Страница 63 из 89
Едва она появляется в этом мире, как все мое нутро встрепенулось, оскалило свою бездонную пасть, требующую удовлетворить жажду. Я еще ее не вижу, чувствуя лишь как потряхивает от того, что вот вот должно произойти. Осторожно бреду к ней на встречу, и когда замечаю ее, дыхание обрывается, а глаза впиваются в ее тонкую фигурку, замершую в растерянности среди темного леса. Коса растрепана, а ветер подхватывает подол платья, облепляя ее тонкий стан. Бездна ликует во мне, громко чавкая внутри в сладостном предвкушении, и я даже не думаю ее унимать. Для меня все исчезает, и, кляня себя, я принимаюсь читать ее эмоции, но натыкаюсь на холодную стену.
Интересно.
Ноги сами несут меня к ней, и я не замечаю, как расстояние между нами сокращается. Пожираю ее глазами, смакуя каждую клеточку прекрасного лица, терзавшего меня столько тысяч лет во мраке моего одиночества. Протягиваю к ней руку и тут же отдергиваю, замечая ее состояние.
Чувствует. Еще не понимает, но уже знает, что мы в том витке нашей жизни, где распалась тонкая, но крепкая цепь, сковавшая наши души воедино.
Небо вторит ее состоянию. Черные клубы тяжелых туч стягиваются над нею, тревожась все сильнее, закрывая собою алое знамение. Пожалуй, так будет лучше для всех.
Все чего мне сейчас отчаянно и до боли в паху хочется, так это поиметь ее снова, поставить на колени, окунуться в омут ее ведьминских глаз, потерять себя там, как тогда, упиваясь своей властью над ней.
Окликаю ее, и она застывает, испуганная и такая ранимая, что на одно единственное и мимолетное мгновения, в мою душу проскальзывает сомнение, которое я тут же глушу в зародыше.
Я совру, если скажу, что знаю, как пройдет слияние силы, ведь тогда до этого так и не дошло, спасибо моей безумной похоти и ярости. Но я уверен на все сто, что справлюсь, как бы то ни было. А пока я хочу насытиться ею, утолить жажду по ней, вспомнить и забыться в ней. В голове только одно – прикоснуться к ней, сожрать ее душу, выпить до дна.
И она поддается моим рукам. Я лихорадочно вжимаю ее в себя, отмечая, как кипит моя ледяная кровь внутри, бросая в котел безумия и нестерпимой жажды по ней. Я бросаюсь в этот омут с головой, растеряв все свое хвалебное хладнокровие, сбросив маску и обнажая перед ней душу. Слова сами срываются с губ, теряются в расплавленном сознании, когда вибрация стремительно собирается во мне, прорывая ослепительной вспышкой сознание, вырывается прочь, прошивая пронзительной болью так, что я на миг выпускаю ее тело из рук.
В этот миг я вижу картину, которая стирает меня в порошок, уничтожает до основания. Словно протестуя, я хватаю желанное тело, как самое дорогое сокровище на свете, огромным усилием удерживая остатки силы, не давая ей перетечь в нее. Я даже сам себе запрещаю думать, зачем я так сделал, потому что боялся ответа на этот вопрос. То, что я увидел, знают лишь мои предки, которые заплатили слишком дорогую цену за свое могущество.
Но не один из них не стал тем, кем стал я, отправившись однажды стражем в пещеры.
Ни один из них не стал Мортом.
[1] Ругательство