Страница 82 из 92
- Я заметил, что в твоей семье, Мария, -осторожно проговорил Евгений Карлович, - всегда нестандартно относились к совместным трапезам. Я приписывал это твоему мощному жизнелюбию.
Я пожала плечами. Сколько себя помню, мы всегда питались только таким образом. С раннего детства меня приучили, что принимать пищу можно двумя способами. Первый способ нормальный, веселый, вкусный и полезный - но практиковать его можно только в тесном семейном кругу. Следуя этому способу, еду можно брать руками, набивать рот всем, что есть на столе, кидаться хлебом, кусать от помидоров и пить соус прямо из соусника. Второй способ был вреден для пищеварения, неприятен и мучительно скучен, однако, именно так полагалось есть в обществе - чопорно, изящно, при помощи ножа и вилки (или палочек), аккуратно, за легкой и непринужденной беседой, маленькими порциями, солидно и очень серьезно.
Всех детей в нашем семействе учили вести себя за столом и так, и так, однако, пафос бабулиной истории был мне не доступен только потому, что первый способ приема пищи я считала нормальным, а второй - противоестественным, приятным только извращенцам.
- Насколько я поняла, -прервала поток моих рассуждений бабуля, - с Серегой вы не состыковались?
- Нет, -грустно покачали головами мы с Катериной, - нас либо посылали подальше, либо говорили, что ни Серегу, ни Прохора, ни Ольгу в глаза никогда не видели.
- Плохо, -покачала головой бабуля, - очень плохо. Где же мы теперь будем искать нашего друга?
- Не знаю, -честно призналась я, - понятия не имею.
- Дадим объявление в газету, -брякнула Катерина, - очень весело будет, просто закачаешься.
- Молодец, -похвалила ее бабуля и налила себе сока, - просто прекрасно. Лучше и быть не может.
Некоторое время мы молчали и внимательно рассматривали скатерть, лежащую на моем кухонном столе. Никаких мыслей относительно поисков Сереги никому в голову не приходило.
- Итак, -подала голос бабуля, - наше прекрасное предприятие слегка зашло в тупик. Для выхода из этого тупика я предлагаю прекрасную тактику, которую активно практикуют буддисты.
- Что за тактика? -встрепенулись мы.
- Для того, чтобы выйти из замкнутого круга, надо приподняться на одну ступень восприятия, -продекламировала бабуля.
- Просто замечательно, -скрестила руки на груди я, - главное - очень понятно.
- Иными словами, -продолжала бабуля, не обращая внимания на мои выпады, - следует на время напрочь забыть о своей проблеме и решение само придет к тебе.
- Ты уверена? -с сомнением протянула я.
- Абсолютно, -заверила меня бабуля, - я всегда так делаю.
- Она всегда так делает, -подтвердил бабулины слова Евгений Карлович, - просто страшно порой становится - кругом черти что творится, а Мария вдруг принимается печь пирог или писать пейзажи…
- Вы предлагаете нам писать пейзажи, Марья Степановна? -ужаснулась Катерина.
- Сразу предупреждаю, -высказалась я, - то, что эта особа малевала в школе на уроках рисования, не поддавалось никакому логическому анализу.
- У меня оригинальное видение мира, -с тихим достоинством заметила Катерина.
Я не стала разубеждать ее в этом. Оригинальное видение - ради бога. Лишь одна я знаю, как плакала преподавательница рисования после того, как Катерина принесла домашнее задание - открытку для ветеранов к 9 мая. Тонкая душевная организация бедной женщины не выдержала созерцания подобного кошмара.
- К черту пейзажи, -скривилась бабуля, которая тоже видела Катеринины произведения, - предлагаю сделать все гораздо проще - завалиться спать.
- Спать? -возмутились мы, - так рано еще!
- На часы посмотрите, -усмехнулась бабуля, - двенадцатый час. Постелим, отметимся у Иванова и вперед - набираться свежих сил.
Одного взгляда на часы мне хватило для того, чтобы понять, насколько я устала за этот день. Здоровье, подорванное роскошной жизнью, тоже давало о себе знать и вообще - слова бабули произвели на всю нашу нестройную команду волшебное действие - мы стали зевать и сонно жмуриться. Даже живчик Евгений Карлович потянулся с хрустом и заявил, что вздремнуть пару часиков было бы неплохо. Я же понимала, что парой часиков тут вряд ли отделаешься.
Дальше мы действовали по строго заведенному плану. Евгению Карловичу постелили на кухне, бабуля устроилась в гостиной, а мы с Катериной заняли нашу с Пашкой спальню. Разобравшись с очередью в ванную и совершив свой скромный вечерний туалет, мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по разным комнатам.
Откатившись подальше от Катерины, которая имела неприятную привычку брыкаться во сне, я завернулась в одеяло и подоткнула поудобнее подушку. Мягкие объятия сна ласково приняли меня. Гомон мыслей, роящихся в моей бедной голове, потихоньку утихал, на задний план отходили поддельные и настоящие картоны, бандиты, злодейские злодеи, страшные угрозы, нечеловеческие усилия воли, погромы, разбазаривание семейного имущества… По моему телу разлилась приятная истома, виски перестали ныть, а в руках не было никакой силы. Меня убаюкивала и покачивала легкая дрема, глаза слиплись сами собой, а губы расплылись в блаженной улыбке.
Казалось, что я медленно плыву в теплой, как молоко воде, мягкие волны плещутся у моего лица, лаская щеки, где-то над головой пронзительно кричат чайки, а нежные речные травы щекочут мою спину…
Я отчаянно рискую
Мы с Катериной несли крохотную девочку, сидящую в тазу. Девочка лукаво поглядывала на нас, а мы тащили ее из последних сил - ребенок был довольно увесистый. Девчушка подняла на меня глаза и задала мне вопрос:
- Какой пуговицей ты хотела бы быть?
- Серой, круглой и костяной, -ответила я, а дитя, сидящее в тазу, открыло рот и принялось пронзительно тренькать. Катерина, широко улыбаясь, смотрела на меня, а девочка тренькала и тренькала - пронзительно и настойчиво. Я попыталась зажать уши, но противное треньканье доставало меня везде, от него было не спрятаться…
Со стоном я открыла глаза. Рядом со мной лежала трубка телефона и разрывалась от звонков. Я бросила взгляд на светящийся циферблат часов, стоящих у меня в изголовье - четвертый час ночи. Кого это так разбирает?