Пленница своего врага

Эмилия Грант

Пленница своего врага

Пролог

Хватаюсь за ручки велотренажера покрепче, прибавляю скорость. Ног почти не чувствую, вот-вот искры повалят. Но что бы я ни делала, не могу избавиться от этого странного, гнетущего, но пугающе сладкого чувства. Я ощущаю на себе его взгляд. Каждой клеточкой.

Тимур Бекоев. Известный актер, звезда сериала. Только за последние полчаса у него просили автограф трижды.

Он сидит и качает дельты, плавно и размеренно, будто не прикладывая никаких усилий, хотя груз на тренажере установлен немалый. Ничего удивительного: он здесь завсегдатай. Ему ведь надо держать себя в такой форме, чтобы получать огромные гонорары за серию и влюблять новых и новых поклонниц.

Я здраво себя оцениваю и догадываюсь, что я не из тех женщин, с кем он привык спать. Да, он женат. Но в то, что подобный красавчик еще и моногамный я ни за что не поверю! Сами посудите: высокий, не меньше метра девяносто, сексуальная небритость. Но главное – глаза. Наверное, такие же глаза у самого дьявола: когда он смотрит, кажется, что он знает о тебе все. Все твои тайные фантазии, плохие делишки… Знает, но не осуждает. Напротив, готов разделить с тобой все самое развратное…

Когда мне сказали, что в наш клуб ходит сам Тимур Бекоев, я была рада, что увижу знаменитость живьем. Но представить себе, что он обратит на меня внимание… Или все это лишь плод моего больного воображения?!

Украдкой бросаю на него взгляд: нет, он все еще смотрит на меня. Как пантера перед броском, он оценивает очередную жертву. Вздрагиваю, опускаю глаза, чувствую, как от стыда горят щеки. По лбу стекает капелька пота и падает в вырез спортивного топа. Еще несколько минут в таком темпе, и я заработаю инфаркт, не иначе.

И что он нашел во мне? Обычная фигура: ни попы, как у Джей Ло, ни буферов, как у Памелы Андерсон. Восточные мужчины ведь любят женщин с округлостями, разве нет? А у меня короткая стрижка и поджарое, почти мальчишеское тело. И все же он сжигает меня взглядом своих темных, как угли глаз. Сжигает так, что я и сама вот-вот превращусь в угольки и маленькую кучку пепла.

Не выдержав, я сползаю с измученного велотренажера и жадно глотаю прохладную воду.

В свои двадцать я знаю, что не стоит заводить романы с актерами и знаменитостями: они выбрасывают использованных женщин вместе с презервативами, словно одно прилагается к другому. Я на все сто процентов уверена, что поддаться харизме Тимура Бекоева – худшая идея.

Во-первых, он – женат. Во-вторых… Да нет, какое может быть во-вторых, если он женат?! И почему я еще об этом раздумываю? Он ведь со мной даже не заговорил!

– Вы уронили, – его вкрадчивый бархатистый голос заставляет меня дернуться, как от удара током.

Тимур Бекоев собственной персоной нависает надо мной и протягивает мне полотенце, загораживая свет. Или у меня просто потемнело в глазах от чрезмерной физической нагрузки? Хотя кого я обманываю: велотренажер тут совсем ни при чем.

Я судорожно вдыхаю, чтобы что-то ответить, забыв про то, что у меня полный рот воды. Вода, разумеется, попадает не в то горло, я захожусь кашлем и позорно отфыркиваюсь, забрызгав водой его черную футболку.

– О, Господи… – сиплю я и зажимаю рот. – Простите…

– Ничего страшного, – он похлопывает меня по спине. – Как вас зовут? Вы же здесь тренер?

Я ничего не слышу уже после «ничего страшного», потому что его мимолетное прикосновение лишает меня остатков здравого смысла.

– Что?.. А, да… В смысле… Марина… Извините, я… Мне лучше… – и, схватив несчастное полотенце, делаю ноги из зала, изо всех сил пытаясь не сорваться на бег.

Лишь там, в приятной прохладе коридора, сбавляю шаг и прислоняюсь мокрой спиной к стене. Вместе с выдохом из меня рвутся наружу не самые цензурные из ругательств.

– Ну надо же! – его голос снова застает меня врасплох. – Кто бы мог подумать! Правильно говорят: в тихом омуте…

Он, кажется, откровенно издевается надо мной. В глазах пляшут озорные искорки, как пузырьки в стакане колы. Я втягиваю его терпкий запах: будоражащую смесь из дорогого парфюма и разгоряченного тренировкой мужского тела. Боже, и почему еще не научились передавать запахи через телевизор? Если бы зрительницы могли ощущать то же, что ощущаю сейчас я, рейтинги Бекоева подскочили бы еще выше.

– Простите, я… Если вам нужна помощь…

– Я предпочитаю обходиться без посторонней помощи, – отвечает он неожиданно жестко, но тут же снова теплеет. – Хотел уточнить, если у вас планы на вечер? Кстати, я Тимур, – он с улыбкой протягивает мне ладонь, как будто я такая дурочка, чтобы попасться в эту ловушку.

– Я знаю, кто вы, – по-детски прячу руки за спину. – И вы прекрасно знаете, что я знаю… В общем, все знают, кто вы. Но я не собираюсь… – старательно подбираю слова. – Скрашивать ваш досуг.

– Что?! – мой отказ его нисколько не смущает, напротив, скорее, смешит. – Кто здесь говорит о досуге?

– Вы ведь женаты, верно? А у меня есть принципы.

– Тогда почему ты ведешь себя так, будто вот-вот выпрыгнешь из штанов? – он склоняется надо мной.

– Я?! – у меня от возмущения перехватывает дыхание. Я стараюсь не смотреть на его приоткрытые губы и собираю всю волю в кулак.

– Слушай, я не предлагаю тебе руку и сердце, – он касается моих волос, и по моей спине прокатывается мелкая дрожь. – Просто свидание.

– Вы… – нет уж, слишком много чести! – Ты женат! – снова выпаливаю я.

– Мы уже оформляем развод, – по его лицу пробегает тень, но лишь на мгновение.

– И ты ищешь, с кем бы зализать раны?

– Разве это так плохо? – он уже почти шепчет, и моя кожа покрывается мурашками. – И разве ты на самом деле так уж против?

Я уже не знаю, против я или нет. Я вообще не соображаю, что такое хорошо и что такое плохо. Для меня очевидно лишь одно: если он прямо сейчас меня не поцелует, я сойду с ума. А он как нарочно медлит. Нас разделяют считанные миллиметры, но Тимур не торопится преодолевать это расстояние. Как будто чего-то ждет. Может, хочет, чтобы я попросила его?.. Просила, как какая-нибудь фанатка?

Нет. Мне надоело быть жертвой, пусть лучше сам почувствует себя на моем месте. Я поцелую его сама, да так, что у него подкосятся ноги. Да, может, природа и не одарила меня суперформами, но целоваться я умею. И после того, как правила игры переменятся, а мяч окажется на его половине поля, – сразу после этого я оттолкну его и уйду, поставив на место раз и навсегда. Звезда экрана, тоже мне…

Набравшись смелости, как перед прыжком с парашютом, я подаюсь вперед и прижимаюсь к губам Тимура. И в ту же секунду мне становится ясно: все мои дурацкие планы были простыми оправданиями. Оттолкнуть его? Остановиться?! Оторваться от этих горячих и мягких губ, способных превратить тело женщины в расплавленную сталь?! Ох, мамочки, что же я натворила…

Его руки жадно шарят по моему телу, мне становится тяжело дышать, и я бесстыже прижимаюсь к Тимуру плотнее.

– Что и требовалось доказать, – ледяной женский голос обрушивается на нас и мгновенно отрезвляет.

Я выпутываюсь из объятий Тимура, но это не так уж и просто: он крепко держит меня, фактически вдавив в стену.

– Таня? – цедит он сквозь зубы, даже не обернувшись. Видно, этот голос ему хорошо знаком. – Какого черта ты здесь забыла?

Таня?.. Мысли лихорадочно вертятся в голове, прорываясь сквозь гормональный туман. Таня… Боже! Татьяна Бекоева! Его жена… Но ведь он же сказал, что они оформляют развод!

– Пусти! – мне все же удается оттолкнуть Тимура, и теперь я вижу холеную блондинку в конце коридора. Явное подтверждение тому, что обычно Тимур выбирает других женщин: ее хоть сейчас можно снимать для постера «Мисс Россия». Идеальные волосы, идеальная фигура, пухлые, будто немного выпяченные вперед губы. Прямо таки человеческое воплощение роскоши.

– Н-да, Бекоев, – при виде меня ее хорошенькое личико искажает гримаса презрения. – Ты окончательно опустился… Не думала, что все будет так легко.