Страница 30 из 42
*****************************************************************************************************************************************
Одиннадцатая глава.
*****************************************************************************************************************************************
Я проснулась в своей кровати и улыбнулась, увидев спящего Макса на соседней подушке. Я, много раз просыпаясь одна на неделе, мечтала, чтобы однажды настало такое утро, и вот это произошло, и уровень радости зашкаливал в моем сердце.
Я знала, что он ужасный соня и из всех наших совместных ночей первый проснулся всего пару раз. Но сегодня у меня было такое игривое настроение, что я не хотела идти готовить завтрак, а хотела поваляться с ним в кровати и поболтать о пустяках. Я придвинулась к нему и прилипла к его губам; он заворочался и приобнял меня рукой. Я взъерошила его светлые волосы и увидела улыбку на его непроснувшемся лице.
– Ты чего пристаешь ко мне с утра.
– Я еще не начинала! – млея, ответила я и увидела, как он приоткрыл глаза и потер их руками. – Тогда начинай, я все равно уже проснулся.
– Хорошо, – прошептала я ему на ухо и, повалив на спину, залезла сверху.
Мы мило завтракали на кухне, когда открылась дверь и в коридор вошла бабушка, счастливым голосом прокричав:
– Никуся, это я! У тебя все хорошо?!
– Да, бабушка.
Она вошла на кухню, услышав, что мой голос раздается оттуда, и застыла, в изумлении смотря на Максима. Я подозревала, что вместо него она рассчитывала увидеть Мишу, а тут такая неожиданность.
– Что он тут делает? – моментально ощетинилась она.
– Завтракает. И не он, а Максим! – ледяным тоном поправила ее я.
Она, встретив мой решительный взгляд, тут же вышла из кухни.
Оставив Макса в комнате, я пошла в душ, но там вспомнила, что не взяла бальзам для волос, который вчера купила, и направилась обратно. Подходя к своей комнате, я услышала вкрадчивый голос бабушки.
– Я понимаю, она глупая девчонка, но вы не мальчик и должны отдавать себе отчет, что все эти ваши поездки на выходные рано или поздно закончатся. Но чем дальше это зайдет, тем сложнее ей будет наладить нормальную жизнь. Будьте благоразумным, завершите ваше безумие. Ведь мы же понимаем, что ни вы не переедете в Москву, ни она в Санкт-Петербург!
Я почувствовала, что мне не хватает воздуха. Словно он взял и мгновенно исчез, и я задыхалась от этого.
– Мы решим это как-нибудь сами, – услышала я слова Максима и влетела в комнату, но только и могла что сверкать глазами.
Я подбежала к Максу и спряталась в его спасительных объятиях, понимая, что только они могут мне сейчас помочь пережить это предательство.
– Ника…
Она попыталась подойти ко мне, но я выставила руку, отгораживаясь от нее.
– Ты просто глупая девочка. Я переживаю за тебя и забочусь о твоем счастье! – перешла она в наступление.
Найдя силы оторваться от Макса, я повернулась к ней, почувствовав, что способность говорить вернулась ко мне:
– Ты помнишь, что я говорила тебе в прошлый раз? Помнишь?!
– Ника!
– Ты сама вынуждаешь меня сделать это. Я сегодня же уезжаю с Максом в Питер! Ты сломала жизнь Вере, я не хочу, чтобы сломала и мою жизнь.
– Это не так! Не так! – я видела, что она плачет, но не чувствовала сейчас к ней ничего, кроме злости.
– Как ты можешь за моей спиной просить его меня бросить! – закричала я, не в состоянии держать себя в руках от возмущения. – Я пытаюсь тебя простить, найти оправдания тому, как ты поступила с Верой, а ты раз за разом делаешь все, чтобы разрушить мое счастье!
Она пыталась взять меня за руку, пыталась поймать мой взгляд, что-то говорила, умоляла, кричала, но я слышала только шум и видела мелькавшую картинку и, как на автопилоте, кидала необходимые вещи в сумку. Потом, все так же находясь в какой-то прострации, вылетела из квартиры, таща за собой обалдевшего от всего происходящего Макса.
Мы вышли во двор, и холодный ветер обжег своим прикосновением мои горящие щеки. Макс притянул меня к себе.
– Ника, угомонись и успокойся. Я очень хочу, чтобы ты переехала ко мне, но осознанно и обдуманно, а не на эмоциях и не назло твоей бабушке. Я не хочу, чтобы завтра, остыв, ты пожалела об этом и захотела вернуться.
Я отстранилась и посмотрела в его глаза – они были серьезные и грустные. Я задумалась над его словами и призналась самой себе, что он прав в каждом слове, и была признательна ему за то, что он не пользовался ситуацией и моим импульсивным необдуманным решением и не толкал меня к этому спонтанному поступку.
– Я так зла на нее, – удрученно прошептала я.
– Я вижу, потому и говорю, что решения надо принимать на трезвую голову.
Я провела рукой по его щеке.
– Можно я провожу тебя на вокзал? Я сейчас не хочу возвращаться к ней.
Он ободряюще улыбнулся мне.
– Можно.
Я вошла в прихожую и поставила сумку на пол. Из комнаты выбежала бабушка, не веря своим глазам, и запричитала:
– Никуля, ты вернулась! Господи, как я рада!
Она хотела обнять меня, но я остановила ее сверкающим взглядом.
– Ты должна благодарить Максима за то, что я здесь. Он не воспользовался моей обидой и дал мне время, чтобы я решила, действительно ли хочу переехать к нему в Питер.