Страница 30 из 105
Магазин-ателье Хэлен был одним из пунктов разветвленной сети женщинами. Благодаря тайному фотографированию, производимому в примерочной, она имела преимущества перед конкурентами по бизнесу — у нее была целая база фотоданных, практически на всех посетительниц магазина. Причем в отличии от соперничающих контор, ее фототека содержала фотографии обнаженных женщин, одетых в различное дорогостоящее нижнее белье разнообразных фасонов. Это позволяла потенциальным заказчикам рассмотреть товар так сказать со всех сторон и ракурсов и составить детальное представление о том, что обычно у женщин спрятано под платьем. Именно поэтому зухерская контора возглавляемая Хэлен имела постоянных клиентов, и за качественный товар ей платили гораздо больше, чем другим зухерам — по 10 000 фунтов за каждую девушку. Работа была налажено очень четко — сделанные фото проявлялись практически сразу, в фотолаборатории, расположенной за зеркалом примерочной, там же печатались фотографии жертвы, и один из помощников тут же Хэлен мчался на телеграф, рассылая их через фототелетайп по иностранным рынкам. Второй помощник Хэлен, занимался слежкой за жертвой, провожая ее от магазина до места проживания, уточняя затем ее адрес и привычки. Как только от заграничных клиентов поступал заказ, Натан и Самуэль ехали к месту проживания жертвы и похищали ее. Далее, похищенная, обкалывалась наркотиками и переправлялась в установленное клиентом место.
Кэт и Ксэнни, а также присоединившихся к ним после взрыва страсти и любви Саманту и Джоану несколько ошарашили слова Хэлен о том, что заказ на них поступил из Берлина. Недоверчивая Джоана пришла к выводу, что нужно обыскать убитых ею зухеров. Результат обыска привел еще к большему шоку. У обоих при обыске были обнаружены удостоверения офицеров СС — штандартенфюреров СС Самуэля Беттельхейца и Натана Гольдмана, а также разрешение на беспрепятственное пересечение линии фронта за подписью генерала Окинлека и германского командования, а также несколько дипломатических паспортов различных государств. На удивленный вопрос Саманты: "Как такое возможно?", Хэлен ответила, что война войной, а бизнес есть бизнес. Если бы они не занялись любовными ласками в примерочной, то возможно им удалось бы избежать встречи с ее агентами и уехать в расположение бригады, но они занимались друг другом слишком долго, и Хэлен успела не только отправить их фотографии заказчикам, но и тут же получить заказ на девушек.
Саманта с Джоаной отправились в фотолабораторию, оставив Кэт и Ксэнни присматривать за Хэлен, на тот случай, если ей вдруг удастся развязать путы. Но не успели они дойти до нужной им двери, как Кэт крикнула, что беспокоится не о чем, и они с Ксэнни осмотрят верхние этажи здания — на втором, находилось по словам Хэлен само ателье, а на верхнем ее апартаменты.
Помещение фотолаборатории поразило Саманту своими приборами, ванночками, шкафами и какой-то неухоженностью. Она с любопытством осмотрела односторонне зеркало, через которое их фотографировали, и присоединившись к Джоане, занялась методичным поиском негативов, и фотографий. Впрочем, как и следовало ожидать, процесс этот не занял много времени — все находилось на виду, и еще не было убрано в шкаф. Вопрос шкафа, в котором хранились фотографии тех, кого продала Хэлен в рабство, очень занимал Саманту. В ее голове не укладывалось, как можно хранить в доме улики, доказывающие соучастие в преступлении — похищении людей? Или дочке Сессила Родса дозволено в Англии все, потому что она его дочка? Пусть даже и внебрачная? В голове у Саманты начала складываться теория о том, что темнокожая Хэлен Хэнгг, организовав свой преступный бизнес, мстит белой расе за своих соплеменников, которых белые работорговцы несколько столетий вывозили в Америку. Теория почти уже сложилась в стройную логическую систему, когда в помещении лаборатории зазвучал визг, похожий на звук работающей бензопилы, только более тонкий и звонкий. Это визжала Джоана, которая бросив винтовку на пол, заскочила на столик в фотолаборатории, и показывая куда-то в угол рукой продолжала издавать жуткие звуки.
Саманта метнулась к брошенной винтовке "Ли Мэтфорд", и передернув затвор дослала патрон в патронник, наведя винтовку в тот угол на который показывала ее подруга. Откуда-то сверху раздался топот бегущих по лестнице ног — это Кэт и Ксэнни спешили им на помощь.
— Джоана! Девочка моя, что случилось? — попыталась прояснить ситуацию Саманта, поскольку в углу, на который она навела винтовку, никого не было.
— М-м-м-м… — промычала перепуганная девушка, посмотрев на подругу широко раскрытыми от ужаса глазами.
— Что случилось? — в один голос крикнули запыхавшаяся от бега Кэт, и не менее запыхавшаяся Ксэнни.
— М-м-мышь! Там мышь — взвизгнула Джоана, и ее затрясло от страха.
Саманта подошла поближе к углу и внимательного его осмотрела. Естественно, что мыши там не было, да и вряд ли она еще неделю здесь появится после шума поднятого юной подругой. Однако крошки на полу, говорили о том, что Джоане не померещилось.
— Джоана! Дай мне руку, я помогу тебе слезть — сказала Кэт, но та в ответ лишь испуганно затрясла головой, а на перепуганном личике выступили слезы.
— Я боюсь! А вдруг она на меня прыгнет!
Саманта подошла к столику, на котором тряслась от страха ее подруга, и нежно положив руку ей на бедро, спокойным ласковым голосом произнесла:
— Давай я возьму тебя на руки и вынесу отсюда? Я ведь буду рядом с тобой! И на меня мышь не прыгнет. Хорошо?
— Хорошо, — всхлипывая и трясясь от ужаса, ответила девушка.
— Ну, тогда иди ко мне на руки!
Джоана крепко обняла Саманту за шею, и оплела свои ноги вокруг талии подруги, та, убедившись, что все в порядке вышла из лаборатории, нежно прижимая к себе ее вздрагивающее и плачущее юное девичье тело. Спустя четверть часа, лаской нежностью, ей удалось успокоить девушку. К этому времени, Кэт и Ксэнни перевернули вверх дном и лабораторию и верхние этажи здания. Они решили захватить все фотографии и негативы, собранные Хэлен с собой, чтобы потом детально разобраться в происшедшем. Кроме того, хозяйственная Кэт решила объявить данный дом их законным военным трофеем — и на основании этого, они с Ксэнни методично и без разбору набивали сумки, чемоданы, кофры и мешки всяким барахлом. На возражение Саманты о том, что они превращаются в банальных грабителей, и мародеров Кэт только весело хмыкнула, и заявила:
— Если уж бог не на нашей стороне, и нас то пытаются сжечь на костре, то пытаются продать в рабство Гитлеру, то незачем и выполнять заповеди такого Бога! Ты еще скажи, что он нам испытание наслал! Веру нашу проверить! Вера моя в любви к тебе, к Джоане, к Ксэнни, к Валерии, остальным кого я люблю! А на остальное мне наплевать! Пускай его заповеди выполняют те, кому этот Бог помогает! Мой Бог — любовь! Настоящая любовь!
— Но ведь ты пытаешься оправдать банальный грабеж нашими чувствами!
— Ну и что с того? Им, — Кэт кивнула в сторону Хэлен, — значит можно делать все, потому что у них есть деньги и власть, а нам значит совсем ничего? Только пресмыкаться под ними? Теперь мне кажется все больше понятно, как люди становятся большевиками!
— А что все-таки с этой сукой — Ксэнни посмотрела на связанную Хэлен Хэнгг, — будем делать?
— Ирландский квартал далеко отсюда? — подала голос, успокоившаяся от истерики Джоана.
— Да нет, четверть часа на машине.
— А публичные дома там есть?
— Да, и немало. Так ты хочешь сдать туда эту стерву? — встряла Кэт, и ее глаза мстительно разгорелись.
— Конечно!
— Хм, а если она сбежит оттуда? — вступила в дискуссию Саманта.
— Я думаю вряд ли, — задумчиво сказала Джоана, пристально смотря в помертвевшее от ужаса лицо внебрачной дочки Сессила Родса, — там сейчас наверняка полно боевиков из Ирландской Республиканской Армии, и наверняка их патрули, так же как и в Лондоне перекрыли доступ правительственным войскам и полиции на территорию квартала. Или ты считаешь, что темнокожая женщина без одежды сможет разгуливать по тем же улицам, где ходят рыжеволосые вооруженные парни, у которых на руках повязки со свастикой?