Страница 18 из 89
Как – то я стала свидетельницей растраты королевского имущества. Наш конюх беззастенчиво продавал отборный корм для породистых лошадей за бесценок! Признаться последнее меня разозлило больше чем факт растраты.
Поймав его на горячем, можно сказать за руку, конюх упал в ноги, взмолившись о пощаде. Его семья попала в трудное положение и ему требовались деньги, чтобы выкупить сына.
Тогда мы заключили с ним сделку. Он мне объясняет, что обозначают некоторые его ругательства, и он учит меня всему что знает сам, а я даю ему на это месяц, после этого он покинет замок, не привлекая внимания. За это время он соберет нужную сумму, и я, наконец, удовлетворю свое жгучее любопытство на этот счет.
Но судя по тому как отреагировал Брайтон на мои ругательства, неся какую –то околесицу про член, при воспоминании об архапе, меня бросило в жар, мой конюх или нагло мне соврал, или сам не ведал о чем болтал.
И ведь спросить не у кого!
Протяжно вздохнув, и еще раз окинув взглядом кровать, я собрала постель, и заправила ее. Затем привела себя в порядок и отправилась на занятия, со злостью подумав, что опять опоздала на завтрак.
Во дворе кишащем разномастными учениками, я старалась ни на кого не смотреть и твердо решила проявить стойкость, шагая вперед с высокоподнятой головой, когда меня перехватили чьи – то сильные руки.
– А вот и мисс неприступность появилась! Ты чего вчера не пришла, между прочим, я ждал тебя допоздна! – Нант выглядел странным образом. Темные волосы взлохмачены, взгляд горит, осматривая каждый кусочек открытой кожи.
– О чем, ты, Нант. Я пришла и ждала тебя! Тоже, между прочим, допоздна! Или у вас с сестрой стеб такой над ничтожной лори? – Разозлилась я, вздрогнув, когда он взял меня за руку.
По спине заплясали табун мурашек, посылая импульсы куда –то вниз моего тела.
– Я ждал, тебя клянусь! На берегу, с юго – запада. И Лилит тоже! Но ей быстро надоело ждать, а я не терял надежду.
– Я тоже там была, и никого не было! И я не верю в подозрительные совпадения, Нант! – Выдернула свою руку, но он вновь захватил ее в плен, обжигая своим прикосновением.
– Глазам своим не верю! – Хриплый голос над нашими головами заставил подпрыгнуть обоих на месте. – Ты верно умом двинулся, Нант! Зачем тебе эта грязная лори? Или ты уже опробовал ее грязный язычок в действии?
Его слова были сродни ледяного душа. Я хватала раскрытым ртом воздух, покрасней до корней волос, не в силах поверить, что он осмелился сказать такое, ненавидя его каждой клеточкой своего тела.
Если бы взгляд мог убивать, я бы с удовольствием его испепелила, сожгла до пепла это презренное тело, и развеела бы его прах где – нибудь на скотном дворе. Глядя как недобро вспыхнули черные глаза, меня затрясло мелкой дрожью, когда Нант поспешно закрыл меня собой.
– Что тебе до нее Брайтон? Тебе поиздеваться не над кем? С каких пор ты твоим объектом стали маленькие девчонки?
Казалось я чувствовала поднимающееся из глубин архапа животное безумие, и ярость на посмевшего так с ним разговаривать Нанта. Во всем облике Брайтана читалось властность и черная мощная сила, исходившая от каждого движения Дайрона. И хоть на его лице не дрогнул ни единый мускул, и невозможно было ничего по нему прочитать, каким – то шестым чувством, я знала, какое торнадо сейчас бушует внутри этот зверя.
– А с каких пор, ты смеешь так со мной разговаривать Нант? Или эта ничтожная лори стоит твоей жизни? – Прошелестел с убийственно спокойным тоном архап, а у меня ноги подкосились и внутренности сжались от ужаса.
– Брось, Брайт! Ты не можешь говорить это серьезно! Я тебя не узнаю, что с тобой такое? – удивлении воскликнул Нант, подходя ближе к разъяренному Дайрану, а мне захотелось крикнуть во все горло, чтобы не смел приближаться к нему. Брайтон был на грани безумства, полыхая черным пламенем своих глаз, с ненавистью глядя на меня, как на яблоко раздора.
Язык прилип к небу, и все что я могла на тот момент, эти метать молнии взглядом, надеясь, что мой взгляд меня не подведет, как тело.
– Сколько тебе лет, лори? – Рыкнул Дайрон обращая на меня свой гнев.
– Чет… Четырнадцать, но…– Парень резко отвернулся, бесцеремонно перебивая.
– Вот, видишь, Нанти, а течет как прожженная шлюха. Откуда девчонке ее лет знать об этом? Ты же чувствуешь ее, знаешь как там мокро?
Его слова, смысл которых был мне не понятен, но я подсознанием чувствовала их грязь, и свидетелями которых стали сотни учеников сорвали все тормоза, и не отдавая себе отчет, я бросилась на Дайрона, ударив его именно в то место, которое до сих пор стоит перед глазами, картинкой с миссис Грэхем на проклятой поляне. Дайров, коротко выдохнув, согнулся пополам, хватая раскрытым ртом воздух, затем разразился отборными ругательствами, от которых даже я открыла рот. Если коротко, пустив все эпитеты, он обещал стереть меня в порошок, поставить раком и от* ать при всех. Последнее слово было мне не знакомо, и я удивилась, зачем мне становиться перед ним раком, когда в памяти всплыла все та же миссис Грэхем. И тоже раком. Я снова покраснела, хотя куда уж еще сильнее?
– Да, что с тобой дьявол тебя раздери, Дайрон? – Вскричал Нант, пряча меня за свою спину, – Если бы не Ами, я бы тоже тебе врезал, друг, – последнее слово Нант выплюнув, и повернулся чтобы уйти. – Пошли Амея, пусть он придет в себя.