Страница 3 из 14
Хасан расправил плечи и выпятил грудь вперед.
– Скоро я буду богаче, чем Яссер Мохаммад! Я буду богаче, чем ты, славный Али!
И опять Али прикрыл глаза и важно надул щеки, что означало глубокое погружение в истоки человеческой мудрости. Хасан почтительно склонил голову.
– Яссер Мохаммад – богатый человек, – повторил Али. – Перед тем, как отправиться на небеса, отец оставил ему и деньги, и баранов, но за двадцать лет Яссер так и не смог приумножить свое добро. Я верю, что ты будешь богаче его, Хасан, сын Саида. Я и впредь буду давать тебе деньги в долг. И не вздумай отказываться – мои деньги приносят тебе удачу!
Про Зару Али ничего не сказал, и Хасан заключил свои тщеславные надежды в прочный кувшин терпения.
– Спасибо тебе, о бескорыстный и благородный Али!
В тот день он задержался в доме Али допоздна, рассказывая о рынках Бейрута, Аззры, Суэца и Аммана. Особенно поразил хозяина рассказ об огромном морском судне, которое Хасан видел в иорданском порту Акаба. Это судно, больше самого большого дома в городе Хомсе и выше самого высокого кедра в округе, было целиком заполнено баранами, которых выгружали на машины четыре дня и четыре ночи.
– Четыре дня и четыре ночи? Сколько же их там было? Наверное, целых десять тысяч баранов, не меньше! – воскликнул Али.
Прежде чем ответить, Хасан выдержал паузу, достойную последующих слов.
– Не десять тысяч, а в десять раз больше – вот сколько их было, почтенный Али! Так сказал мне торговец из Акабы. Он сказал: если этих баранов выстроить в одну линию, голова к хвосту, то такое стадо дотянется до самой Америки, да покарай ее Аллах за наше скудное существование!
– Нет, – усомнился Али, – не может быть на свете столько баранов!
– И я сначала тоже не поверил! Но торговец из Акабы поклялся милостью Всевышнего и бородой своего отца! Сто тысяч баранов! Даже если сложить всех твоих баранов и всех твоих родственников, а также баранов твоих родственников и родственников твоих баранов, все равно и десятой части не получится!
– В чужих краях ты познал не только мудрость науки арифметики, но и искусство плавной речи, Хасан, сын Саида. – Али одобрительно похлопал Хасана по плечу. – Скажи матери, пусть завтра утром наденет красивую одежду и придет ко мне в дом. Мы поговорим о будущем наших детей.
И снова прошли годы. Новый дом Хасана превысил размерами и затмил достатком дом Али. Теперь уже староста, навещая зятя в его редкие визиты в родную деревню, прикладывался губами к плечам Хасана прежде чем плюхнуться на подушки. Зара родила четырех сыновей, и ее когда-то осиная талия успешно соперничала с потучневшими бедрами. Вторая жена Хасана, семнадцатилетняя Алия, ходила на сносях.
Он взял ее около года назад из хорошей семьи в соседней деревне, во время короткого приезда из Эмиратов. С родителями Алии и с Зарой все было обговорено заранее. Зара, как он и ожидал, затею одобрила и похвалила. Но не заметил Хасан, хоть и стоял рядом с Зарой, как на десятую доли секунды в ней все сжалось и обмерло, словно от внезапного хлесткого удара, и уж конечно не слышал, как всю ночь жена безмолвно плакала в подушку на своей половине.
На второй день после свадьбы он снова уехал. Только и успел испить до дна чашу невинности и зачать в ней росток новой жизни.
Дела шли в ногу со временем. Груженые баранами тяжелые машины Хасана колесили по всему Аравийскому полуострову. Его братья занимались продажами на рынках Бейрута, Кувейта и Аммана. Сам же Хасан обосновался в Шарже – столице одноименного эмирата, в маленьком панельном офисе собственной компании: «Hassan International Market Со. Ltd», где и восседал в окружении пятерых с виду преданных, но по сути ленивых и нерадивых помощников.
Хорошая страна – Арабские Эмираты. Богатая и не жадная. Цены на баранов высокие, а на еду и одежду низкие. И если пригнать сюда двенадцать грузовиков с баранами из Сирии, а на обратную дорогу один из них загрузить коробками с красивыми женскими нарядами из тяжелой парчи, очень даже неплохой навар получается. Жаль только, что почти треть выручки приходится отдавать пограничникам и таможне на сирийской границе. И ничего не поделаешь – обычай такой.
Все есть у Хасана в Шарже: вид на жительство и разрешение на торговлю, счет в банке и белая американская машина. И в Сирии все есть: большой дом, две жены, пять сыновей, и в день приезда вся деревня у ворот толчется, лишь бы Хасану руку пожать. Вот только мечты нет. А ведь раньше была. Да не одна, много их было! Иметь кучу денег и сыновей, большой дом и белую американскую машину…
Хотя, одна мечта у него осталась. Давняя, самая главная и несбыточная, поэтому затаенная где-то в глубине души. И, когда совсем становилось Хасану без мечты грустно, садился он в свой «Шевроле» и уезжал на берег Персидского залива. Останавливался почти у самой кромки воды и, не выходя из прохладного салона, долго смотрел на проплывающие вдали корабли.
Аллах велик, но всегда услышит страждущего и ниспошлет ему милость свою. И явился в Шаржу Базаах – невысокий, смуглый, подтянутый мужчина лет пятидесяти, в европейском костюме песочного цвета, припарковавший свой неказистый автомобиль прямо в метре перед сияющим белым седаном, из которого выбирался Хасан.
Хасан окинул взглядом недорогую «Тойоту» с рекламой прокатного бюро на крышке багажника и презрительно оттопырил губу, как и подобало обладателю вида на жительство и белого «Шевроле». После чего обратил внимание незнакомца на нарушение приличий, выражающееся в столь близкой парковке. Но тот ни капельки не обиделся – наоборот, расплылся в приветливой улыбке:
– Мархаба4! – и добавил, что извиняется и сейчас проедет метра три вперед.
– Мар хабар! – ответил Хасан и, опознав по выговору уроженца западной части Ирака, отмел претензии, и пригласил иракца в чайхану.
Поначалу разговор витал вокруг неоспоримых преимуществ чая со льдом и изюмом над американской кока-колой, а позже, когда официант-индус принес заказанную кока-колу, плавно перетек на жизнь и, конечно, на баранов, позволяющих проводить эту жизнь с пользой и удовольствием.
Много знал о баранах Базаах и много интересного рассказывал. Живет он в стране Австралии – удачно женился на местной женщине мусульманского происхождения, а в Шаржу прилетает навестить свою первую семью: жену и сына. Находится эта Австралия далеко, за большим океаном, на самом краю света. Законы там хорошие, хотя правят неверные, но самое главное, баранов в Австралии больше, чем волос в бороде у Хасана и во всех бородах, что видны через окно на улице. И нет в мире баранов дешевле, потому что продают их оптом по десять австралийских долларов за голову.
Вот и приходят в Австралию большие корабли-барановозы и увозят баранов тысячами. А если кто только начинает свой бизнес и впервые покупает баранов в Австралии, тот платит лишь десять процентов, на остальное дают отсрочку от месяца до трех. Все для тебя сделают, только приезжай, покупай баранов и зарабатывай деньги. Но сначала нужно купить корабль, можно даже не очень большой, тысяч на сорок баранов. Кстати, как раз такой вчера был выставлен на торгах на бирже в Дубае. Не новый, но и не совсем старый, построенный в Европе и там же переделанный для перевозки скота. Начальная цена – четыре с половиной миллиона американских долларов, почти задаром. Да к тому же, если легально проживаешь в Эмиратах и имеешь легальный бизнес, то в любом банке можно получить большой кредит.
С небрежным видом полез Базах во внутренний карман своего австралийского пиджака, вынул бумажник и достал из него фотографическую карточку с изображением большого белого теплохода. И нашло на Хасана великое волнение от прекрасного и благородного вида своей давней мечты, и не ускользнуло оно от цепких глаз улыбчивого Базааха.
Но и Хасан почувствовал в речах иракца замутненный словами личный интерес и задал несколько наводящих вопросов. А Базаах и не стал скрывать, что была у него такая же мечта: возить баранов из Австралии в Эмираты. Но не очень богатый он человек, не под силу ему пока купить большое морское судно. Он бы начал с посреднического бизнеса, занялся бы организацией и доставкой баранов в австралийском порту, за что получал бы свои десять процентов от сделки и был бы многократно доволен.
4
Мархаба, мар хабар – арабское приветствие.