Месть

               Как назло, он не уезжал, и мне в голову пришла идиотская мысль спросить у него, нет ли в его офигенной тачке всего-навсего какого-то провода для зарядки iPhone.

               Выдохнув, я решительно направилась в сторону его автомобиля, подбадривая себя тем, что хуже, чем мы сегодня с ним общались, уже не может быть. 

               Подойдя к его машине, я нагнулась, заставила себя посмотреть на него и как можно любезнее спросила:

               – У тебя есть зарядка для iPhone?

               Я покрутила в руках телефон, для достоверности показывая ему, что он умер.

               – Есть, – ответил он, продолжая что-то нажимать на дисплее машины и не смотря на меня.

               Что означало его «есть» – оставалось загадкой. Есть – садись заряжай или есть – но не для тебя, я так и не поняла. Однако я находилась не в том положении, чтобы что-то из себя строить и капризничать, поэтому, не спрашивая разрешения, открыла дверь и уселась на сиденье рядом с ним. По тому взгляду, которым он одарил меня, я поняла, что, говоря «есть», он имел в виду второй вариант, но отступать было поздно.

               – Что еще мне от тебя ждать? – изрек он, надменно смотря на меня.

               – Что ждать? – переспросила я, не поняв вопроса.

               Он усмехнулся, посмотрел на меня, как на идиотку, и спросил:

               – Ты всегда так глупа или сегодня особый случай?

               Пока я хлопала ресницами, переваривая его обидные слова, он продолжил:

               – Ты налетела на меня и испачкала обувь, потом влепила пощечину, а после этого ворвалась в мою машину. Вот я и спрашиваю: что дальше от тебя ждать?!

               Я почувствовала, как недавно утихшая злость к этому человеку начинает разгораться во мне с новой силой. Он невероятно раздражал и бесил меня своим высокомерным видом, своими оскорбительными словами, и я выпалила в свое оправдание:

               – Ну, во-первых, нечего пялиться в телефон посреди улицы и мешать людям, во-вторых, не надо грубить и смеяться вслед, а в-третьих, я не ворвалась, а села, потому что мне нужна зарядка… у меня сел телефон… я не знаю, куда мне идти… адрес тут… а еще чемодан украли…

               Под конец моя бравада звучала жалко. Я пищала последние слова срывающимся голосом, а потом вообще замолкла, чувствуя, что вот-вот разревусь перед этим напыщенным мажором, и это будет окончательное фиаско. А все из-за того, что обстоятельства этого дурацкого дня внезапно обрушились на меня с новой силой и я, измотанная дорогой и отрицательными эмоциями, просто начинаю разваливаться.

               К моему удивлению, он просто вынул из бардачка провод и, воткнув один конец в гнездо машины, другой протянул мне. Я взяла его и подсоединила телефон.

               – Что с твоим чемоданом? – неожиданно спросил он, и я замешкалась, не зная, рассказывать правду или промолчать. 

               Все-таки решив не выставлять себя снова на посмешище, я выдавила:

               – Неважно…

               – Ну, если он тебе неважен, можешь ничего не говорить, – пожал он плечами.

               Пытаясь сообразить, чем он может мне помочь, я как бы невзначай добавила к сказанному:

               – Попутчик увез его в своей машине.

               – Без тебя? – усмехнулся он.

               Я посмотрела в его глаза, в них плясали насмешливые огоньки, которые мгновенно, с пол-оборота начинали раздражать меня, и я выпалила:

               – Да! Я такая идиотка, что села к нему в машину, поверив, что он просто довезет меня до дома, а он повез к себе!

               Заканчивая произносить эту фразу, я уже жалела о вылетевших сгоряча словах, но моя беда как раз и была в том, что я часто сначала говорила, а потом думала.

               – Вот козел! – произнес он, смотря на меня с дьявольской улыбкой. 

               Я понимала, что он издевается надо мной, и испытывала нестерпимое желание размазать эту улыбку ему по лицу, но мой телефон еще даже не подал признаков жизни, и я вынуждена была терпеть его ухмылки, спрашивая саму себя, какой черт дернул меня за язык рассказать этому несносному типу про попутчика, дав ему новый повод издеваться над собой.

               – Ладно, не дуйся, – миролюбиво сказал он. – Если ты мне скажешь номер поезда и назовешь место, на котором он сидел, мы попробуем вычислить твоего попутчика и вернуть твои вещи.

               Я недоверчиво посмотрела на него. Он вел себя странно и непоследовательно: то в открытую насмехался надо мной, то, как сейчас, любезно предлагал помощь. Я промямлила, что вся информация – в моем отключившемся телефоне, и какое-то время мы молча смотрели на проезжающие мимо машины, ожидая, когда мой телефон воскреснет. 

               Наконец мой телефон издал звук и на экране появилось откусанное яблоко. Я взяла его в руки и, дождавшись загрузки, ввела пароль. Телефон ожил, но заряд аккумулятора был всего пять процентов. Я открыла заметки и, уставившись на экран, несколько раз прочитала бабушкин адрес, чтобы запомнить его. Потом отсоединила телефон от провода и собралась выйти, но он удержал меня, взяв за руку.

               Я с опаской посмотрела на него. Он усмехнулся, встретившись с моим подозрительным взглядом, и произнес:

               – Не хочу, чтобы ты решила, что все петербуржцы негостеприимные сволочи.

               Я зависла, уставившись на него, а он продолжил:

               – Я отвезу тебя домой.

               Наступать в один день на одни и те же грабли было по крайней мере непредусмотрительно. Я совсем не знала, что в голове у этого несносного человека, но выходить из машины и искать такси ночью в незнакомом городе было тоже не лучшим решением.

               – Не бойся, к себе не повезу! Ты не в моем вкусе! – добавил он, поскольку мое молчание затянулось.