Страница 157 из 163
– Нет, – я непонимающе смотрела на Эрандура, почти не чувствуя его холодных прикосновений, – по мне, так обычный пёс. И тебе не было страшно?
– Я более не страшусь тьмы. Если мой путь праведный, Мара защитит меня. Если нет, то пусть это станет карой за былые деяния, – отрешённо произнёс жрец.
– Как же у тебя всё просто! – в бессильной злобе выпалила я.
– Не просто, Джулия. Наоборот, мне всё сложнее принимать решения, не переступая через собственные убеждения. Ты верно заметила – Её Милость вовсе не благоволит тем, кто позволяет себе излишеств, и это могло выйти боком, пусть я и молил Мару избавить меня от подобного выбора, – голос опустился до полушепота, – всякий раз, когда ты попадала в беду, когда гнев охватывал меня, и я тонул в нём, будучи не в силах сдерживаться.
– Ты не сможешь вечно один тащить на себе такую ответственность, а если Барбас не соврал, из-за того, что я выпила Апатию, есть вероятность, что Вермина будет охотиться и за мной, – я высвободила свою замерзшую руку и положила Эрандуру на плечо.
– И опять же в этом только моя вина.
– Но ты не знал, что так случится! – выкрикнула, хватаясь за его плащ, подобно тому, как яростно в меня вцеплялась отчаявшаяся ревнующая Брелина.
– Не знал. Мне неведомо будущее, и часто мы не можем предугадать последствий наших действий, – данмер сжал мои плечи замёрзшими пальцами. – Но никогда, Джулия, запомни – никогда я не мог помыслить о том, что сознательно причиню тебе вред.
Подавшись вперёд, он сорвал с моих губ мимолетный, обжигающий льдом поцелуй.
========== Глава пятьдесят шестая. Старый друг, новый враг ==========
Когда руки Эрандура плавно соскользнули с моих плеч, я, недоуменно хлопая глазами, посмотрела на него, с трудом осознав, что именно случилось. Мы мягко соприкоснулись губами всего на секунду, но всё равно не верилось – в действительности жрец решился это сделать или мне привиделось, и никакого поцелуя не было вовсе. Может, это вьюга и ледяной ветер, и ничего больше?
Данмер стоял передо мной в ожидании слов или ответных действий, и моя рука дёрнулась к губам. Я вздрогнула, глядя на него в замешательстве. Смятение охватило душу, и я зачем-то ляпнула:
– Брелина! – несвоевременно спохватилась, что толкнула подругу, что, наверное, причинила ей боль, что нужно поговорить и поставить точку в наших отношениях. Виновато взглянув на Эрандура, я сделала шаг к тропе, пока её не занесло окончательно, а жрец вдруг резко отвёл глаза и выпалил:
– Извини! Я слишком многое себе позволил.
Дар речи пропал, поэтому на нелепое извинение ответила набором невнятных звуков.
– Там… очаг… э-э… ударилась… в… – остановилась, помявшись на месте, и жестом указала в сторону города. – Пошли.
Эрандур растерял жреческое красноречие – неужели подумал, что мне не понравилось? А мне понравилось? Чтобы распробовать, надо повторить. Но не полезу же я к нему прямо сейчас посреди сугроба за границей Винтерхолда. Не полезу?
В напряжённом молчании мы добрались до таверны, походя издали на два торопливо перемещающихся сугроба. Задержались на крыльце, неловко столкнувшись у входа. Эрандур галантно пропустил меня вперед, открыв дверь. В опустевшем зале таверны никого не осталось. Не нужно было даже спрашивать у Харан, прожигающей меня недовольным взглядом, куда делась данмерка. Хорошо, что я подруге голову случайно не разбила.
– Что б больше не дралась тут, ясно? – раздражённо высказала трактирщица, ещё помнящая мои прошлые пьяные выходки.
– Прошу прощенья. Брелина ушла?
– Конечно. В слезах. Сразу после того, как ты убежала, – недовольная Харан внезапно смягчилась, украсив лицо показной приветливостью. – Выпьете что-нибудь?
– Нет! – в два голоса ответили мы со жрецом, переглянулись и обменялись виноватыми улыбками. В сияющих рубиновых глазах спряталась невысказанная грусть, которую он, видимо, пытался скрыть за наигранной радостью. В моих глазах, напротив, мелькали неистовые огни аномалий, мечущихся по закоулкам сознания, то ли паникуя, то ли радуясь.
– Джулия, прежде чем ты уйдешь, – тихо начал жрец, – скажи, как мне заслужить прощение за свой неуместный поступок?
– Не понимаю, о чём ты говоришь, – я невинно захлопала глазами. – Какой такой поступок?
– Полагаю, я прощён? – он приложил руку к сердцу.
– За что? – главное, теперь всё отрицать и строить из себя святую наивность. Пока сделать вид, будто ничего не случилось. – Не волнуйся, я ничего не помню. Ничего же не было, да? Не было? Скажи, что не было?
– Как пожелаешь, – пожал плечами данмер.
– А теперь… спокойной ночи, – боком двинулась к выходу, нервно улыбаясь. – Завтра приду, расскажу, что в Коллегии.
– Спокойной ночи… – взволнованным тоном сказал Эрандур в проём резко закрывающейся двери.
Как только я оказалась на улице, не смогла сдержать вздоха облегчения. Как же неловко! Приятно, но неловко. После того, как поцелуешься при таких обстоятельствах, дружбе приходит конец. Её сменяет бурлящая влюблённость, в которой я теперь тонула, смотря на мир через искажённую призму горячих чувств. Если даже дело в Апатии, какая теперь разница, когда сердце выворачивалось наизнанку от нежелания расставаться, от недосказанности и хочется прыгать, как козе по горам Джерол.
Так я проскакала по ступеням и по мосту. За спиной, словно крылья выросли. Такие, как у дракона! Огромные, способные унести сквозь облака к самым далёким звездам.
Домчавшись до Зала Достижений, перевела дух, спиной прислонилась к двери. Из-под полуприкрытых век я разглядывала статую Шалидора, по которой скользили глубокие холодные тени от восстановленной жаровни.
Теперь нужно взять себя в руки и объяснить Брелине, что произошло.
«Я тебя толкнула, потому что не люблю! Извини!»
Отмахнувшись от бредовых мыслей, зашла в Зал Достижений, погрузившись в приглушенный свет, словно жаровня в центре не могла сиять в полную силу. В приятном полумраке, я медленно, собираясь с духом, добралась до комнаты Брелины, остановилась под дверью, прислушалась. Плачет.
Сейчас или никогда!
Три раза негромко постучала, услышав приглушенное хриплое: «Уходи!» Вопреки этому, толкнула дверь, увидев в свете единственной догорающей свечи взлохмаченную Брелину, рывком севшую на кровати, как только я вошла к ней.
– Нам не о чем больше говорить! – рыкнула она. – Беги к своему Эрандуру! Оставь меня в покое!
– Я не уйду, пока не объясню, что происходит, – глотая ком в горле, выговорила я, встретившись с её колючим взглядом. Она сжала губы в тонкую линию, острое приятное личико исказилось гримасой обиды и злости.
– Ну, давай! Соври мне что-нибудь!
Я осторожно присела на край кровати рядом с ней, протянула руку, но данмерка оттолкнула меня, продолжая пылать гневом.
– Не хочу тебе врать. Никогда не хотела, а всё, что происходило между нами, я не воспринимала так серьёзно, как ты. Теперь и вовсе, не могу открыть тебе всей правды, потому что… – попыталась подобрать правильные слова, чтобы не рассориться ещё больше. – Меня втянули в очень опасную игру. Я думала, что ничего тяжелее, чем спасение Коллегии, со мной не случится, но теперь даже не знаю, что ждёт нас с Эрандуром. Понимаешь, Барбас, говорящая собака…
– Что?! – вытянулось лицо Брелины. – Какая ещё собака? Что ты несёшь?
– Пытаюсь объясниться, – растерянно посмотрела на неё, но подруга вдруг вскочила с кровати, вытащила из ящика прикроватной тумбочки Звезду Азуры и с силой втиснула камень мне в ладони.
– Забирай её и убирайся! Не желаю слышать от тебя никакой гнусной лжи!
Неуверенно повертев прохладный камень в руках, поняла, что разговор зашёл в тупик, а попытка оправдаться только всё испортила. Что бы я ни рассказала, хоть про драконов, Брелина не станет слушать, пока бушуют эмоции.
– Мы просто неправильно друг друга поняли с самого начала, – встала, прижав к себе Звезду Азуры. – Я и не могла подумать, что…
– Ты вообще не думаешь ни о ком, кроме своего данмера! – выкрикнула подруга, и по её щекам покатились слёзы.