Страница 86 из 89
- Какие счастливые Денис и Людмила! Ты заметил, Филипп, когда смотришь на счастливых людей - хочется плакать. Почему?
- От зависти.
- Да ну тебя! Я серьезно, - Натэлла приподняла голову с подушки и посмотрела на Филиппа. Смуглое родное лицо темнело в постели рядом с ней.
- Ну, не знаю. Счастье ведь быстротечно. Становится жалко, что оно пройдет.
- Да, это так. Грустно об этом думать. Мне сейчас очень хорошо, а что будет потом?
- Потом, Ната, будет еще лучше.
- А еще потом?
- А еще потом - будет гораздо лучше.
- Это правда?
- Не знаю. Никто не может знать будущего. Но думать о нем нужно именно так - все будет хорошо.
Натэлла поцеловала Филиппа. Ей и вправду было с ним легко и спокойно. Хотя Филипп - человек характера энергичного, но он надежен и верен, как скала, и Натэлла рядом с ним охватывает чувство блаженного покоя. Он моложе ее? Но это сделалось уже каким-то поветрием - Людмила, Дарья, а теперь вот и она сама, влюблялись в мужчин, гораздо моложе их. И чем закончился ее брак с Валерием, который был старше?
Стоя на кухне холостяцкой квартиры Филиппа, Натэлла представляла, как завтра они с Филиппом и детьми поедут на все выходные на дачу, и целыми днями будут гулять по лесу, купаться, загорать - и никаких забот! Видит Бог - она это заслужила после всех неприятностей, свалившихся на брачное агентство "Свахи" этим летом. Ну, вот, задумалась - и кофе убежал! Что за разиня! Вот и попила кофе! Ворча и ругаясь сама на себя, Натэлла вытирала плиту.
Филипп, войдя, остановился в дверях и с улыбкой наблюдал за ее возней.
- Мне очень нравится моя кухня, когда ты на ней хозяйничаешь.
- Особенно, если я при этом пачкаю все вокруг!
Филипп сел за стол со стеклянной столешницей и стал вертеть в руках фарфоровую солонку в виде собачки с желтыми ушками и хвостом.
- Ната, давай поженимся и заведем такую собаку. Я буду выгуливать ее, а ты будешь пачкать все вокруг на кухне.
- Ты хочешь завести собаку?
- Если выбирать, я предпочел бы на тебе жениться. Кстати, тебе как главному административному лицу брачного агентства приятно осознавать, что благодаря вам состоится еще один счастливый брак.
- Филипп, такими вещами не шутят!
- А я и не шучу. Посмотри!
Он протянул Натэлле собачку. На ее фарфоровом торчащем вверх ушке висело колечко. Тонкое золотое кольцо с розеткой из бриллиантов. Натэлла изумленно раскрыла глаза.
- Обожаю сюрпризы! Но как ты узнал размер?
Филипп усмехнулся.
- Это-то как раз было проще всего. Но скажи мне главное - ты наденешь его? Ната, я тебя очень-очень люблю и прошу тебя выйти за меня замуж! Пусть теперь на нас все смотрят и плачут, сами не зная, отчего.
Натэлла подошла к нему и ласково взлохматила его волосы.
- Ты просто настоящий ребенок, Филька! Так легко и беззаботно говоришь о серьезнейших вещах.
- Ната, ты меня любишь? - серьезно смотрел на нее снизу вверх Филипп.
Натэлла задумалась, хотя задумываться у нее причин не было - она и так знала ответ на этот вопрос.
- Люблю, Фил.
- Ната, и я люблю тебя, и хочу жениться на тебе и быть рядом с тобой всегда. Я люблю твоих детей, и у нас будут наши дети. Обязательно.
Его слова музыкой звучали в ушах Натэллы. Филипп встал, обнял ее и прижал к груди, баюкая ее в своих объятьях. Натэлла думала, что она могла бы стоять вот так, рядом с Филиппом, всю жизнь, ощущая его запах, слушая биение сердца. В этот момент она будто прорастала в него, и ясен ей становился даже ток крови по его венам.
Спустя полчаса, выплыв из одурманившего их облака чувств, Филипп попросил:
- Подумай, прежде чем дать мне ответ!
Натэлла, любуясь игрой света в камнях ее нового кольца, счастливо улыбнулась:
- Я подумаю...
Совсем другие чувства обуревали в этот момент Лидию. Она-то всегда считала, что человек с течением времени должен взрослеть, становиться умнее, мудрее, что ли! А оказывается, судя по ней самой, процесс этот нельзя было рассматривать столь однозначно. Время вряд ли линейно, осенило Лидию. Оно движется по какой-то лишь ему ведомой траектории, и вот теперь, свернув в сторону, вновь привезло ее в детство. И она совершает нелепые смешные поступки - так маленькая девочка умоляет других детей в песочнице принять ее в игру и сует им за это драгоценные фантики. Только не отталкивайте меня, любите меня - кричит ее отчаявшееся существо.
Ах, как глупо было даже предполагать, что присутствие Форли облегчит ей жизнь. Она лишь ухудшила ситуацию, приблизив его к себе.
Да, она страдала, не вылезала из постели, ела все подряд, но ее страдание можно было счесть благородным. Она умирала от любви. Звучит, по крайней мере, с достоинством. Есть, правда, в этих словах унизительная истина - умираешь, потому что тебя не любят, а не от переизбытка устремленных на тебя любовных чувств. И все же такое положение гораздо предпочтительнее того, в котором она оказалась по собственной милости.
Вместо "она умирала от любви" - "она купила себе жиголо". Здорово! Прогресс налицо! Она не уважает саму себя, могут ли ее уважать другие? Ответ один - нет, нет, и еще раз нет.