Страница 8 из 20
«Самые умные. Правильно сделали», – мысленно одобрил я поступок беглецов, и смело двинулся навстречу татуированным полинезийцам. Толпа пришла в движение. Одна часть воинов осталась стоять на месте, в то время как другая с боевым кличем бросилась на меня.
Они преодолели разделяющее нас расстояние в одном стремительном броске и обрушились на меня со всеми своими копьями и боевыми палицами. Однако я быстро разочаровал своих врагов. Дубинки при ударах отскакивали от моей головы, словно от крепкого камня, зачастую ломаясь. Наконечники копий тоже не причиняли мне никакого вреда, скользя по коже, словно она была покрыта непробиваемой шкурой Злых Рыб. Понимая, что неуязвим, я начал жестоко наказывать своих врагов. Я нагибался и вставал, приседал и подпрыгивал, уклонялся то влево, то вправо, не забывая, впрочем, наносить удары боевой палицей. Тангароа направлял мои удары и делал их на редкость сильными. От каждого моего выпада трещала чья-то кость, чужая кровь дождём омывала моё тело, но я не останавливался. Я медленно шёл сквозь толпу врагов, оставляя за собой кровавую дорожку. Десятки поверженных противников остались у меня за спиной, а я продолжал упорно продвигаться вперёд. С каждым упавшим врагом возрастала моя мана и моя слава. Я понимал, что внезапно оказался эпической фигурой. Сотни лет подряд, сидя у костров, из поколения в поколение, матери будут рассказывать об этой битве своим детям, чтобы те, в свою очередь, поведали историю Каду уже своим детям. И так увиденное всеми чудо будет жить до тех пор, пока будет дышать хоть один представитель моего народа.
Меня удивило то, что я совершенно не уставал. Я действовал с невероятной скоростью и быстротой, но всё равно не ощущал никакой усталости. Может, потому что у меня была цель – миссионер-хаоле. Сначала он пытался вдохновить на борьбу самых смелых, но когда я приблизился к нему, он с криком побежал прочь. Я не мог его догнать, потому что среди моего народа всегда хватало храбрецов. Многие воины, отталкивая друг друга, атаковали меня со всех сторон, желая убить и получить фантастической силы мана, жизненную силу человека, способного сотворить чудо.
Когда я поразил более сотни врагов, наваждение внезапно исчезло. Моя неуязвимость, никак не предупредив меня, ушла куда-то. Внезапно одно копьё, причинив мне сильную боль, вошло мне в бок. Я обломил торчащее из тела древко, и вдруг понял, что стою на самом пороге страны мёртвых По. Хозяйка загробного мира Миру наверняка засмеялась, увидев копьё в моём боку, и начала раздувать огонь в печи, где она готовила себе лакомства из умерших людей. Ох, Миру! Больше не будет Каду петь песни и есть пищу людей. Нгаро, еда мёртвых, отныне будет моим уделом.
Я закричал от наполнившей меня ярости и успел нанести несколько хороших ударов прежде, чем на меня одновременно, с нескольких сторон, обрушились удары копий и палиц.
Я успел лишь подумать:
«Больно…
Разве во сне может быть так больно?!!»
И тут же умер.
***
Немного покопавшись в системе безопасности входных дверей, участковый нашёл в памяти маленького электронного мозга нужную комбинацию и открыл двери. С тихим шипением две массивные матовые половинки разъехались, пропуская гостей внутрь скромной пятикомнатной квартиры.
Участковый, Игорь Петрович Васильев, высокий мужчина среднего возраста, начавший заметно полнеть, обернулся к стоящей позади довольно бодрой маленькой старушке, которая вызвала полицию, обеспокоенная услышанным ночью из соседней квартиры шумом.
– Ну, что, Клавдия Егоровна, пройдёмте-с, – участковый, облачённый в недавно введённую униформу, решительно шагнул в широкий коридор. Двери квартиры соседки были распахнуты, и из соседнего помещения доносился хорошо различимый голос диктора, зачитывавшего последние новости:
– Россия запустила на Марсе третий жилой купол… Островная Федерация и Россия в экстренном порядке закрывают свои границы для беженцев из Европы и Африки… Северные Штаты Америки и Британская Канада обратились в Лигу Наций, с просьбой о срочной гуманитарной помощи ввиду катастрофического положения…
– Вечно от этой Америки одни неприятности, – заворчал недовольно участковый, и в этот момент увидел лежащее на полу тело молодого человека.
– Ох! – негромко выдохнула воздух сердобольная старушка.
Неприятная тяжесть появилась у Игоря Петровича в районе груди. В последнее время убийства даже в таком большом городе случались крайне редко, и подобный инцидент мог запросто испортить всю дальнейшую карьеру полицейского. За большим окном проносились летающие такси – геликоптеры, но участковый, не отвлекаясь, профессиональным взглядом пытался найти первые зацепки для будущего расследования.
Молодой человек лежал на спине, широко раскинув руки. На нём почти не было никакой одежды, кроме трусов. Под телом образовалась большая лужа крови, залив далеко не маленький участок светящегося пола. В бок трупа и в грудь, в два места, убийцы воткнули странные палки, выкрашенные яркими цветами и разукрашенные искусной резьбой. Эти предметы, находящиеся в теле убитого, удивительно напоминали старинные копья из этнографического музея.
– Вы узнаёте этого человека? – начал опрос участковый.
– Да, конечно. Это мой сосед. Фамилии не помню, но имя – Олег. Хороший парень. Кто же его так… Совсем как в фильмах…
– Выясним, не волнуйтесь! Служба у нас такая.
– Смотрите, а ведь он улыбается, – очень тихо сказала Клавдия Егоровна.
Участковый ещё раз посмотрел на висевший на стене календарь. «Пятнадцатое октября две тысячи пятнадцатого года, неудачный день», – тяжело вздохнул про себя Игорь Петрович и перевёл взгляд на лежащий труп. Действительно, на лицо мертвеца словно кто-то наклеил довольную и счастливую улыбку.
Будучи мёртвым, Олег улыбался. Он улыбался, потому что узнал перед смертью, что иногда миры сближаются. Он улыбался, потому что видел перед смертью Акульего Бога и разговаривал с Тангароа…
***
Я не раз слышал или, быть может, читал, что сознание, если его потеряешь, имеет тенденцию возвращаться долго и мучительно. В моём случае всё было совсем по-другому. Вроде как секунду назад я очень сильно испугался, потом испытал нестерпимую боль и провалился во тьму. А спустя другую секунду ощутил себя живым и здоровым человеком. Я, первым делом удивился, что у меня ничего не болит, а затем понял, что лежу на спине. Сразу в голове возник вопрос: а где я нахожусь? У себя дома, в кровати, или возле пещеры, в окружении каннибалов и охотников за головами?
Я спокойно лежал на спине, и невольно ко мне пришла мысль, что очень хорошо вот так вот просто лежать. И что мне нравится, когда меня никто не трогает и никто не причиняет боль.
Для того, чтобы меня больше не били копьями и дубинками, я решил подольше не шевелиться. Решив, что достаточно хорошо изобразил мёртвого человека, я, немного схитрив, чуть-чуть приоткрыл левый глаз. К моему большому облегчению, никаких татуированных полинезийцев рядом не оказалось. Я лежал на какой-то возвышенности или большом камне в центре просторной пещеры. Откуда-то в пещеру проникал свет, довольно хорошо освещая созданное природой помещение, лишь в самых далёких углах позволяя собраться густой темноте. Неподалёку, на высоком каменном ложе, расписанном зловещими и непонятными узорами, я заметил ещё одно тело. Тело принадлежало, к моему огорчению, полинезийцу. Я сразу понял это, увидев многочисленные татуировки на коже.
«Вот блин!» Я закрыл левый глаз и тихо, но разочарованно выдохнул из себя воздух. Значит, по-прежнему торчу в том жутком сне или… в той опасной иной реальности.
Я лежал, пытаясь размышлять. Где я оказался? В полинезийском морге? Или в каком-то храме? И что происходит? Может, за мной сейчас наблюдают? Может, я должен пройти какое-то испытание, чтобы проснуться и вернуться домой? В таком случае лучше не двигаться, продолжая притворяться мёртвым, и ждать дальнейшего развития событий.