Страница 13 из 63
– Да. Вы унаследовали титул. Однако для того, чтобы унаследовать состояние, вы должны получить одобрение попечителей как человек, хорошо зарекомендовавший себя... – Поверенный беспомощно оглянулся на Ривса.
Дворецкий взглянул в глаза Тристану:
– Покойный герцог хотел быть твердо уверенным в том, что следующий хозяин Рочестер-Хауса будет достоин имени Рочестеров.
Достоин? Этот сукин сын так и не позаботился о том, чтобы открыто признать за Тристаном право первородства, а на смертном одре потребовал, чтобы Тристан был достоин его имени?
– Не нужно мне это проклятое состояние. И этот проклятый титул тоже. А свой проклятый дом он может взять с собой в ад.
Ривс вздохнул:
– Он бы так и сделал, если бы мог. Уж поверьте мне.
– Я не возьму ни пенса из наследства этого старого хрыча.
Мистер Данстед поморгал. За толстыми линзами очков его глаза казались огромными.
– Не спешите, милорд! Вы сознаете... Вы понимаете... Это просто неслыханно...
– Мистер Данстед пытается сказать, – спокойно объяснил Ривс, – что было бы крайне глупо отказываться от двадцати тысяч фунтов дохода в год.
Тристан повернулся к нему:
– Вы сказали «от двадцати»?
– Тысяч. – Ривс приподнял брови. – Плюс Рочестер-Хаус, плюс городская резиденция Рочестеров в Лондоне, причем оба здания – шедевры архитектуры и полностью меблированы самым элегантным образом.
Данстед кивнул в подтверждение.
– К тому же они укомплектованы вышколенным персоналом. Вам останется только въехать туда. Конечно, после того, как вы получите одобрение попечителей.
Двадцать тысяч фунтов. Сколько всего он смог бы сделать с помощью такой суммы! Он мог бы сменить этот коттедж на более просторный или еще того лучше – построить несколько коттеджей для своих людей. Он мог бы нанять доктора, который жил бы здесь же и лечил их всех. А потом он, возможно, смог бы... Открывалось столько возможностей, что он не знал, с чего начать.
Конечно, эти возможности появились бы при условии «одобрения» со стороны попечителей. Он взглянул на поверенного:
– Кто такие эти попечители?
– Современники вашего батюшки. Отлично разбирающиеся в правилах поведения, изяществе манер, умении одеваться – то есть во всем, что следует знать джентльмену.
– Силы небесные! Значит, я должен стать хлыщом, а потом позволить кучке болванов выносить мне приговор?
Данстед то и дело поправлял сползавшие с носа очки и переминался с ноги на ногу.
– Ну что ж, если вам желательно, то можно и так сказать...
– Я этого делать не буду!
Трудно себе представить, но его папаша даже из могилы пытается заставить Тристана чувствовать собственную неполноценность. Он сердито вздернул подбородок.
– Нет, мне ничего не надо. А теперь уходите – оба.
Данстед изумленно охнул и принялся собирать бумаги, но Ривс не двинулся с места. Он лишь вздохнул.
– Печально, – промолвил он. – В таком случае нам, наверное, придется отыскать лорда Уэстервилла.
– Это еще кто?
– Ваш брат Кристиан.
Тристан помолчал, впившись взглядом в лицо дворецкого.
– Кристиан?
– Если вы не будете соответствовать критериям для получения состояния, оно перейдет к вашему брату, виконту Уэстервиллу.
Данстед запер замочек на папке.
– Если вы пожелаете прочесть завещание, оно лежит на вашем столе.
– Не может быть, чтобы вы нашли моего брата, – сказал Тристан, совершенно игнорируя слова поверенного. – Я пытался сделать это долгие годы, но не смог обнаружить никаких следов.
– Может быть, вы искали не в том месте?
Тристан, тяжело опираясь на трость, шагнул к дворецкому:
– Вы знаете, где он находится?
Ривс улыбнулся:
– Вас же мы нашли, не так ли?
Данстед снова водрузил на место сползшие очки.
– Нам пора идти, Ривс. Уже темнеет, а нам предстоит долгая дорога.
Ривс взглянул на дверь, выходящую на террасу.
– Уже слишком поздно. Экипажам и фургонам опасно спускаться в темноте по этой ужасной дороге. К тому же лошади измучены... – Он взглянул на Тристана: – Я подумал, не позволите ли вы, милорд, нам задержаться здесь на денек-другой? Мы приехали издалека и немного устали. Наши лошади нуждаются в отдыхе, тем более что тащили такой тяжелый груз по отвратительной дороге.
Если Ривс знает, где найти брата, то было бы глупо выпускать его из поля зрения.
– Оставайтесь. Только боюсь, что у меня тесновато в доме.
– С нас будет достаточно и конюшни, – сказал Ривс, как будто предвидел именно такое развитие разговора.
– Конюшня? – Мистер Данстед поморгал. – Но как...
– Мы отлично разместимся, – спокойно сказал Ривс. Он поклонился Тристану: – Спасибо, что вы вошли в наше положение. Как только лошади отдохнут, мы сразу же отправимся в путь.
– Но... – начал было Данстед.
Ривс взял поверенного за плечо и развернул к двери.
– Спасибо, лорд Рочестер! Надеюсь, мы скоро поговорим с вами снова, когда вы не спеша переварите все новое, что произошло в вашей жизни. – С этими словами дворецкий вывел поверенного в коридор и вышел сам, тихо закрыв за собой дверь.
Тристан долго стоял, уставясь на закрытую дверь. Столько всего произошло: умер его отец; возможно, нашелся брат. Огромное состояние, которое он может получить. И титул. Лорд Тристан Ллевант, герцог Рочестер.
Это была очень жестокая шутка.
Чтобы переварить все это, потребуется целая бутылка бренди. А может быть, десять. Покачав головой, он снова опустился в кресло, наполнил стакан и сделал большой глоток. Он стал герцогом. По непонятной причине ему вдруг стало любопытно, что подумала бы обо всем этом его чопорная соседка. Произвело бы это на нее впечатление? Или она бы просто еще раз потребовала, чтобы он держал своих овец подальше от ее огорода?
Он поднял стакан, мысленно провозгласив тост в ее честь. Она была не только восхитительная на вид, но и здравого смысла в ней было хоть отбавляй. Тристан чувствовал опасность. Она была из тех женщин, которых следовало избегать любой ценой, – из тех, на которых женятся.
Вздохнув, он откинул голову на спинку кресла. Откровенно говоря, он отдал бы свое герцогство за одну ночь в постели с этой леди. За одну долгую страстную ночь, наполненную запахом ее кожи и ощущением шелка ее волос...
Эта мысль заставила его смущенно заерзать в кресле. Проклятие! Ну и что ему теперь делать? Он стал герцогом. Герцогом с изувеченной ногой и коттеджем, набитым списанными на сушу по болезни моряками.
Даже из могилы его папаша был способен раздражать его. Стиснув зубы, Тристан попытался сосредоточить мысли на Кристиане. На надежде. Время шло, бутылка пустела, а мысли все кружились и кружились. Только перед самым восходом солнца ему удалось наконец в достаточной степени успокоиться и доковылять до постели. Но даже тогда в затуманенном алкоголем сознании отчетливо вырисовывался образ прелестной соседки, которая низко приседала в реверансе, демонстрируя одобрительному взору герцога свою грудь.
И прежде чем погрузиться в глубокий сон, он подумал, что, возможно, быть герцогом – не такое уж невыносимое бремя.
Глава 5
Образцовый дворецкий ни при каких обстоятельствах не должен вмешиваться в личные дела хозяина. Разумеется, кроме тех случаев, когда его вмешательство может в какой-то степени положительно воздействовать на жизнь хозяина. Кстати, некоторые оправдывают этим обстоятельством довольно большую степень вмешательства.
– Вы, сэр, должны немедленно убрать своих овец из моего огорода, – потребовала Пруденс, дрожа, словно от холода. Не странно ли, что во сне она ощущает холод?
Капитан повернулся, явно не сознавая, что все это Пруденс видит во сне. Он стоял на краю обрыва, как это было на днях, а ветер хлопал полами его плаща. Тонкая белая сорочка с распахнутым воротом приоткрывала широкую грудь, а черные бриджи туго обтягивали мощные мускулистые бедра.