Приговор

Тзирик пожал плечами:

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Видно, и Ллос тоже не может, — сказала Халисстра.

Она проигнорировала неодобрение и страх, промелькнувшие на лице Квентл, и гневно шагнула вперед, встав вплотную перед возвышающимся над нею лицом.

— Услышь меня, Ллос! — закричала она. — Ответь мне! Чем заслужили мы твое недовольство? Где ты?

— Разговаривай почтительно! — прошипела Квентл, округлив глаза от ужаса.

Рилд дрогнул было, но сумел найти в себе силы и сделать пару шагов вперед.

— Госпожа Меларн... — начал он. — Халисстра, пойдем отсюда. Ничего хорошего...

— Ллос! — завопила Халисстра. — Ответь мне, Абисс тебя побери!

Она накинулась на холодное каменное лицо с кулаками, выплескивая все свое разочарование, весь гнев. Разум ее опустел, животная ярость взяла верх над рассудком. Она выкрикивала проклятия своей богине, колотила по невозмутимому лицу, пока сбитые кулаки не начали кровоточить, и все же ответа не было. Некоторое время спустя она, рыдая, привалилась к холодному камню, руки ее ослабели и повисли. Словно потерявшийся ребенок, она выплакивала всю боль, накопившуюся в сердце.

— Почему? Почему? — Все, что могла она выдавить сквозь рыдания. — Почему ты покинула нас? Почему ненавидишь нас?

— Ты богохульствуешь, — произнесла Квентл, сурово и неодобрительно. — Или у тебя уже вовсе не осталось веры, Халисстра Меларн? Богиня заговорит, когда сочтет нужным.

— Ты действительно все еще веришь в это? — пробормотала Халисстра.

Она отвернулась и отдалась слезам, не заботясь больше о том, что подумает Квентл, или Данифай, или все остальные. Она получила свой ответ от Ллос.

— Слабачка... — расслышала она шепот Квентл.

Тзирик, стоящий чуть поодаль от остальных, вздохнул и сказал:

— Что ж, полагаю, тут ничего не поделаешь. Ллос не соизволила прервать свое молчание ради вас, так что теперь я должен кое-что предпринять.

Он вскинул руки и сделал целую серию сложных пассов, бормоча зловещие слова силы. Воздух затрещал от скопившейся энергии. Глаза Квентл расширились, когда она поняла, какое заклинание произносит жрец Варауна.

— Остановите его! — взвизгнула она, развернувшись, чтобы оказаться со жрецом лицом к лицу.

Она кинулась вперед, замахиваясь смертоносной плетью, но Данифай метнулась следом и поймала ее руку.

— Осторожно! — прошипела Данифай.— Наши тела все еще лежат в крепости Минауф.

— Он создает врата! — огрызнулась Квентл. — Здесь!

— Что ты делаешь, Тзирик? — с некоторой тревогой спросил Фарон.

Маг отступил на шаг и приготовил было защитное заклинание, но предупреждения Данифай оказалось достаточно, чтобы Фарон заколебался, не решаясь вмешиваться.

Рилд и Вейлас тоже замерли, не зная, что будет, если они причинят вред жрецу, заклинание которого привело их к порогу Ллос. Мастер Мили-Магтира и наемник выхватили оружие и остановились.

— Фарон, что нам делать? — спросил Рилд. Прежде чем маг успел ответить, Тзирик окончил заклинание. Раздался ужасающий треск, и в воздухе рядом со жрецом Джэлр появилась большая черная трещина.

— Я здесь, мой господин! — прокричал он в дыру. — Я стою перед ликом Ллос!

И из глубин тьмы внутри трещины голос неописуемой силы и ужасающей мощи ответил:

— Хорошо. Я иду.

Тьма словно зашевелилась, и из щели шагнул некто, ростом и обличьем похожий на стройного, изящного мужчину-дроу, но это явно был кто-то иной. Одетое в черную кожу, в пурпурной маске, закрывающей лицо, существо излучало некую мистическую силу, его силуэт вибрировал от этой внутренней мощи. Даже Халисстра, погруженная в свои страдания и сидевшая спиной к остальным, резко обернулась, словно почувствовав появление существа. С надменной непринужденностью оно оглядело площадь из гладкого камня и черный храм.

— Как я и думал, — сказало существо Тзирику, распростершемуся у его ног. — Поднимись, сын мой. Ты все сделал правильно и помог мне проникнуть в это место, куда я не был допущен.

— Я только делал все, как вы приказывали, Господин В Маске, — ответил Тзирик, медленно вставая.

— Тзирик, — выдавила Квентл сдавленным голосом,— что ты натворил?

— Он открыл для меня врата,— с жестокой улыбкой ответило существо, которое могло быть только богом. — Разве ты не узнала сына твоей богини, жрица Ллос?

— Вараун, — выдохнула Квентл.

Бог скрестил руки на груди и зашагал прочь от компании мензоберранзанцев, навстречу прекрасному каменному изваянию, разом позабыв о смертных. Он легонько взмахнул левой рукой, словно прогоняя птицу, и Халисстру, все еще сидевшую, съежившись, рядом с ликом, грубо отшвырнуло прочь. Она, вращаясь, пролетела по воздуху и тяжело рухнула футах, по меньшей мере, в тридцати от него, перекувырнувшись на рифленых черных плитах площади.

— Дорогая матушка, — сказал Вараун, обращаясь к лику, — ты сделала глупость, позволив себе оказаться в таком положении.

Бог вдруг начал расти, исходящее от него сияние тоже усиливалось по мере того, как он становился выше любого великана, сравниваясь ростом со своей мишенью. Он вскинул руку, ив ней появился взявшийся ниоткуда черный сверкающий меч, сотканный из теней, размером под стать его росту.

Халисстра, лежащая на расстоянии полета копья, застонала и подняла взгляд от холодного камня, на котором валялось ее налитое болью тело. Мензоберранзанцы застыли в нерешительности. Тзирик, наоборот, самодовольно наблюдал, как Вараун с мечом в руке взмыл в воздух, чтобы встретиться взглядом с Ллос. С рассчитанной неспешностью Господин В Маске замахнулся мечом из теней, маска его исказилась от ненависти.

И Вараун со всей своей божественной силы ударил по лику Ллос.