Венец из молний

Пока наездница добиралась до Бан Глеана, стемнело. К сожалению Марека, потому что он больше не мог любоваться собой в лужах. Ему оставалось только вытягивать вперёд гладкие бледные руки и опускать голову, пялясь на холмики женской груди под красивым платьем. «Надо было попросить сделать разрез… или хотя бы пару пуговиц расстегнуть», — подумал Марек, спрыгивая с лошади. Он отряхнул платье, которого не коснулся, и вытянулся. Решил, что Мариша обязательно ходит с прямой спиной.

Ведьмак под прикрытием постучал в неприметную дверь. Копошение.

— Кто там? — пробубнил низкий голос.

— Мариша Новиградская, — Марек так привык к своей невнятной речи, что почти не замечал её в голосе Мариши, — принесла меня чернобурая коняга с рогом из жопы.

Голосок её, произнесший заветный пароль, развеселил Марека. Что-то звякнуло, и в двери открылось крошечное окошко.

— Не знаем никаких Маришей.

Человек прищурился через окошко на гостью.

— Я вас тоже не знаю. Зато знаю Влодека Чернопёрстого.

Охранник фыркнул показательно, и окошко захлопнулось. Затрещали замки и защёлки — дверь распахнулась.

Мариша зашла широким шагом, как учат вышагивать лошадей какие-нибудь принцы, в знакомую хату. Огляделась, будто видит всё вокруг впервые. Видеть было особо нечего: хата как хата, на жилую, правда, не похожа, хотя кровати в углу стояли. Мужик на голову выше девицы смерил её тяжелым взглядом, жестом потребовал снять оружие. Молча проводил до распахнутой в полу двери. Марек спустился по лестнице, надеясь, что торгаш внизу на него не смотрит, потому что платье Мариши проходило сквозь доски.

Женские походные туфли на низком каблучке опустились на пол. Гостья выпрямилась, задрала подбородок, осматривая, явно переигрывая, просторную комнату, которая забита была всякого рода хламом. Мебель, доспехи, посуда, шкафы, набитые украшениями, целые горы картин. Половина вещей была скрыта под тканью. Если бы не ведьмачий нюх, Мариша бы не обратила внимание на поселившийся в комнате равномерный запах фисштеха. Пару его увесистых мешков она отметила на весах перед перекупщиком.

— Вечер добрый, — проурчала девушка в его сторону.

Ведьмак впервые здоровался с торгашом. С ним вообще впервые в этой комнате здоровались.

— Добрый… за чем-то конкретным пришли?

— Да, голубчик. Слышала, с неделю назад вам принесли конный доспех, — Марек невероятно наслаждался своим новым звуком, чеканя в силу возможностей каждое слово.

Мужчина понял, о чём гостья. Редко ему приносили на продажу лошадиную броню, а панциря качества, как тогда, он в жизни в руках не держал.

— Принесли, ещё какой.

Он махнул головой в угол, Мариша направилась в ту сторону. Марек еле остановил себя от того, чтобы попытаться схватить подол платья. Он видел, так делают так мазели, куда-то вышагивая.

Под парой причудливых ковров Мариша откопала знакомые чёрные доспехи.

— А лошадь к ним, случайно, не шла? — спросила девушка, будто не зная.

— Шла. Только угнали её. Но сумки тоже где-то здесь валяются. Я их, правда, не разбирал ещё.

— Давайте найдем? — предложила Мариша, захлопав ресницами.

— Как скажете.

Минут через десять перед Мареком выросла вся амуниция и одёжка Дху. Ведьмак выложил для виду посуду и сменную одежду, посчитав, что Серафим не сильно расстроится её отсутствию.

— К этой броне у нас ещё человеческие доспехи есть.

Марек запнулся. Доспехов Серафим он не продавал. Должно быть, корчмарьша подсуетилась. Она-то небось и сдала ведьмака волкам, «сучья жопа». Ведьмак кисло причмокнул, раздумывая, хватит ли ему сил на лишнее общение этим вечером.

— Можно посмотреть?

Перекупщик сдёрнул ткань с одного из дорогих кресел. На нём лежал чёрный разобранный панцирь. Марек поднял шлем и чуть не выронил оттого, каким он оказался тяжёлым. Перекупщик ухмыльнулся.

— Да, жёсткие. Наверное, нильфов, у них тоже черные.

— Да нет, — протянула Мариша с тоном няни, исправляющей любимого подопечного. Бросила на мужчину загадочный, по мнению Марека, взгляд, — у нильфов они отделаны золотом.

Перекупщик пожал плечами. Ведьмак положил шлем и продолжил выискивать нужные ему вещи. Копье Серафим он нашёл среди дорогого оружия, а расписанные щиты — в бесполезном хламе. От полосатых доспехов ни фрагмента.

Мужчина оглядел всё, что выбрала гостья.

— Дорого вам это обойдётся, предупреждаю.

Ведьмак развернулся к торгашу и тяжело выдохнул. Поднял левую руку, чудно́ изогнув пальцы.

— Вы что, я всё это уже оплатила.

Зелёный знак блеснул в девичьей ладошке, глаза мужчины отразили магический свет. Ведьмак не спешил опускать руку, хотя она начинала подрагивать.

— А ещё я купила пару мешков фисштеха, голубчик.

Свет на кончиках острых женских пальцев дернулся. Капля крови показалась из аккуратного носика, только ползла она, почему-то, не по форме женского лица.

— А ещё… вы мне с прошлого раза задолжали тысячу крон…

Дёрнулся в судороге мизинец — свет потух. Мужчина заморгал, поморщился. Салатовые огоньки в его глазах растворились. Ведьмак опустил руку, разминая пальцы — они стреляли болью.

— Что-то я… не припоминаю долга, — пробормотал он.

— Что? Какого долга?

— Что-то я… ох… Боров! — крикнул перекупщик, гладя виски. — У вас кровь, — прокомментировал он гостью спокойно, потому что кровь носом в этой комнате шла у каждого десятого.

Марек поспешно вытер лицо рукавом. Рукава иллюзии не были такими же длинными, как ведьмачьи, но замороченный торговец ничего подозрительного не заметил. Голова амбала, встретившего Маришу, показалась в люке.

— Помоги мамзели загрузиться!

Мужчина отошёл к столу с растерянным видом. Мариша выдохнула: на секунду она подумала, что просчиталась. Пока Боров таскал наверх конное снаряжение, торгаш загрузил ещё два мешка: с фисштехом и рыцарским доспехом. К удивлению перекупщика, хрупкая на вид девушка смогла поднять их на первый этаж своими силами. Там она уже выдохлась, и закончил за неё Боров.

Ведьмак мчался на Небе по улицам Бан Глеана, хохоча свистящим девичьим тембром. Еще чуть-чуть, и жадность сгубила бы кошку. Обошлось. Небо искренне удивлялась навешенным на неё неожиданно тяжестям, но не сопротивлялась, иногда только замедляла ход против воли наездника. Марек устал: все силы он потратил на знаки, а топливо злорадства угасло, как только они покинули город.

***

Мариша открыла дневник на последней заполненной странице. Признаться, ей этого не хватало.

…бабушка… Хауль… фантомы… ведьмак…

Честно, не поверила бы, что он свет от чудищ чистит, но видела же своими глазами. Странный он какой-то, но не за что зацепиться моей неприязни. Разве что руки свои держать в карманах не умеет, да, Марек Яр? Закройте мой дневник, пока я не поймала вас с поличным, и больше сюда не лезьте. Свой заведите.

Мариша заскрипела переливчатым смехом, полная ребяческой радости, и захлопнула книжку.

***

Примчавшись в дом фон д’Амеди, ведьмак тут же завалился на более-менее уцелевшую в гостиной кушетку. Потягивающие чай в этой же комнате рыцари с чародеем проводили его удивлёнными взглядами — они будто успели забыть, что он сегодня она. Серафим затянулась из кривой ведьмачьей трубки и выпустила носом сладкий дым. Это было последнее, что мазель Мариша увидела перед падением в сон.

========== Глава 11 - Прощания ==========

Ведьмак проснулся и с утра пораньше опечалился: бугорки под красивым платьем исчезли вместе с лишними фалангами на теперь уже грубых руках. Яр уставился на культи указательного и среднего пальцев правой руки. Много они принесли ему когда-то проблем, но давно уже стали частью рутины. «Снова здравствуйте».

Марек огляделся. На полу, в походной койке, ворочался и фыркал во сне Гуарин. В его ногах, как сторожевая собака, дремала лиса. Второй спальник пустовал. Марек встал, противно и громко скрипнув древним креслом. Это не потревожило сонное царство, но лисица повернула в его сторону носом. Марек виновато поднял руки и вышел на улицу, стараясь ступать беззвучно. Пахло прошедшим и ещё собирающимся пойти дождем.