Страница 17 из 19
Слезы заблестели в глазах Ти и блеснули на ее великолепных ресницах.
– Она была так расстроена, ведь теперь она точно знала, что он ей изменяет. Она накричала на него, и он ударил ее прямо там, на глазах у другой женщины, а затем выгнал Изабель. Она позвонила мне около десяти или одиннадцати часов вечера, я слушаю ее и говорю себе: как-то она странно говорит. Медленно как-то. Я подъехала к ней, дверь была не заперта, вошла, а она на полу в ванной, и там таблетки…
Ти зажала рот рукой, чтобы подавить слезы.
– Таблетки повсюду.
Уши у Грей потеплели, и она положила дрожащую руку на дрожащее запястье Ти.
– То есть она пыталась покончить жизнь самоубийством? Иан говорит…
– Я знаю, что говорит Иан, – отрезала Ти. – Она не разрешила мне вызвать девять-один-один. Не разрешила отвезти ее к врачу – тем более она наверняка знает всех врачей «скорой» в Лос-Анджелесе. Она сказала, что если Бог хочет, чтобы она жила, она справится. Так что я просто сидела с ней и молилась, чтобы Он спас ее, и я молилась и надеялась, что она не приняла достаточно таблеток. Она пережила вечер пятницы. Но всю субботу и воскресенье ей было плохо. По воле Бога она выжила.
– А потом в понедельник она уехала?
Ти кивнула.
По словам миссис Томпкинс, в то утро Изабель села в черный грузовик.
– А что насчет ее семьи? – спросила Грей. – Что они сказали?
– Она ничего не сказала родителям, – сказала Ти, поедая тертый салат. – Она знала, что они выпишут ее по собственному желанию или что-то в этом роде, если она не получит терапию, не пойдет на реабилитацию или не сделает что-нибудь после попытки суицида. Так что мы держали это в секрете.
– А другие ее друзья? Они знали?
– Какие еще друзья?
– Те, что я вижу на ее странице в «Фейсбуке». Дегустация вин в Темекуле и бранч…
– А… Они. Это ненастоящие друзья, – сказала Ти, высоко подняв подбородок. – Они больше напоказ. Что бы выпить, потому что я не пью. Я их не знаю и знать не хочу. Они хотят, чтобы она оставалась с Ианом. Из-за его денег и статуса, из-за всех материальных благ, которые он ей дает. Изабель никогда не могла признаться им… этим женщинам… что она… что Иан…
Грей понимающе кивнула.
– Они знают, что она уехала?
Ти пожала плечами.
– Вы не сказали им?
– Нет. Они тоже не беспокоятся о ней. Не скучают по ней. Ни одна из них не связалась со мной, а ее не было весь июнь, большую часть июля, завтра у нее день рождения, а они заняты выпивкой, курят травку и спят со всеми подряд. Они тоже виноваты в депрессии Изабель. Она становилась похожей на них – в душе у нее были одни противоречия…
– Значит, вы сказали Иану, что Изабель пыталась покончить с собой. И он сказал…
– Он сказал: «Она даже убить себя не может нормально».
– Так и сказал?
– Нет. Он это написал.
– Вам?
– Да.
– Когда?
– Примерно через несколько дней после того, как все произошло.
– Изабель к тому времени уже уехала.
Ти кивнула.
– Вы все еще поддерживали с ней контакт.
Ти снова кивнула.
– Но Иан думал, что все в порядке…
– Примерно до первого июня. Именно тогда он обратился в полицию. Он пытался позвонить ей, но она не отвечала. Пошел к ней домой, но ее не было. Затем заявил, что она украла Кенни Джи. Вот почему он нанял вас. Ему плевать на нее – он просто хочет свою проклятую собаку.
– Кстати о собаке…
– Изабель всегда за ним приглядывала из-за графика Иан. Так что Кенни Джи и ее пес тоже.
– Но он купил собаку. Вероятно, он платит за лицензию на собаку, и я думаю, вы правы – он больше заботится о собаке, чем о Изабель. Но она должна вернуть пса. Я могу организовать обмен. Или вы можете забрать его и вернуть.
– Я спрошу Изабель, но вряд ли что-то получится.
Слеза скатилась по щеке Ти, и она смахнула ее рукой.
– Она знала, что ему все равно. Она знала, что он хочет ее смерти, и решила уйти – на этот раз навсегда.
Внутри Грей все закипало. Хотел ее смерти?
– Он сказал мне, что она уезжала и раньше.
– И он всегда очень мило уговаривал ее вернуться. А когда милые разговоры не помогали, начинал угрожать.
– Чем он ей угрожал?
Грей подавила слезы. Может, Ник прав. Может, ей рано заниматься таким делом.
– Он сказал…
Ти провела пальцем по кускам салата и сыра на столе. В свитере ей явно было жарко, по виску струился пот.
– Он сказал, что тем, кого она любит, не поздоровится. Сначала она ему не поверила, но потом он отравил ее кошку.
Грей стало трудно дышать. Иан отрицал свою причастность к смерти Морриса.
– Как это?
– Ветеринар обнаружил крысиный яд в организме Морриса. Изабель ничего не оставалось, как усыпить его.
– Откуда вы знаете, что Иан… Я имею в виду, кошки вечно хватают все подряд. Моррис мог найти…
Она замолчала, а Ти продолжала качать головой.
– Ладно, может, он и убил кота.
– Мы точно знаем, что он убил кота.
Грей отхлебнула «Маргариты», но вкуса не почувствовала. Хорошо, ведь она ненавидела текилу. Она любила мартини – грязный, розовый, «Гибсон»… Но от той жизни она отказалась как и от таких коктейлей.
– Ти, я все понимаю, и мне очень жаль, что Изабель оказалась в такой ситуации. Но я не могу просто сказать Иану, что с ней все в порядке, что с Кенни Джи все в порядке и что ему нужно просто обо всем забыть. Мне нужны доказательства.
Ти покосилась на Грей.
– Какие доказательства?
– Фотография Изабель, держащей завтрашнюю газету, фотография ее левого бедра, рукописное заявление, в котором говорится, что с ней все в порядке, а также ответы на три контрольных вопроса. И мне нужно, чтобы Кенни Джи был на фотографии с газетой.
На салфетке Грей записала эти инструкции вместе со своим адресом электронной почты.
– И еще вопрос: вы дали Изабель мой номер телефона?
Ти свернул салфетку в небольшой квадратик.
– Дала. Я думала, она должна знать, что он ее ищет и нанял вас.
От эмблемы «Короны» на стол ложились слабые золотистые и синие блики. Ей хотелось спросить Ти о черном грузовике и утренней поездке. И особенно она хотела спросить об Омаре, но чутье подсказывало ей подождать.
– Так вы знаете, где она? – вместо этого спросила Грей. – Ей что-нибудь нужно? Деньги или билет на самолет…
Ти покачала головой.
– Иан – это сплошная ложь. Он ее не любил. Он никогда ее не любил. И если она когда-нибудь вернется, она расскажет Медицинскому совету Калифорнии все, о каждом ударе, который она получала от него. И тогда они отзовут его лицензию.
– Полиция…
– Мы не вызывали полицию. Вызов полиции разозлил бы Иана еще больше.
В некоторых случаях запретительные судебные приказы кормили зверя, а не приручали его. Иногда запретительные судебные приказы давали ощущение ложной безопасности, хотя это всего лишь бумажный щит. Как будто урод, который пихается, пинается, бьет или душит свою девушку, будет уважать закон. К тому же нарушение запретительного судебного приказа – не серьезное преступление. Укус насекомого, даже не зараженного вирусом Зика. Какой носорог испугается обыкновенного комара?
Изабель не идет к суду за защитой?
Грей понимала это лучше всех на свете.
– Изабель в порядке, – сказала Ти. – У нее есть деньги, у нее есть пистолет и у нее… есть я.
У Изабель пистолет?
Отстой.
Ник думает, что Иан О’Доннелл хороший парень и оружие ей не нужно. Но Грей знала, что такие ребята никогда поначалу не вызывают подозрений и кажутся хорошими… Пока не станет слишком поздно и на их руках не окажется кровь.
Это была их первая годовщина, и уже в третий раз за ночь Шон танцевал с Джорджиной, британкой с кривой челкой, которая по работе могла пройти на любую вечеринку. И теперь миссис Диксон знала, что ей придется что-то сказать, и знала, что он посмотрел на нее так, как на следующий день после ее дня рождения, всего две недели назад – дня рождения, о котором он забыл…