Страница 13 из 85
Во рту стало сухо, язык прилип к нёбу.
— Вы позволите?
Не дожидаясь ответа, я быстро встала и направилась к бару, налила себе полный стакан воды и осушила его до последней капли. Осторожно вернула стакан на поверхность бара и развернулась. Тяжелый и внимательный взгляд следил за каждым моим движением. Не знаю, как нашла в себе силы вернуться на место.
Я подняла взгляд.
— Что вы собираетесь предпринять насчет Олега Эдуардовича?
— Это очевидно.
— Не для меня.
Огнев был удивлен моим допросом. Наверняка он не привык перед кем-то отчитываться.
— Работник, который делает элементарные ошибки, но тем не менее очень серьёзные ошибки, и который не берёт в расчёт данные аналитического отдела, а слепо составляет контракты на основе непроверенной информации, не есть профессионал. А в «РосКорпе» работают только лучшие.
— Вы его уволите?
— Это очевидно, — повторил он.
— Это жестоко.
— Это бизнес.
— Но...
— Это не подлежит обсуждению.
— Нет, постойте...
— Вероника, вы забываетесь...
— Позвольте мне сказать!
Ой, дура я, дура! Остановись, Ульянова! Забыла, кто перед тобой?
Я глубоко вдохнула и мягко продолжила:
— Наверняка вы знаете причину, по которой Олег Эдуардович, скорее всего, в этот момент сидит у себя дома, выпивая очередную порцию алкоголя. У него семейные проблемы. Его жена бросила после тридцати лет совместной жизни. А он ее все еще любит, безумно любит. Он чувствует себя преданным, потерянным, никому не нужным, — я в отчаянии смотрела на мужчину напротив себя. Его лицо не выражало ничего, абсолютно ничего. Мне не достучаться до него. — Он проработал на вас десять лет, был с вами с самого начала. А теперь и вы его бросаете, вернее, выбрасываете как ненужную вещь?
— Я никому не даю второго шанса.
— Пожалуйста, Александр Владимирович... Ведь, если вы его уволите, он останется ни с чем. У него больше ничего нет, кроме этой работы. Дайте мне неделю, и я верну Ворошилова-профессионала. Вы не пожалеете. В глубине души вы ведь знаете, что он хороший специалист. Пожалуйста, — прошептала я.
Он задумчиво смотрел на меня, откинувшись на спинку кресла.
— Даю вам три дня.
Есть! Я ликовала.
— Вы не пожалеете, обещаю вам.
— Если я узнаю, что он хотя бы приблизился к бутылке алкоголя, последует незамедлительное увольнение...
— Он не приблизится.
— ...вас обоих.
— Э-э-э... А я при чем? — моё ликование и приподнятое настроение чуть поубавились.
— Вы бы не могли завтра к десяти сделать некоторые изменения в контракте на основе записей, которые я сделал? — я не сразу поняла, что Александр Владимирович снова перешел к обсуждению контракта. Похоже, он посчитал, что тема о судьбе Олега Эдуардовича закрыта.
Я кивнула.
— Конечно.
— Отлично. После того как сделаете изменения, вышлите контракт мне на е-mail, — он протянул документы через стол, давая понять, что разговор окончен и мне следует удалиться.
— Доброй ночи, Александр Владимирович, — я приняла документы из его рук и направилась в сторону двери.
— Постойте, — меня остановил усталый голос Огнева. — Ведь и на самом деле уже ночь. Я подвезу вас домой.
Огнев встал из-за стола, надел пиджак и засунул галстук в карман.
Я с открытым ртом следила за тем, как он уверенно проходит мимо меня и открывает дверь.
— Вы хотите подвезти меня домой?!
Он поворачивается, придерживая для меня дверь.
— Вас что-то смущает?
О-о-о! Меня многое смущает! Вернее, меня смущает абсолютно все.
Смущает его пронзительный взгляд, от которого хочется укрыться и в то же время проверить, чистая ли у меня одежда и вымыты ли руки. Смущает его запах, еле уловимый, с легкими оттенками сандала и леса. Запах настоящего мужчины, хозяина жизни — своей и всех. И моей? Смущает моя реакция на этого мужчину, в конце концов.
— Вам вовсе не обязательно меня подвозить. Я вызову такси и...
— Вероника, — и снова уставшие нотки в его голосе, — у меня выдалась очень тяжелая неделя. Я не спал почти двое суток. Может, вы соизволите не спорить со мной и сдвинетесь наконец с места?
Мне не надо было повторять дважды.
Мы спустились ко мне в кабинет, и я быстро, как только могла, собрала свои вещи, а потом мы снова оказались в лифте. Мои пальцы нервно теребили пуговицу на блузке.
Я нервничала. Сильно нервничала.
Я совсем не хотела оказаться наедине в машине с Огневым. Для меня оказалось настоящим испытанием провести полминуты в закрытом пространстве лифта наедине с ним. Я украдкой взглянула на Огнева. Мое сердце пустилось вскачь. Я тут же отвела взгляд. Интересно, а он помнит тот случай, когда я влетела в его лифт? Он, наверное, подумал, что я сумасшедшая. А может, он и не помнит вовсе ничего. Ни случай с кошельком, ни случай в лифте.
Я очень на это надеялась. Очень! Очень.
Мы вышли на подземную парковку, и к нам тут же подъехала огромная черная машина. Огнев открыл для меня заднюю дверцу, и я оказалась в просторном салоне. Сам он обошел машину и занял место рядом со мной, вытянул ноги и засунул руки в карманы брюк.
— Ты забыл кейс.
Шофер обращается к Огневу на «ты»? Очень интересно.
— Я не забыл.
— Устал? Дома не будешь работать?
— Дома не буду работать. Буду спать.
— Стареешь ты, однако. Куда едем? — шофер всем корпусом повернулся и уставился на меня, не забыв при этом скользнуть взглядом по моим коленкам. Я инстинктивно попыталась оттянуть юбку.
— Не смущай девушку, Дим.
— Красивая.
Теперь и Огнев уставился на меня. Смотрел с интересом, как будто хотел понять, что красивого увидел во мне его шофер. Я не выдержала его взгляда и уставилась на свои сплетённые на коленях пальцы. Я чувствовала себя микробом, бактерией, которую рассматривают в микроскопе.