Страница 12 из 13
Глава 6
– Тебе нужно еще раз попрактиковаться со мной, Рэйвен. Пожалуйста.
Мы сидели на кроватях в нашей комнате. Я пыталась читать, но не могла сосредоточиться на строках. Я успевала по всем предметам, кроме идиотского исследования тайн: проблема, разумеется, была в Талине.
– Не могу закрыться от тебя, а Талин просто этого не понимает. Я терпеть его не могу.
– Талин хороший учитель. Он просто хочет, чтобы ты больше старалась.
Рэйвен что-то писала в своем дневнике.
– Не представляю, что ты там все время пишешь… Ты ведь и так все запоминаешь! – сердито ответила я.
Я ненавидела Талина и была уверена, что это взаимно. Он постоянно в чем-то меня упрекал. Его дурацкий предмет действовал мне на нервы. Что было такого таинственного в способности эльфов влиять на наши чувства? Иногда это было даже полезно. Зачем мне закрываться от этого? Он придирался ко мне уже много недель. Разумеется, другим моим одногруппникам гораздо лучше удавалось закрыть свои мысли от эльфов. Разве не было чего-то более крутого и интересного, что мы могли изучить? Например, что-то, что могло бы помочь мне защититься от враждебно настроенных шелликотов или освободить Коллама. Элин все-таки как-то создал эту жуткую волну, так что было еще много вещей, которым нас мог научить Талин. Но он был безжалостен, поэтому снова и снова позволял Рэйвен ковыряться в моей голове. Наверное, его очень веселила моя глупость. У него, скорее всего, были садистские наклонности.
– С такими установками ты никогда с этим не справишься, – объяснила мне Рэйвен, продолжая пялиться в свой дневник.
Я сердито отгородилась от нее.
– А ну убирайся из моих мыслей! – огрызнулась я.
– А ты просто о глупостях таких не думай, – дошел до меня ее приглушенный голос.
Сколько бы мне пришлось отдать за свою собственную комнату, где могла бы быть одна, иногда размышляла я.
Хуже всего было то, что Рэйвен пресекала в зародыше любой разговор об освобождении Коллама. Я до этих пор не продвинулась ни на шаг и к тому же уже была в отчаянии. Дни летели, и не происходило ничего, что могло бы помочь Колламу.
Через пять минут Амия заглянула ко мне.
– Ты снова в порядке? – спросила она и, не дожидаясь ответа, залезла ко мне под одеяло. Такое понятие, как личное пространство, было здесь всем чуждо. Рядом со мной всегда кто-то был. Понятно, что Амия желала мне добра, да и мы с ней теперь были неразлучны. Амели, с которой я часто переписывалась, уже шутила на тему того, не стоит ли нам обеим соединиться с Колламом.
Иногда все это действовало мне на нервы. Я сделала мрачное лицо и пыталась ее игнорировать.
– Я могла бы рассказать тебе о Колламе. О том, каким он был в детстве, – осторожно начала она.
Я повернулась к ней лицом.
– Когда-то ведь мы должны о нем поговорить, не так ли?
Она смотрела на меня с почти извиняющимся выражением лица. Она была права. До этих пор мы избегали этой темы. Но теперь она пришла к выводу, что настало время поговорить.
Я кивнула. Я не могла на нее злиться. Все-таки она ничего не могла сделать с законами своего народа.
– Ты его вообще любишь? – вырвалось у меня. Это был вопрос, который больше всего меня волновал. Она подумала лишь секунду перед тем, как ответить.
– Как брата, – тихо сказала она. – Так же сильно, как и Элина, который приходится мне родным братом. Но Коллам обычно ко мне гораздо добрее. Я была рада, когда его выбрали для меня.
– Коллам сказал то же самое, – кисло сказала я.
– Я люблю его совсем не так, как ты. Было бы неправильно, если бы я с ним соединилась.
Я удивленно посмотрела на нее. Она совсем не казалась мне бунтаркой до этого момента.
– А я думала, вы не идете против законов вашего народа.
Она лишь пожала плечами.
– Но это ведь не значит, что они правильны, не так ли?
– Я бы сказала, в этом вопросе мы гораздо более развиты, чем вы.
– Не хочу, конечно, огорчать тебя, – вмешалась Рэйвен. – Но и среди людей, насколько я знаю, есть народы, где родители решают, кто за кого выйдет замуж, – услышали мы ее всезнающий тон.
Мне снова пришлось капитулировать.
– А ты разве не можешь поговорить с Элином? Он должен отпустить Коллама, – обратилась я к Амии.
Она покачала головой.
– Совет Старейшин позволил нам оставаться в Аваллахе, но мы не получаем новостей о том, что сейчас происходит в нашем народе, а также не можем посылать никаких сообщений. Мы отрезаны от наших семей. Я сильно беспокоюсь. Многие винят во всем тебя, Эмма. Ты должна быть осторожна. Многие из тех, кто сейчас в Аваллахе, происходят из семей, хранящих верность Элину. Мы надеемся, что они не посмеют нарушить мир Аваллаха, но мы не можем быть уверены в этом на сто процентов.
– Лучше расскажи мне о Колламе, – прервала ее я. – Эти мрачные пророчества лишь действуют мне на нервы.
Рэйвен, которая слушала наш разговор, тихо засмеялась. Я проигнорировала ее и принялась слушать Амию, которая рассказывала о розыгрышах, которые они с Элином и Колламом устраивали, когда были маленькими. Казалось совершенно невероятным, что из этой детской дружбы могла вырасти такая ненависть.
– Эмма, ты хоть понимаешь, что мы с тобой единокровные сестры?
Я удивленно посмотрела на Амию.
– У нас с тобой общий отец.
Я должна была об этом догадаться. Странно, что я про это даже не думала.
– Но это же значит, – медленно начала я, – что Элин – и мой брат тоже?
Амия кивнула. Мне было сложно найти в себе сестринские чувства к этому чудовищу. Однако иметь такую сестру, как Амия, было просто прекрасно. Я обняла ее и крепко к ней прижалась. Вероятно, именно поэтому меня тянуло к ней с первой минуты знакомства.
– Амия, – осмелилась я наконец задать ей этот вопрос. – Ты видела Коллама после того, как он прыгнул?
Вопрос неуверенно слетел с моих губ, и я даже не подняла на нее взгляда.
До сих пор она не говорила со мной об этом. Я предполагала, что у нее на то были свои причины. Однако я больше не могла удерживать это в себе. Я жаждала получить информацию. Амия молчала. И лишь когда я посмотрела на нее, она вздохнула и начала рассказ.
– Мне показалось странным, что Элин тогда настоял на том, чтобы поехать на собрание Совета. Обычно он держался подальше от всего этого. Я не знаю, был ли он вообще когда-то на земле, если не считать Аваллах. Я не знаю, что заставило его приехать. Со мной он это не обсуждал. Он знал, что я не разделяю его позицию. Когда Арес вернулся без него, я стала опасаться за него. Элин с годами становился лишь более злым. Наш отец не смог его образумить. Напротив, когда они встречались, их ссоры становились все серьезнее. И тогда мы вдруг почувствовали эту сильную магию, распространяющуюся по всему морю. Было ясно, что это ненормально. Арес взял свой трезубец и, вместо того чтобы подождать свою охрану, уплыл прочь один. Я ужасно за него испугалась, но я и предположить не могла, что Элин способен убить Ареса.
По ее щекам потекли слезы, и я попыталась успокоить ее, что давалось мне с трудом.
После того как она пришла в себя и захотела продолжить, я прервала ее.
– Ты не должна рассказывать мне об этом, если не хочешь.
– Нет, я хочу. Хочу, чтобы ты все знала. Я оставалась во дворце под водой и попросила охрану отправиться за Аресом и созвать Совет Старейшин. Кажется, он еще никогда не собирался так быстро. Старики обычно очень медленно собираются. Но эта ситуация была ненормальной, и все это чувствовали. Никто не думал, что ситуация окажется столь губительной для всех. Сначала во дворец прибыли приспешники Элина, которых после смерти Ареса стало слишком много. Один из них рассказал нам, что случилось. Затем охрана принесла Ареса во дворец. И не могла поверить в случившееся. Я не хотела верить в то, что мой собственный брат убил нашего отца. Но ситуация говорила сама за себя. Лишь спустя полчаса пришел Элин. Его даже совесть не мучила. Его приспешники тащили за собой Коллама. Когда я увидела его, лежащего на носилках, я была уверена, что он тоже мертв. Я хотела подойти к нему, но Элин мне помешал. Сначала он рассказал всем, что Арес погиб в результате несчастного случая. Он потребовал от Старейшин назвать его преемником Ареса. Не представляю, что он действительно думал, что все так легко. Однако все оказалось совершенно иначе. Старейшины стали сопротивляться и, должна сказать, я и не подозревала, что в них было столько мужества. Когда Элин понял, что не добьется своего, он снова пригласил Совет во дворец, чтобы обсудить с ним дальнейшие действия. Никто не отклонил его приглашения, и с того момента они стали практически его пленниками.