Страница 9 из 70
Сангвинарная Гвардия наконец догнала своего повелителя.
— Мой господин… — начал Азкаэллон. Судя по тону, он был практически на грани того, чтобы отчитать примарха.
— Я знаю, — отозвался Сангвиний. — Я усложняю вашу работу.
Он еще раз выстрелил из Копья Телесто, испепелив очередной отряд демонов.
— Но теперь ты рядом, Азкаэллон. Убивай врага вместе со мной. Эти твари достойны только гибели.
— Тем не менее они опасны.
Кровавым Ангелам удавалось сдерживать чумных демонов возле варп–разлома, но неестественная скверна расползалась по всему мостику. Смертные офицеры теряли сознание за пультами управления. Кого–то рвало или трясло в лихорадке. Один офицер оцепенел, его лицо покрылось множеством громадных волдырей. Сервиторы безвольно обмякли, их плоть разжижалась и стекала с механических компонентов. Болезнь летела впереди битвы, превращая «Красную слезу» в свою вотчину.
— Отбросить врага! — крикнул Сангвиний, когда два отряда Кровавых Ангелов влетели на мостик и присоединились к Сангвинарной Гвардии. — Эта скверна не должна распространиться. Нужно стереть демонов из реальности.
Примарх собирался добавить: «…и загнать их обратно в варварские мифы, из которых они явились», — но не стал. Нельзя было вернуться в прошлое. Демоны во плоти рыскали по Галактике. Мифы обрели плоть и острые когти.
«Мы должны были догадаться, — подумал Сангвиний. — С самого начала. Особенно я и мои сыновья. Как мы могли верить в то, что могут быть ангелы без демонов?»
Он думал о внутренних монстрах, с которыми приходилось сражаться его легиону, и о том, как обитатели варпа смогли вытащить все это на поверхность, чуть не уничтожив при этом и его самого, и Кровавых Ангелов.
«Отец говорил, что их не существует. И мы, веря в это, оказались уязвимы».
Довольно. Сомневаться недостойно. Если он не знал, почему Император отрицал существование богов и демонов, значит, ему и не следовало этого знать. До времени. Хотелось бы верить, что когда–нибудь он все же узнает. И у него была эта вера. Вера, что охватит Галактику очищающим пламенем.
Ангел пробивался все глубже в толпу демонов, и чума отступала перед его гневом. Он нес свет во тьму. Яркий, обжигающий свет. Он срывался с наконечника Копья Телесто. Пылал на лезвии Карминового клинка. Но свет исходил и от самого примарха. Сангвиний находился в центре ослепительного сияния, был его средоточием. Демоны вопили, падали, горели и исчезали. Их существование оскорбляло примарха и все то, чему он посвятил свою жизнь.
Да, он вернет их обратно во мрак истории. Он сотрет память о них даже из мифов.
Вокруг рвались болтерные снаряды. Они, будто шквальный ветер, рвали чудовищ на куски. Сангвиний неумолимо приближался к разлому. Толпа демонов сначала остановилась, а затем повернула назад. Примарх шел через толпу растворяющихся тел и зазубренных клинков. Колокол по–прежнему звенел, но теперь уже тревожно, а не торжественно. В его голосе слышался исступленный, но бессильный призыв к оружию.
У самого разлома демоны все еще пытались пробиться дальше на мостик, но им мешали сгрудившиеся вокруг родичи. За спинами тварей завывала и корчилась безумная многоцветная бездна варпа, готовая выплеснуть в реальность еще больше чудовищ. Среди них мелькали и формы, знакомые Кровавым Ангелам по Сигнус Прайм, и новые, ранее не виданные силуэты. Рядом с порождениями ярости и перемен шагали существа, в чьих движениях сквозили порочная грация и обещание извращенных удовольствий. Разрыв в реальности на мостике вел в бездну, заполненную вечным и ненасытным голодом. Это было око, смотревшее на материальный мир из реальности душ, и то, что было видно по другую сторону, выглядело омерзительно.
— Я отвергаю вас! — крикнул Ангел, прорубая себе дорогу сквозь ряды демонов.
Он ударил Карминовым клинком по разрыву, будто надеясь разрубить его от края до края.
— Я отвергаю вашу ложь! Ваше безумие! Царство разума, созданное моим отцом, в конце концов победит!
Сангвиний рассек демоническую плоть. В незримой вуали, связавшей материальный мир с варпом, появилась прореха. Из воздуха брызнула кровь. Контуры разрыва задрожали. Сангвиний снова выстрелил пучком энергии из копья в центр разлома. Он выкрикивал проклятия и вызовы, когда очищающие разряды молний оплетали чудовищ имматериума. Они вспыхивали и рассыпались пеплом еще до того, как появлялись на мостике. Демоническая орда отступила. Сыны Сангвиния, сражавшиеся рядом с отцом, изгоняли чумных монстров из реальности. Запах сгоревшего фицелина наполнял ноздри — чистый запах битвы начал пробиваться сквозь вязкую вонь разлагающихся тел.
Разлом задрожал и утратил четкость очертаний. Мир, лежащий по другую сторону, подернулся дымкой. Силуэты демонов расплылись, смешались, исчезли в варпе. Сквозь разлом стала видна стена мостика, находящая за ним, и наконец, зашипев как раненая змея, аномалия исчезла.
Сангвиний остановился, пытаясь унять бурлящий гнев, развернулся и осмотрел мостик. Многие из зараженных членов команды больше не двигались. Большинство офицеров не покинули свои посты. Из–за запертых дверей, ведущих на командную палубу, по–прежнему доносились звуки выстрелов и завывания демонов.
— «Энкарнадин» отразил вторжение, — неизменно спокойным голосом произнесла Невер. — На «Девяти крестоносцах» и «Виктусе» открылись новые разрывы.
— «Виктус», — усмехнулся Азкаэллон. — Амит с радостью воспользуется шансом хоть немного отомстить за Сигнус Прайм.
Сангвиний заметил тень беспокойства в голосе воина. Из всех Кровавых Ангелов Расчленитель и его 5‑я рота были сильнее всех склонны к диким проявлениям Жажды.
— Мы все сможем насладиться этим возмездием, — сказал примарх.
«Я верю в тебя, Амит, — подумал он. — Я должен верить».
Но вслух сказал совсем другое:
— Мы запечатаем все открывшиеся разломы кровью этих омерзительных тварей!
Примарх направился к дверям в сопровождении Сангвинарной Гвардии.
«Красную слезу» снова тряхнуло. Палуба вздыбилась так, будто корабль оседлал гигантскую волну, а затем резко накренилась. Кровавые Ангелы удержались на ногах, но смертным офицерам пришлось хвататься за свои пульты, чтобы не полететь кувырком.
— Новый контакт! — объявил Джеран Мот. Ауспик–офицер казался обеспокоенным.
— Кто это? — спросил Сангвиний.
— Я не знаю, мой господин. — Мот нахмурился, глядя на экран. Ни одна из настроек режимов сканирования не давала результата, который устраивал бы его. — Какая–то тень. Не могу сказать точнее.
— Она атакует нас?
— Приближается, но что до вектора… — Мот замолчал.
Сангвиний скривился. Имматериум не являлся пространством в привычном понимании этого слова. Даже относительные расстояния между объектами здесь были всего лишь попыткой натянуть иллюзию знакомых терминов на совершенно неописуемый скелет. Но человеческому разуму нужны были знакомые теории.
— Оно большое, — сказал Мот.
— Вы говорите слишком неопределенно, лейтенант, — заметил Ралдорон. — Вы же можете хотя бы сказать, корабль это или нет?
Сангвиний успокаивающе проложил руку на плечо первого капитана.
— Я сожалею, — покачал головой Мот. — Нет. Оно очень большое. Это… Я не знаю. Слишком большое.
— Навести на него все орудия! — распорядился Ангел. — Капитан, огонь откроют по вашей команде.
— Как прикажете, мой господин, — отозвался Кармин.
Сангвиний кивнул и снова повернулся к дверям. Створки раскрылись, и примарх вихрем вылетел с мостика, собираясь очистить корабль от нападавших.
Ориентируясь на звуки боя. он почувствовал, как тень начинает незримо давить на него. Она еще не успела преодолеть барьеров подсознания, но уже сжала сердца примарха в железной хватке. Он знал, несмотря ни на что, что это та же самая тень, которую обнаружил Мот.
И она была огромна.
«Де профундис» раскололся, и это выглядело неправильно.
— Это сделал наш первый залп? — спросил Каспеан. — Слишком просто.