–Я не знаю, насколько Жан-Клод хотел бы, чтобы ты был в курсе. Я даже не уверена, что он вообще хоть кому-то расскажет о причинах.

–О чем ты?

Я пожала плечами.

–Если смогу, расскажу.

–Если меня убьют из-за тебя, я хотел бы хотя бы знать почему?

–Тебя никогда раньше не пытались убить из-за меня.

–Нет, не меня, но мы потеряли двух наших крыс из-за тебя, Анита. Так что если моя жена вдруг станет вдовой, я хочу знать, из-за чего.

Я повзглянула на его руки.

–Ты не носишь кольца.

–Нет, на работе не ношу.

–А почему нет?

–Я не хочу, чтобы плохие парни знали, что мне есть что терять, Анита. Это может дать простор для их воображения.

Его пристальный взгляд перешел на Натаниэла на мгновение и сразу вернулся ко мне. Но Натаниэл это заметил.

–Лисандро считает меня жертвой. Он хочет сказать, что тебе нужны более сильные мужчины.

Я подошла, чтобы сесть около Натаниэла на новую белую кушетку. Он закинул руку на спинку за моей спиной. Да, мы постоянно воевали друг с другом, но это Лисандро не касается, и уж конечно не его дело, с кем я встречаюсь.

–Ты можешь сколько угодно окружать себя пушечным мясом, но не меня.

–Кого ты подразумеваешь под пушечным мясом? - спросила я, давая той особенной злобе, что заставляет людей задрожать, просочиться в мой голос.

–Ты ведь теперь как бы вампир, не так ли?

Ой-ой, как же быстро у нас разлетаются новости.

–Не совсем, - сказала я вслух.

–Я знаю, что чем-то ты на них похожа. Ты все еще жива, но у тебя проявляются способности инкуба Жан-Клода.

–Да, - ответила я, все еще хмурясь.

–Слуга-человек получает часть способностей своего Мастера, это нормально. Ты должна была бы помогать Жан-Клоду бороться с его голодом, но твое питание - это отдельная от его потребностей жажда. Я слышал, что случилось той ночью, когда ты пыталась прекратить кормиться. Ты почти убила Дамиана и Натаниэла, и даже пыталась убить себя. Ремус думает, что ты умерла бы, если бы не накормила ardeur. Если бы ты хоть кого-то не трахнула бы, ты бы умерла.

–Ох как не здорово, что он делится своими мыслями с кем попало, - отметила я.

–Ты можешь оградиться от всего этого, но оно все равно будет с тобой метафизическим адом. Рафаэль не смог найти ни одного упоминания о случае, когда человек-слуга получал бы от своего Мастера голод, подобный твоему.