Страница 7 из 24
– Да ждет Моргана – и нас – успех на острове! Аминь! – покровительственно сказала Тисса.
И с подачи близнецов все трое чокнулись пиалами с липовым сбором.
Он у Тиссы получился действительно потрясающим. Лади не особо любила этот напиток, но ее соседка смогла сварить что-то, от пития чего никак нельзя было отказаться.
– Семейный рецепт, – зарделась близняшка в ответ на комплимент.
Ладислава забавлялась, глядя на парочку. У близнецов определенно были разные темпераменты. Спокойный, себе на уме, чуть саркастичный Фрэнсис – и Тисса, в которой странным образом уживалась роковая красота, тяга к контролю и заметная неуверенность в себе.
Где-то далеко на улице раздался переливчатый звон. Три часа ночи.
– Так. Пора спать, – Тисса залпом осушила чашку. – Завтра важный день.
Фрэнсис поднялся и на прощание по-дружески протянул Ладиславе руку:
– Встречаемся в восемь тридцать между дверьми.
– Какими дверьми? – не поняла Найт.
– Нашими. Фрэнс живет в комнате напротив, – объяснила Тисса и удалилась в ванную.
– А что, тут перемешаны мужские и женские спальни? – спросила Ладислава.
– В Хромой башне – да, можно и так сказать. Просто здесь только мы вдвоем… втроем живем, – Фрэнсис задумался, глядя на Ладиславу. – Только ты об этом тоже молчи, ладно? Как и обо мне. Кхм. И еще о ремонте, да.
И они оба усмехнулись, оценив список, возникший меньше чем за час.
– Твой долг молчания растет, парень, – «шерифским» тоном сказала Найт.
– Морских снов, Ладислава, – подмигнул Фрэнсис.
– Бывай!
И близнец ушел.
В ванной Тисса гремела какими-то склянками. Когда она вышла оттуда, ее лицо было покрыто толстым слоем сизо-коричневой рыхлой маски – «для свежего цвета».
Но Ладислава этого уже не видела.
Ладислава свернулась калачиком под одеялом и сладко спала.
3. Великая Трапезная
Энергия унни в южных пределах Лайонассы неподатлива и с трудом позволяет себя контролировать. Маги Асерина носят специальные браслеты-накопители: в них фокусируется их личная сила, которую с помощью браслета легче вытянуть в момент колдовства. По сути, чужеземцы колдуют за счет своего здоровья.
– Фрэнс, за одну минуту! Я тебе клянусь: она собралась за одну д`гаррову минуту! Лежала в постели – труп трупом – а через шестьдесят секунд: хоба! Стоит полностью одетая, улыбается! Да я за это время успеваю только будильник услышать! И то не всегда…
Тисса, Фрэнсис и Ладислава втроем бежали по узкой винтовой лестнице к Хромой башне. Косые солнечные лучи пробивались сквозь витражные окна, раздавая им оплеухи – разноцветные шлепки света: быстрей, быстрей!
Тисса бурно делилась впечатлениями.
– А зубы она что, не чистит? – хмыкнул Фрэнсис.
– Это отдельным счетом! Плюсуй две минуты, – поспешила встрять Ладислава.
– Да хоть десять! – Тисса возмущенно округлила глаза. – Ты говоришь, Найт, что магии не училась. Откуда тогда сверхспособности?
– Это армия, детка, – зажав нос, прогнусавила Лади на мотив командора Кайперуса, ее бывшего декана.
Фрэнсис запрыгнул на перила и ловко съехал вдоль последнего лестничного пролета.
– Короче, – вывел он, подавая руку Ладиславе, которая повторила его трюк, – опоздали мы из-за тебя, Тис.
Близняшка только дернула плечом и поправила тщательно завитую кудряшку.
Тисса собиралась больше часа. Завивка волос, как рамочка, обрамляла этот процесс. С прической девушке помогли цыпкины гусеницы – ядовито-зеленые шипастые твари, вокруг которых Тисса обматывала локоны. Укутанные черными волосами, гусеницы считали, что пришел сезон спячки – и мгновенно сворачивались в загогулину, да еще и грелись, как маленькие печки, топя воображаемую зиму. Когда поджаренные волосы смирились со своей новой формой, Тисса стала энергично тыркать в гусениц иголкой. Они, очнувшись и испугавшись, мгновенно вытянулись палочками – мертвы мы, неведомый хищник! – и тогда Тисса выдернула их и побросала в банку с надписью «Ингредиенты для смертельных ядов».
Пока близняшка прихорашивалась, Ладислава успела пробежаться по коридору, посмотреть в замочные скважины всех спален и убедиться: Фрэнсис прав. В башне они действительно живут втроем. Другие комнаты пусты.
Хм. Ну и почему об этом надо молчать?
Чтобы попасть в Великую Трапезную, требовалось нажать на черное зеркало в главном холле: тогда открывался проход.
О, вот и секретики подоспели.
– Можно я попробую? – восхитилась Лади.
Стоило ей прижать ладонь к прохладной плоскости, как вся поверхность амальгамы ожила и потекла вниз прохладным водопадом. Черно-холодная вода исказила и унесла с собой отражения трех студентов: взъерошенную Ладиславу, зевающую Тиссу и Фрэнсиса, который стоял, приклеив напряженный взгляд к своим ботинкам.
«А все-таки у него какие-то непростые отношения с зеркалами», – подумала Найт.
Волшебная вода меж тем наткнулась на невидимое препятствие: она стала огибать контуры скрытой арки в центре стены. За ней располагалась Великая Трапезная. Ребята по очереди зашли внутрь.
Остальные студенты – чуть более пунктуальные и чуть менее озабоченные своим внешним видом – уже сидели по местам.
Несколько десятков столиков, похожих на опрокинутые штурвалы, были хаотично разбросаны по залу. Деревянный потолок напоминал перевернутый корабль, а подиум, на котором возвышался единый преподавательский стол – пока пустой, – зарос сухопутными кораллами и пульсирующими псевдоактиниями. По стенам спускались плющи, похожие на водоросли. Сквозь высокие стрельчатые окна лилось солнце, просеянное соснами, и его бликующий невод прокатывался по залу туда и сюда, как прибой.
Шумела волна голосов.
– Здесь точно магии учат, а не моряцкому делу? – шепотом уточнила Найт, пока все трое метались, как кильки на нересте, выискивая свободный стол.
Наконец, они приткнулись на единственное свободное место – в первый ряд, под самым подиумом – и заодно под впечатляющей петлей каната, свисающей с потолочной балки.
– Эти грешники приглашают нас повеситься? – Тисса не одобрила декор.
– Да уж, с намеком, – фыркнул Фрэнсис. – Хотя в нашей старой академии тоже было не без приколов. Помнишь, например…
Минут через двадцать раздались звуки гимна. Из боковой двери в зал вышла леди-ректор, за ней цепочкой потянулись коллеги.
Тисса тотчас поелозила на стуле, устраиваясь поудобнее, закрыла глаза, открыла рот и… кажется, впала в анабиоз. Хорошо хоть, не захрапела.
А вот взгляд Ладиславы был прикован к одной только хозяйке академии. Леди Элайяна оказалась эльфийкой: диковинкой на юге Лайонассы. Это в восточных пределах мира расы смешиваются, как хотят, и мигрируют туда-сюда, как радужные креветки. А в королевстве Асерин все чинно, благородно, по-людски…
– Приветствую вас в Академии Буре, – сказала Элайяна. Голос у нее был неземной, будто ветер, пойманный камышами.
На самом деле, согласно портрету в главном холле, ее звали Элайянштрофлаз, но ректор не желала своим ученикам поломанных языков (разве что при зубрежке заклинаний), так что, получив высокую должность, использовала псевдоним.
– Завтра мы начинаем учебный год. Вот две вещи, которые я рекомендую вам зарубить на носу. Первая: магия не является уделом избранных. Помните об этом, когда у вас что-то не будет получаться – и вам захочется опустить руки – «это не мое». Все может стать вашим. Все! Надо только постараться. Один процент везения – считай, таланта; девяносто девять процентов труда – такова формула успеха. Вторая вещь: всегда есть бо́льшая цель. Не останавливайтесь на достигнутом, ведь этот мир любит победителей.
Она продолжала говорить, а Лади – пялиться.
Леди-ректор была ростом метр пятьдесят, но длинное шелковое платье визуально делало ее выше. Также роста эльфийке добавляла сложная прическа: мягкие кудри убраны наверх, цвет волос переливается от темно-пепельного к серебристому. Острые уши Элайяны были в полтора раза длиннее человеческих, а взгляд завораживал: два черных озера, затянувших глаза практически целиком.