Страница 12 из 23
Бровиков почувствовал в голосе комбата как бы извинения за то, что операцию будет проводить не батальон, а всего одна рота. И Бунцев тут же произнес:
– Черт возьми! Проверяющим нужна изюминка покруче… послаще или посоленей. Боекомплектов возьми побольше и не забудь о воде, до рек не дойти, район безводный, а жажда – похуже голода. Ну, хорошо, иди готовь бойцов. Выход в четыре утра. Колонну выводи по дороге к востоку, на Джелалабад, за городом по рокадной дороге – к маршруту.
Вскоре Бровиков был у своего барака, в котором и размещалась рота. Убедившись, что его заместитель капитан Петров и командиры взводов тщательно готовят роту к походу, он прошел в свою каморку, расположенную при крайнем выходе.
Койка, тумбочка, два стула, небольшой алюминиевый столик с китайским керосиновым фонарем и вешалка в углу – вот и все убранство. Бровиков взял несколько листов бумаги и устроился за столиком. Некоторое время тупо смотрел на бумагу, а затем стал писать: «Здравствуйте, мои дорогие мама и Танечка! Прошло уже почти две недели, как погиб Николай, а когда я иду по расположению части, то все мерещится он… улыбающийся. Я даже боюсь задать вопрос, как Вера Федоровна! Конечно, передавайте ей мой поклон и просьбу держаться. Когда я прочитал ваш рассказ, как Колю доставили домой, то, ей-богу, хотелось взять автомат и разобраться с негодяями, которые позволили это издевательство. У нас пропал без вести друг Николая Антон Леонов. Это случилось во время боя. Искали его целым полком, но увы! Высота там – около четырех километров, очень много ущелий, глубоких расщелин, трещин. Леонов – опытный боец, такие не сдаются, правда, если не тяжело ранен или без сознания. Кажется, мы облазили всю территорию… Они с Колей хорошо дружили, и я привык к ним обоим. Несмотря на разницу в звании, я считал их своими друзьями. Вы, пожалуйста, поддерживайте Веру Федоровну. Конечно, она мужественная женщина. Но чем измерить ее горе? Как облегчить ее боль? Ну а как вы? Как моя любимая доченька? Я очень прошу, пишите мне почаще и подлиннее. Для прочтения ваших писем времени у меня хватает. Вот и не знаю, что еще вам написать. Служба есть служба. Завтра утром идем в горы. Задание простое – наблюдать, а камни описывать неинтересно. Правда, сами горы в этих местах красивые. Когда смотришь на них, охватывает восторг, и ты понимаешь, что это намного больше, чем просто камни и снег. Даже во время боя иногда заглядываешься, их эхо от выстрела – музыкальное. Народ здесь, я уже писал, бедный. К нам местные относятся хорошо. В Кабуле мы бываем редко. Там, говорят, более тысячи мечетей. На рынках фруктов – завались, нас в столовой кормят до отвала. Я уже присмотрел, какие подарки купить вам и Вере Федоровне. Но, что именно, военная тайна. Высылаю вам свое фото. На нем я среди бойцов, среди них увидите и Николая. Это мы сфотографировались в прошлом месяце, но наш батальонный фотограф только вчера мне вручил снимок. Правда, этот экземпляр единственный, и если вы захотите подарить его Вере Федоровне, то обязательно сделайте в фотоателье копию. Ну, на этом хватит. Надо еще подготовиться к „экскурсии“. Вернусь, сразу напишу, что видел. А теперь до свидания. Поцелуйте за меня мою доченьку, скажите, что, когда приеду, сам расцелую ее. Ох, как же хочется подержать ее на руках, прижать к сердцу! Пока, дорогие мои. Крепко вас обнимаю. Ваш сын, отец, муж. Уверен, что любимый!»
Андрей вложил письмо с фотографией в конверт, подписал его и, не торопясь, направился в штаб, там был почтовый ящик.
На Востоке утро начинается стремительно. Как только солнце, словно по волшебству, буквально выпрыгивает из-за гор, рассвет рассыпается по всей окрестности. Еще до восхода солнца колонна из одиннадцати броневых машин вышла из города в восточном направлении, затем свернула на рокадную дорогу и вышла в сторону Кандагара. Шли не торопясь, да и дорога – асфальт в выбоинах от взорванных мин и разорвавшихся снарядов. Двигались по графику и к вечеру прибыли к намеченной точке.
Бровиков, убедившись, что посты расставлены правильно, тепло попрощался с командиром взвода охраны техники и, как только темнота стала снижаться в долину, отдал приказ «вперед!».
Подъем длился около трех часов. Продвигались вверх, помогая друг другу, с помощью веревок. Обдирая руки, хватались за каждый выступ. Ноги, обутые в кеды, в темноте нащупывали каждый выступающий камень, уступ.
Бровиков беспокоился, как бы кто-нибудь не сорвался. Если боец не удержится, то ему никто уже не сможет помочь, если только он не будет в связке с другими. Продвигались кто как: кто-то в связке, кто-то в одиночку или в паре с товарищем.
Было уже около одиннадцати, когда они оказались на вершине. В небе светила огромная луна, освещая горы неестественным серебряно-белесым светом. Чернотой отражалось ущелье, расщелины, тени от отдельных возвышающихся скал. Командир роты вызывал командиров взводов и приказал проверить наличие бойцов, все ли здоровы, нет ли утерь оружия и боеприпасов. Не забыл предупредить беречь воду. Выдвижение в нужный квадрат через тридцать минут. Проверяющие майор и капитан были рядом и не скрывали своей радости, что и они совершили этот труднейший подъем.
При свете луны далеко внизу просматривалась долина и кишлаки. Зеленка казалась темным пятном. Удальцов присел на большой камень и тихо сказал:
– Вас можно поздравить. Рота хорошо подготовлена к совершению таких подъемов. Скажу правду, когда мы через час приостановились и я оценивал пройденное расстояние и прикидывал, сколько еще надо ползти, то подумал, что вряд ли все, в том числе, и я, сможем добраться до вершины.
– Но главное еще впереди, – заметил Бровиков. – Скоро начнем следующий этап. При свете луны не все оценивается правильно, из-за преломленного лунного освещения происходит как бы миражное видение.
Выслушав командиров взводов о готовности к движению, Бровиков приказал первому взводу выдвинуть вперед разведку, а второму и третьему взводам организовать фланговое прикрытие. Проверяющим объяснил:
– В этой ситуации достаточно одного автоматчика или снайпера, чтобы нанести нам непоправимый урон.
Определили несколько едва узнаваемых тропинок. По ним, конечно, стало легче передвигаться. Попадались участки, где надо было перемещаться по карнизу. Ширина тропы – не более метра. Слева плечо соприкасается со скалой, уходящей на сотни метров вверх, а справа, у правой ноги, – на сотни метров уходящая вниз бездна. Говорят, что того, кто испугался, она тянет к себе, вниз. Странно, но когда опытные солдаты продвигаются цепочкой, один за другим по такому карнизу, то даже ночью неизвестно каким чутьем они, идя словно по ниточке, не ошибаются. Следуют, заложив автоматы на шею сзади, руки – поверх да еще как бы спят. Стоит впереди идущему остановиться, как двигающийся за ним автоматически тоже тормозит.
Бровикова беспокоила мысль, а что если разведчики, идущие впереди, прозевают хоть одного «духа». Ведь он один может уничтожить не только роту. Или еще хуже: если «духи» захватят двоих дозорных разведчиков?
Прошел час, и наконец самый длинный карниз остался позади. Начался чуть заметный уклон вниз. Прежде чем достигнуть заданного квадрата, дважды останавливались на передышку.
Шесть утра. Рота на месте. В шесть десять капитан Бровиков собрал командиров взводов. Устроились среди камней, здесь же разместились заместители командира роты и, конечно, проверяющие. Бровиков определил, кто из командиров обеспечит передовое наблюдение, кто – фланговое и тыловое прикрытие. Определили позиции вдоль двух троп. Андрей сказал:
– В двух километрах к югу отсюда две тропы объединяются в одну. Как видите, они вполне пригодны для передвижения караванов животных. Всем быть на постоянной связи. Руководство боем будет находиться в этом месте. Радистам установить связь со штабами батальона и полка. Позывные – те же. В резерве командира роты – по одному из отделений первого и третьего взводов. Прошу командиров доложить, кого они выделяют в резерв. Теперь, товарищи командиры, приступим к постановке задач каждому подразделению. Думаю, что с учетом обстановки в этом регионе, а здесь правительственные силы слабо контролируют территорию, противник ночью отдыхал и продолжит движение в дневное время, а это значит, что наши выдвижные посты должны зафиксировать караваны как минимум в двух километрах отсюда. Это позволяет нам занять боевые позиции вовремя. Курение, передвижение запретить. Огонь откроем одновременно по голове и хвосту колонн, а затем уже посередине. Предусмотреть размещение пулеметных и гранатометных позиций на большом расстоянии на случай, если караваны будут проходить мимо наших позиций не одновременно.