Воробей, том 1

- Да-да, вы правы, - сокрушенно покачал я головой. – Так уж вышло, что я весьма далек от высокой дипломатии, и боюсь показаться людям вроде вас ужасающе скучным.

- Оу, вовсе нет, ваша светлость. Вовсе нет! – взмахнул пухлыми ладошками Лотфус. – Ни для кого не секрет, что вы на все имеете собственное, часто весьма... да. Весьма парадоксальное видение. Нам, как вы изволили выразиться, людям высокой дипломатии, иногда полезно взглянуть на проблемы с другой стороны.

Британец дернул бровью и добавил, особенно тщательно выговаривая русские слова:

- Во всяком случае, барону Радовицу приватные разговоры с вами очень помогли.

- Вот как? – деланно удивился я. – Удивительно. Право, удивительно. В разговоре с эмиссаром Бисмарка я всего лишь очертил круг интересов моей страны...

- Оу, конечно-конечно, - ладони, похожие на руки фарфорового пупса, вновь вспорхнули в воздухе. – Отсюда, из Санкт-Петербурга, все выглядит несколько иначе... чем, скажем, из придонских степей.

- Абсолютно с вами, сэр Август, согласен. Абсолютнейше! Иначе. Совсем, знаете ли, по другому, - хотелось засмеяться прямо в лицо этому заезжему словоблуду. А приходилось лишь светски улыбаться. Интересно, а неудачливостью можно заразиться? – А вот и мой дом. И дождь так кстати закончился. Идемте же пить чай, сэр Август. Идемте.

- Отличный чай, - соврал дипломат, совсем немного отпив из фарфоровой, китайской чашки. – Вам присылают его из Китая?

- Истинно так, - легко согласился я. Никакой здесь тайны не было. Русские купцы из поднебесной империи ежегодно вывозили сотни тонн сушеного чайного листа. И популярность напитка все еще продолжала расти. Вместе с ростом покупательской способности, конечно же.

- Ваша страна сумела завоевать в Китае вполне устойчивые позиции.

- Наши пушки лучше, - пожал я плечами, намекая на постоянно присутствующий, на северо-западе обширной страны, в Синдзяне, крупный воинский контингент российских войск. Так сказать, миротворческий. Ну и за одно, в качестве постоянной угрозы вторжением в раздираемую бунтами и восстаниями древнюю империю. Вторая крупная группировка императорской армии постепенно собиралась в окрестностях активно расстраивающегося Владивостока. Штыки и пушки, как оказалось, достаточно мощный аргумент в спорах о торговых преференциях для русских купцов. А толи еще будет, когда железная дорога дотянется хотя бы до Иркутска?! – А когда достроим железный путь до океана, их станет еще и больше. На много, на много больше, чем когда-либо было у Китая.

- Оу, несомненно, - отставил на блюдце чашку, из которой, кстати, так больше и не отпил, сэр Август. – Вашему положению можно только завидовать. Россия – единственная держава, обладающая одновременно и окном в Европу, и дверью в Восточные страны. Паровозное сообщение с различными частями вашей страны просто насущная необходимость.

- Как и каналы для Владычицы Морей, - отсалютовал я чаем.

- Вы, должно быть, имеете в виду строящийся канал в Египте? – невесть к чему решился уточнить лорд Лотфус. Можно подумать, где-то еще пытаются построить нечто подобное.

- Именно, сэр Август. Именно!

- Вы обладаете какими-то известиями, о которых – легко могу это допустить – еще не известно моему правительству, - констатировал, лишь на миг задумавшись, британец. – Не поделитесь?

- Охотно, - улыбнулся я. – Однако прежде хотел бы услышать: с какой целью вы, посланник Британии, искали со мной встречи? Ведь не случайно же Август Уильям Спенсер, лорд Лофтус в дождь, когда добрый хозяин собаку на улицу не выведет, проезжал набережной Фонтанки?!

- Хо-хо, - британец сделал вид, будто бы ему понравилась острота, которая ей совершенно не была. – Собаку – это удивительным образом, верно подмечено... Но вы, конечно же, правы, ваше высокопревосходительство. Конечно же, правы. Дело касается этой... неожиданной... Да, действительно, неожиданной войны.

Я пожал плечами. Если англы не понимали, что когда германец начинает заряжать ружье, значит, он собирается воевать, так это исключительно проблема англов. И не с лучшей стороны характеризует их хваленую разведку.

- И чего же с этой войной не так?

Риторический вопрос, ввергший, тем не менее, англосакса в некое подобие ступора на целую минуту. Я же внутренне наслаждался ситуацией. Это был мой ответ эзопову языку профессиональных дипломатов. Вот пусть теперь помучается, в попытке разглядеть смысл в последней моей фразе! В переводе на английский, это был просто какой-то странный набор слов.

- Что не так? – решился все-таки уточнить посол. – Что может быть не так с войной?

- Вот и я, сэр Август, удивляюсь.

- То есть вы, Герман Густавович, полагаете, что с этой неожиданной войной все так?

- Да нет, наверное, - снова нанес я коварный удар по мозгу иностранца.

- Оу, - обрадовался лорд Лофтус. – Это я уже слышал. Это ведь значит, что вы неуверенны? Верно?

- Что-то в этом роде, - огорчился я.

- Должно быть, вы тоже уже осведомлены, что существенный военный контингент Германия сосредоточила на границе с Бельгийским королевством? Разве это, как вы изволили выразиться: так? Мне представляется, что и вы, и ваше правительство, и его императорское высочество, регент Александр, и, несомненно, князь Бисмарк прекрасно понимают – едва немецкие войска перейдут границу Бельгии, как Великобритания вступит в войну!

- Полагаю, Бисмарк, генеральный штаб Германской Империи и кайзер прекрасно это осознают, - кивнул я.

- И что же? – настала очередь посла задавать риторические вопросы.

- Быть может, немцы просто не боятся?

- Что, простите? – не поверил своим ушам лорд.

- Вы уж меня простите великодушно, сэр Август, - я даже ладони прижал к груди, чтоб продемонстрировать всю глубину раскаяния. Но Господи! Как же приятно было говорить гадости посланнику сильнейшей в мире державы! – Однако же, мне доносили, что германский генеральный штаб не высокого мнения о силе вашей армии. Могу ошибаться, но князь Бисмарк выражался в некотором роде, что, дескать, если британские вооруженные силы высадятся на континенте, он, канцлер, прикажет полиции их арестовать.

- Глупая шутка, разнесенная по миру нашими недоброжелателями.

- Все возможно, мой друг. Все возможно. Быть может, армия Великобритании достаточно велика и прекрасно оснащена. Однако же! Не станете же вы спорить, что ваши полки ровным слоем размазаны по всему миру?! И собрать их в единую силу – довольно трудоемкий процесс.

- Наш флот способен решить эту задачу.

- Оу, - передразнил я растерянного моим напором англичанина. – Ваш флот силен! С этим не станет спорить никто. На море вам нет равных! Но, мой лорд! Ныне судьбы Европы решаются на полях сражений, а не в морских баталиях. У Германии совершенно нет нужды в поставках чего-либо через океаны. У Германии, знаете ли, совершеннейше нет колониальных владений, чтоб ей потребно было с ними как-то сноситься.

- Это совершенно неприемлемо! – пыхнул губами посол.

- Совершенно с вами согласен! Возмутительно! Но не переживайте. Немцы очень быстро разгромят Францию, и заберут, в качестве контрибуции, некоторые заморские владения.

- Вы полагаете?

- Полагаю, - охотно признал я.

- Вы думаете, вся эта новая германская военная компания нацелена на это?

- Но ведь это логично. Разве не так?

- Пожалуй. Пожалуй, что – так... Тем не менее, мы несколько отклонились от темы нашей беседы...

- Вот как? И о чем же мы уже битых полчаса тут с вами, сэр Август, разговариваем?

- Я имею в виду, ваше отношение к возможному вступлению Британии в войну...

- А причем тут мое отношение? – теперь уже совершенно искренне удивился я. – Мне, признаться, совершеннейше все равно, вступит Англия в войну, или еще подождет. Да и кому, вообще, интересно мое мнение?

- Барон Радовиц заручился вашей поддержкой, и дело, кое он полагал безнадежным, тут же сладилось.

- Случай, - пожал я плечами. – Видите ли, я не особенно жалую Францию.