Страница 125 из 127
Из лазарета нас выпустили только утром, заставив провести в палате целую ночь. Да я чуть на стену не полезла! В кошачьем облике спать то еще удовольствие, а тут еще и хвост ни колечком свернуть, ни под голову подложить. А уж как меня Элла советами замучила! Будто она лучше меня знала, как управляться с бобровым хвостом. Чуть не разругались.
Не успела я очутиться в коридоре, как в воздухе появилась проекция бабушки ВещДок.
— Совсем вам не жаль старушку. Загоняли, замотали, понервничать заставили.
— Просим прощения, — на всякий случай извинилась я.
— Прощения просить ты у лорда Рендела будешь. Тем более что как раз случай подходящий. Вызывают тебя! — пояснила привратница и повернулась к Элле: — И тебя вызывают, но уже к Эльтерусу.
— А меня-то зачем? Да еще к Эльтерусу, — промямлила адептка.
— Говорят, ты заклинаниями невиданной силы разбрасываешься и они стены, укрепленные магией, проламывают.
— Сама не понимаю, как так вышло.
— Вот тебе и помогут разобраться! — обнадежила Венья Дормидонтовна.
— Не бойся, тебя не станут ругать, — подбодрила Эллу я.
— Да что там ругать, только бы повторить не заставили, — печально буркнула подопечная.
* * *
Лорд Рендел ожидал меня в лаборатории. Я стукнула в дверь хвостом, дождалась разрешения войти и только потом проскользнула внутрь.
— Даниэлла, вы вжились в образ или разучились превращаться?
Резкий тон архимага заставил меня вздрогнуть и прижать уши к голове. Как предчувствовала, что меня вызвали вовсе не для того, чтобы похвалить за отличную работу с подопечной, и специально заявилась в зверином облике. И лорд Рендел это понял.
Вздохнув, встала на задние лапки и превратилась в девушку.
— Итак, вы снова совершили прогулку в Руины. Одного раза вам показалось мало? — Лорд Рендел одарил меня тяжелым взглядом.
Я могла бы сказать, что всего лишь хотела выручить Гизмо, а потом ситуация вышла из-под контроля. Пока я передавала сообщение через Венью Дормидонтовну, Элла и ребята уже умчались. Не бросать же мне их было. Да я много чего могла сказать в свое оправдание, но внезапно осознала, что не хочу прикрываться чужими спинами.
Не уследила. Не остановила. И едва не погубила. Выходит, что и отвечать тоже мне.
— Виновата и готова понести наказание. Только… когда станете подбирать Элле нового фамильяра, проследите, чтобы он понял, какая она… особенная. — Под конец фразы мой голос все же сорвался на тихий всхлип.
— Вряд ли я найду фамильяра, способного хотя бы вполовину настолько же хорошо сладить с этой адепткой.
— Вы правы. Элла не самая покладистая подопечная, но… Постойте, вы считаете, я справляюсь?
— Это надо спрашивать у Эллы, — мягко заметил архимаг. — Ни я, ни кто-либо еще в этих стенах не вправе давать вам оценку как фамильяру. Но я вижу девушку, которая смогла поставить чужие интересы выше собственных, сумела научиться считаться с мнением подопечной, пусть оно и казалось ей в корне неверным.
Взгляд ректора смягчился. Передо мной снова был наставник, которого я знала и любила. Тот, кому смогла бы доверить любую тайну. Ну практически любую. Тот, которого я понимала с полуслова. Наставник, лорд Рендел всего лишь мой наставник. Не надо забывать об этом, в противном случае можно наделать глупостей.
— А вы сами хотели бы, чтобы я… Нет, чтобы такая, как я, стала вашим фамильяром? — Вопрос вырвался против воли и заставил мучительно покраснеть.
— Я бы никогда не сделал вас своим фамильяром, — последовал убийственно прямой ответ.
Я пожалела, что не осталась в облике кошки. Те не краснеют, не бледнеют и не мечтают провалиться от стыда сквозь землю.
— Фамильяр — друг и верный соратник мага, его надежная опора и защитник, которому можно доверить свою жизнь.
Каждое слово лорда Рендела жалило подобно раскаленной булавке. Выходит, я ненадежная, мне нельзя довериться и я никогда не стану достойным соратником…
Я все-таки разревелась и теперь старательно смотрела в пол.
— Даниэлла, вы плачете? — Внезапно он оказался рядом и чуть ли не силой усадил в кресло. — Проклятье, я не мастер доверительных бесед и не умею верно подбирать слова…
— Вы уже все сказали, — всхлипнула я. — Я совсем-совсем недостойна.
— Да послушайте же! — Лорд Рендел опустил руки на мои плечи и встряхнул. — Маг никогда не назовет своим фамильяром того, кто ему по-настоящему дорог! Я бы никогда не смог сделать вас своим защитником, не смог бы подставить под удар. Да я бы лучше сам погиб!
— Не говорите так! — Я наконец-то взглянула лорду Ренделу в глаза и от того, что я в них увидела, сердце замерло.
— Я бы погиб… — повторил он. — И погибну, если ваш отец узнает, что я довел вас до слез. Да, Даниэлла, я старомоден. — На губах архимага возникла лукавая улыбка. — Я из тех, кто считает, что, прежде чем начать ухаживать за девушкой, надо спросить разрешения у ее родителей.
— Никакой вы не старомодный! — пылко воскликнула я и тут только поняла смысл второй части фразы. — Вы встречались с моим папой?
— Его было крайне сложно отыскать. — Лорд Рендел присел на подлокотник кресла. — Не успел я поведать о ваших успехах в учебе и перейти к сути визита, как выяснилось, что ваш отец не присылал вам в дар импа. Так что, увы, я не успел обзавестись официальным разрешением.
Лорд Рендел улыбнулся, но в его взгляде я прочла невысказанный вопрос и легкую тень неуверенности.
— Не надо разрешения… — тихо пробормотала я.
* * *
Непредвиденно свалившееся на наши головы приключение в Руинах ничуть не повлияло на учебный процесс. Эльтерус не стал докапываться, что же такого Элла наколдовала в подземелье, не иначе как лорд Рендел приказал оставить мою подопечную в покое. Конечно, без небольших перемен не обошлось. Так, наша компания стала сплоченнее, а посиделки с тортиком превратились в своеобразную традицию. Немного огорчало, что фамильяры Ланса и Лары по возвращении из Руин от нас отдалились. Видимо, кто-то им напомнил, что они у нас по обмену, а белым и пушистым недисциплинированные любители приключений не товарищи. Пока я вздыхала, Элла философски заметила, что вкусный тортик не резиновый и чем меньше ртов, тем больше достанется остальным. Впрочем, глубокомысленное замечание о дефиците десерта не помешало ей притащить на закрытую вечеринку рыжеволосого строителя и его слегка ошалевшего от подобного счастья розового единорога. Строитель оказался парнем бойким, сладкое на дух не переносил, а еще умел возводить отличные звуконепроницаемые контуры и, как следствие, прекрасно вписался в нашу разношерстную компанию.