Не предавай меня

Сколько прошло времени? Аделина не считала. Несколько световиков в целительской и её отпустили домой, к одиночеству и пустоте. Девушка бродила потерянной душой по холодному дому, и только постоянные визиты Мионелы и других мастерес ещё как-то поддерживали её. Женщины, ругаясь, растапливали камин, насильно кормили Аделину и постоянно подбадривали.

В конце концов, устав от нравоучений и нотаций, к приходу навещающих, Аделина делала вид, что копошится в своей мастерской, собирает артефакты, либо же читает. Но стоило им уйти, она вновь садилась в кресло у окна, замирала и смотрела вдаль.

В гостиной с обгоревшими стенами и мебелью видимо кто-то пытался навести относительный порядок, но до сих пор во всём доме пахло гарью, только вот девушку это не трогало.

Сколько она отправила искр послания Леандору? Десятки, сотни? Адель не считала. В целительской, с помощь подруги формировала искры с просьбой откликнуться, вернувшись в дом – использовала артефакт, но в ответ лишь молчание. Аделина даже могла бы усомниться – получает ли их граф вообще, но только ни одна искра из отправленных не вернулась.

Через пару световиков её навестила Эстели и рассказала, что знает:

- В тот световик я не дежурила, но мне рассказали, что поступил сигнал на вызов. Срочный сигнал и когда целители прибежали в твой дом, увидели страшную картину – здесь, в твоей гостиной всё было задымлено, ты и эта иномирянка - без сознания. Вызов сделал Освальдо. Он что-то верещал, заламывал руки, и никто ничего не мог понять. Тебя и Смитт доставили к нам, а Освальдо убыл с коронером. После этого никто его не видел и твой бывший жених даже из академии ушёл.

Аделина кивнула, потому как Мионела уже успела ей рассказать, что о внезапном уходе барона говорила вся академия.

- Иномирянку забрали в тот же световик, куда – не знаю, - продолжила Эстели. - Ну а потом, я попросилась сама дежурить при тебе – ты очень помогла моему брату и я считала, что всё равно в долгу перед тобой.

- Так что произошло? - нетерпеливо спросила Адель.

- На некоторое время тебя искусственно погрузили в сон и вот мне сообщили, что коронер пришёл посмотреть – действительно ли ты идёшь на поправку и поговорить с мастерессой целительства. Я потихоньку вышла из палаты, направляясь к приёмной. Мастерессы не было, за ней послали, и коронер с этим странным мужчиной ожидали её. Вот тогда случайно и услышала разговор. Законник спрашивал второго – сколько времени потребуется на процедуру. Вот эти слова меня и остановили, заставили насторожиться и затаиться. По разговору между ними, я и поняла, что тебе собираются удалить, стереть фрагмент памяти. Значит то, что произошло здесь – они хотят скрыть. Но от кого? Знаешь, - Эстели передёрнулась, - я видела глаза законника и того мужчины, не знаю – во что ты влезла, но свою часть долга перед тобой я вернула. Ты прости, но у меня две маленькие сестры и дальше я не смогу тебе ни в чём помочь.

- Эстели, я честно не могу понять, вспомнить – то, что тогда произошло и может ли это тебе или мне грозить и как! - Адель отвернувшись, подошла к окну. - Я пыталась, но…

- Потому что на твоём сознании до сих пор стоит моя сеть. Ложись, я буду её снимать, потом погружу тебя в сон. Но повторюсь, - целительница нервно прошла за Аделиной в спальню, - я не буду лезть в это дело и сегодня на некоторое время покину город.

- Спасибо тебе, - с натянутой улыбкой поблагодарила Адель, укладываясь.

- В расчёте и надеюсь – не всё так страшно, - вздохнула Эстели, притрагиваясь ко лбу Аделины.

Целительница пробыла в доме Адель до заката светила, а уходила, слегка пошатываясь – слишком много сил ушло на снятие своей же ментальной сети.

Боль, отчаяние такое, от которого девушка задыхалась.

Проснулась Аделина, хватая ртом воздух, который никак не хотел наполнять лёгкие. Все кусочки ранее разрозненной мозаики памяти встали на своё место, открыв всё случившееся. Разговор с Освальдо, явное открытие, да и не одного дара у спровоцированной иномирянки, но это всё было для Аделины не важно. Она вспомнила презрительный взгляд Леандора, который он бросил, перед тем как уйти.

Теперь Адель не сомневалась – навсегда.

Захлёбываясь слезами в истерике сотрясающей всё её тело, она как заведённая отправляла искры послания Леану. Раз за разом рассказывала всё случившееся, то, что это был замысел коронера. А в ответ – тишина.

Девушке казалось, что окружающий мир – рухнул, её жизнь не стоит и ломаного медяка – без его глаз, улыбки, без его прикосновений и поцелуев. Ничто не имело значения – только он и то, что его нет рядом, то, что он не простит. Это боль раздирала ледяными когтями душу в клочья, испивая её – наслаждалась и Адель выгибалась в крике.

Проснулась Адель с безумной головной болью на полу спальни. Как она там оказалась – не помнила. В какой-то момент сознание просто оставило девушку. Сорвавшись в ванную, склонилась над уборным местом от дикой тошноты, сворачивающей нутро в узел, но от того, что последние световики фактически не ела, только горечь желчи опалила горло.

- Ну вот, немного супчика. Ты должна поесть, - уговаривала Мионела подругу, лежащую под одеялом. - Скоро на умертвие будешь похожа, - укоряла она.

- Леандор не вернулся в страну? - вскинув тёмно-серые глаза, которые сейчас Мионеле показались огромными на бледном, осунувшемся лице, спросила Адель, всё же садясь на постели.