Страница 29 из 62
*****************************************************************************************************************************************
Седьмая глава.
*****************************************************************************************************************************************
Я проснулась от настойчивого звона и сперва не поняла, что происходит. Сев в кровати и сообразив, что это звонок в дверь, я вздохнула и, соскребя себя с кровати, направилась в коридор, не понимая, почему бабушка не идет открывать. Находясь в полусонном состоянии, я открыла дверь, не спрашивая, и приросла к месту от удивления – передо мной стоял Максим. Он уставился на мое полуобнаженное тело в тонкой ночной сорочке, и я, мгновенно от его взгляда почувствовав себя голой и пробормотав «проходи, я сейчас», тут же рванула в ванную. Мне, конечно, было безумно любопытно, чего это он вдруг снова приехал ко мне после вчерашнего душа из кофе, что я ему устроила, но мой внешний вид вынудил меня исчезнуть.
Посмотрев на себя в зеркало, я чуть не позеленела от злости. Почему ему надо было прийти, не предупредив меня, и застать в таком неприглядном виде – заспанной, со спутанными волосами, да еще и почти раздетой?! Я стала умываться, а мое просыпающееся сознание завопило:
«Какая тебе разница, что он подумал?! Выкинь его наконец из головы!».
Причесав волосы, я переоделась (благо в ванной сохла моя одежда) и вышла к нему.
Он стоял на кухне и смотрел в окно. Как же он был красив! Я невольно залюбовалась им, но через пару секунд, поймав себя с поличным, нахмурилась. Я не должна чувствовать к нему ничего! Это серьезная помеха моим планам, и, вместо того чтобы быть любезной хозяйкой, я съязвила:
– Ты теперь каждое утро будешь приезжать ко мне?!
Он обернулся и помрачнел.
– Нет. Мне не доставляет удовольствия кататься к тебе каждое утро!
Несмотря на то что я только что думала о том, что мне нельзя ничего чувствовать к нему, его слова задели меня.
– Тогда зачем ты это делаешь?! – воскликнула я, злясь на саму себя, что не могу быть равнодушна к этому человеку.
Он вытащил из кармана куртки какую-то карточку и, положив на стол, пояснил:
– Это карточка клуба. По ней ты можешь приходить туда без пригласительных.
Я самодовольно улыбнулась, понимая, как это много значит, но улыбка мгновенно слетела с моих губ после его резких слов:
– Быстро ты ее заработала!
Как же я ненавидела его в тот момент! Меня просто трясло от злости. Его высокомерность и презрение зашкаливали, и мне захотелось ответить ему той же монетой.
– Всем что-то нужно от Вадима. Мне… ну, у тебя есть свои представления… А вот тебе что?! Почему ты перед ним пресмыкаешься?!
Он мгновенно оказался рядом, и его взгляд не предвещал ничего хорошего. Мы не отрываясь смотрели в глаза друг друга, и молнии нашей злости сверкали, готовые нас сжечь… Однако внезапно он притянул меня к себе и впился своими губами в мои. Я, сбитая с толку, не сопротивлялась ему, наоборот, подчиняясь внезапному огню, вспыхнувшему во мне, ответила на его поцелуй и обвила его шею руками. Я чувствовала себя с ним по-другому, я чувствовала, что не могу им вертеть, как Мишей. Он был моим мощным противостоянием, силой, которую я ощущала подсознательно и которой я даже иногда хотела подчиняться...
Не знаю, как долго длился этот сумасшедший поцелуй, но за это время я решила отказаться от мести, однако потом раскаялась и, укорив себя в этом, оттолкнула его:
– Стоп! Макс, все, остановись! Уходи!
Он посмотрел на меня, все еще тяжело дыша, и я понимала, что он ошарашен. Ошарашен тем, что я не влепила ему пощечину, когда он набросился на меня, и тем, что сейчас я его прогоняю. Я не хотела этого! Боже, как я не хотела этого, но я не могла сейчас позволить своим чувствам испортить все то, что я планировала не один год. Мне и так было непросто ненавидеть Вадима, я катастрофически поддавалась его обаянию, но я не могла, не имела права простить его и оставить безнаказанным за смерть Веры.
– Ника… – начал он, но я не могла больше слышать его голос, проникающий в мое сердце, я и так еле сдерживала себя, чтобы снова не повиснуть у него на шее. Я лихорадочно пыталась найти слова, которые бы сделали ему больно. Настолько больно, чтобы он ушел и желательно больше не показывался мне на глаза.
– Только не говори мне, как я тебе нравлюсь, и всякую чушь. Я просто решила сравнить тебя с Вадимом! – наконец выпалила я.
Мне тяжело давалось каждое слово, но я не показывала вида и говорила как можно безразличнее. Он молчал, смотрел на меня и ждал, как я закончу свою мысль.
– Так вот… Ты не годишься ему и в подметки!
Я видела, как ему были неприятны мои слова, как он с трудом сдерживал свои эмоции, я чувствовала боль где-то внутри себя оттого, что я рвала все ниточки, связывающие нас, не давая шансов начаться нашим отношениям, но я старалась не зацикливаться на этом, чтобы сдержаться и не показать ему своих чувств.
Он, больше не смотря на меня, развернулся и ушел, а я, обессилев, села на стул и, положив руки на стол, уронила на них голову. Почему-то слез не было, только боль… Сильная, жгучая боль в области сердца.
Вечером, подъезжая на такси к клубу, я очень надеялась, что не застану там Максима. Думаю, нам обоим было бы неприятно провести вечер в одной компании, и я верила, что его здравый смысл заставит найти другое место для отдыха, ведь он прекрасно знал, что в клубе буду я. Однако не успела я войти, провидение или что-то другое столкнуло нас снова. Едва увидев друг друга, мы тут же, ничего не говоря, разлетелись, как одноименные заряды, и я для своего спасения скорее пустилась на поиски Вадима.