Страница 33 из 40
Я долго ходил над трубой и, меряя ее шагами, обещал себе, что обязательно пролезу через нее. Каждый раз я оттягивал свою попытку, в надежде, что не сегодня завтра ее сбросят в траншею и моим обязательствам перед собой будет оправдание. Но время проходило, а труба по-прежнему оставалась лежать на насыпи у траншеи.
И вот однажды, возвращаясь из школы, я заметил, как к траншее подогнали трубоукладчики, а рабочие готовили трубу к спуску. В душе что-то неприятно заныло, и облегченно вздохнуть не получилось. Наоборот – мной овладела непонятная тревога.
– Завтра ее закапают. – Произнес я и не весело улыбнулся.
– Я не выполнил свое обещание. – Упрекнул я себя.
И хотя ребята давно уже потеряли интерес к трубе и совсем забыли о моем обещании, мне было грустно и стыдно. Подавленный и совсем не веселый я ушел домой.
Всю ночь я думал о своем поступке. Я понимал, что обманул сам себя, ожидая такой развязки.
– Я струсил. Я трус! – Ругался я.
Пол ночи я казнил себя за свою слабость, а к полуночи я уже был готов пролезть через трубу. Я не мог дождаться утра, я боялся, что трубоукладчики опередят меня и сбросят ее в траншею.
В шесть утра я уже был на ногах.
Я сообщил родителям, что решил заняться спортом и от ныне по утрам буду бегать по районному скверу. Они приятно удивились, а я вышел из дома. Обнаружив трубу на месте, я облегченно вздохнул и не раздумывая полез в нее. Я прополз метров десять, не ощущая усталости. Мне казалось, что ползти было совсем не трудно и я, продвигался вперед, мысленно отсчитывая метры.
– Думаю, что две секции я прополз? – Размышлял я. – А вся труба будет где-то метров шестьдесят. Значит мне осталось еще метров пятьдесят. – Подумал я и остановился, чтобы немного передохнуть.
Вдруг по трубе что-то громко стукнуло и глухой грохот, будто выстрел из пушки, пролетел у меня над головой.
– Это рабочие. – Догадался я и прислушался.
За стенками трубы было тихо, а я подумал:
– Надо спешить, а то трубу сейчас опустят в траншею, и я не успею вылезти из нее.
Я пополз дальше и заметил, как больно заболели локти на моих руках. Дышать стало трудно, а в трубе почему-то стало тесно. Мне показалось, что с продвижением труба становилась только уже и уже. Движения мои затруднялись, а пульс сильно стучал в висках.
Через пять метров я остановился и обреченно произнес:
– Все, я застрял…
Я не мог поднять головы и не мог пошевелить руками. Тело мое, как будто взбухло, превратившись в живую пробку. Меня окружала полная темнота, а зловещая тишина резала слух. Безуспешно дернувшись вперед, мной овладела паника и я закричал. Я не слышал сам себя и не видел своего тела, я весь дрожал, а холодный пот заливал мне глаза. Сделав еще несколько хаотичных движений, я услышал, как сильно заколотилось сердце в моей груди. Оно стучало так громко, что его звук вылетал наружу и, ударяясь о стенки трубы, долгим эхом пролетал по тоннелю.
Я положил голову на холодное дно трубы и закрыл глаза. Вдруг в голове закрутились радужные круги, и в цветном калейдоскопе я разглядел родные мне лица. Это была мама в своем красивом красном платье и отец, который строго погрозил мне пальцем. Я открыл глаза и темный занавес закрыл от меня родителей.
Я испугался и поспешил прикрыть веки.
Где-то высоко в небе громко просвистел жаворонок, а мамин голос меня позвал:
– Сыночек!..
Я протянул к ней руки, а сильные руки отца, минуя расстояние, подхватили мои ладони и потянули меня к концу тоннеля.
– Сыночек! – Звала меня мама.
– Держись, сын!.. – Говорил мне отец.
Так я и полз по трубе с закрытыми глазами, боясь потерять из вида родных мне людей. Когда я выбрался на свободу, то еще долго валяясь на земле, боялся открыть глаза. Но солнечные лучи помогли мне преодолеть страх, и я увидел небо. С голубой высоты звонкий голос жаворонка оповестил о моей победе…
– Удивительно интересно, – произнес я, – но спустя столько время, я так и не оставил привычки закрывать глаза в полной темноте. Закрывая два глаза, я будто бы открывал другой – третий.
Глава 17.
После посещения могилы Булгакова я как-то медленно набирал высоту. Большую часть расстояния до своего родного города я пролетел над землей, цепляя линии передач и пролетая стены высотных зданий. То ли это было от посещения Новодевичьего кладбища, где лежали останки великих людей, то ли от размышления о будущем, то ли от того, что вспомнил о людях, которые в своих произведениях напоминали человечеству о вечном.
Конечно же, Михаил Булгаков в своем романе «Мастер и Маргарита» затронул большую тему о потустороннем мире. Конечно, он знал больше чем написал, но почему он этого не сделал? Потому, что не знал? Или же не хотел?
Почему Гоголь – его кумир, не написал, что скрывает от нас смерть? Он тоже не хотел? Или все-таки не знал?..
– Они могли только догадываться об этом. – Размышлял я, пролетая над волнами великой реки.
Все они, когда-то только коснулись края этого мира. Они понимали, что он есть и, что это непременно будет. Но они прекрасно знали и другое, что представлять и догадываться, это слишком мало для того, чтобы писать об этом в своих произведениях. И даже их большое познание в литературе и философии не могло им помочь передать того, что видел и знал тот, кто побывал в этом мире. Это мог сделать, только очевидец!
– Эх! Как жаль, что я не писатель! – Опять пожалел я, подлетая к знакомой набережной.
На небе уже появились первые звезды, и я подумал:
– Я могу подняться так высоко, что даже земля станет маленькой планетой, но как бы высоко я не был, дотянуться до заветной звезды было невозможно…
* * *
Как-то ночью, когда я гонялся за маленьким облачком, поднявшегося с земли, я столкнулся с бывшим своим другом и сослуживцем. Столкнулся в буквальном смысле этого слова.
Увлеченный погоней, я не заметил, как на встречу мне поспешно опускался такой же небожитель, как и я.
Мы остановились, и незнакомец недовольно произнес:
– Тебе, что места мало?
– А ты что не видишь куда летишь? – Огрызнулся я.
Каким же было наше удивление и какой была наша радость, когда мы узнали друг друга?!
– Витек, это ты?
– Валерка! – Воскликнул я.
– Вот так встреча?!
– Не ожидал тебя здесь встретить. – Удивлялся он.
Когда-то на земле мы были хорошими друзьями. Мы служили в одном батальоне и многое повидали за это время. После службы он приехал ко мне в гости и остался в городе. Я знал, что дома у него не было, что он сирота из детского дома. В приюте ему дали имя, и он стал Валерой Белкиным. Белкой его называли сослуживцы и друзья, Белкой называл его и я.
Так он и остался жить в нашем городе. Работал на механическом заводе и учился в техникуме. Потом, как-то дороги наши разошлись, и дружба стала заметно проходить где-то рядом. То ли время нас поменяло, то ли еще что, но со временем все перешло в редкие встречи и телефонные звонки. Вскоре от дружбы остались одни «приветы», а в дальнейшем и вовсе обходились без них. Первым женился я на Татьяне, а он следом на Светке, но что-то у них не получилось, и он уехал на войну в Афганистан. Вернулся он с орденом, но почему-то всегда оставался в тени.
Рассмотрев друг друга мы начали разговор с вопросов.
– Ты как попал сюда? – Спросил меня Валера. – Что со мной случилось, ты наверняка знаешь?..
– Да, не скажи, Белка! Знаю, что воевал в Афганистане, слышал, что и в Чечне побывал, а о смерти твоей разное говорили…
– А ты и про Афганистан знаешь?
– Муха рассказывал, как вы душманов мочили.
– Муха! – Воскликнул Валерка. – Да, этот точно мочил, только не духов, а штаны… Этого он тебе не рассказывал? – Ухмыльнулся Валерий. – А, как он «Звезду» получил, тоже рассказывал?
– Да, но и ты ее получил? – Возразил я.