Страница 64 из 72
А ему хотелось посмотреть, какой же выносливостью обладала его «игрушка».
Комментарий к Истина Дамы и господа, мы подходим к финалу истории. Почти финальная предыстория Карла, раскрывающая некоторые нестыковки, которые я, казалось бы, допустила по оплошности, но на самом деле они так и были задуманы!
Вам кажется, что это филлерный эпизод, и, возможно, так оно и есть, но в целом это создает новые черты образа Карла, который точно так же подвержен некоторым путаницам в воспоминаниях из-за мутамицелия в его организме... Как, впрочем, и Джаелл.
Ой, а это же ружье Чехова про путаницу воспоминаний из-за мутамицелия... Только когда же оно выстрелит? Узнаете сами вскоре :3
(Ну и я решил добавить парочку ООС-моментов про Карла~ Не быть же ему прям совсем отбитым садистом)
====== Мутация ======
Комментарий к Мутация Иллюстрация: https://vk.com/doc312719210_599162700
Карл стоял рядом со столом, на которой лежала бессознательная Джаелл. Он смотрел на свою руку, которая была ранена шальной серебряной пулей, и немного шипел от боли. Опять ему придется бинтовать, да и заживление займет чуть больше времени, чем если бы его ранили самой обычной пулей. Все-таки серебро действительно пагубно влияет на носителей паразита Кадоу… «Интересно, а на других это так же будет влиять? — подумал Карл, снимая перчатку и обрабатывая рану. — Было бы неплохо, возможно, уничтожить Миранду чем-нибудь серебряным прямо в голову… Только вот этот жирдяй вряд ли мне продаст серебряные пули…».
Он смотрел на ноги девушки. Они были очень сильно сломаны, причем на правой ноге наблюдался открытый перелом — кость буквально торчала из икроножной мышцы, отчего нога неестественно выгнулась, показывая миру некоторые части ноги. Но чтобы провести операцию по восстановлению ног, нужно было снять как-то одежду, нужно было как-то освободить их от ткани брюк. Тут был лишь один выход — надо было к черту разрезать брюки, либо превратив их в шорты, либо совсем от них избавиться, изрезав их на кучу лоскутков. Впрочем, все равно эти брюки уже испорчены…
Гейзенберг достал очень остро заточенный нож и стал подрезать ткань, избегая кожи. Больной рукой ему было тяжеловато работать, поэтому приходилось делать это левой, нерабочей рукой. Иногда он все же задевал кожу и царапал ее, нанося неглубокие, но кровоточащие раны. «Твою мать… Как будто знала, куда стрелять… — проворчал мужчина, разрезая штанину у открытого перелома. — Так ведь еще и теперь надо будет ей ноги чинить…».
Наконец, штаны были полностью изрезаны и сняты с ног Джаелл. Та все еще лежала неподвижно, находясь в фазе глубокого обморока. Лишь иногда она морщилась и тихо стонала, пытаясь что-то произнести. Грудь ее иногда дрожала, а также было слышно биение сердца, простимулированное реактором.
— Я бы попытался дождаться, когда ты проснешься… — вслух сказал ученый, подготовив инструменты. — Но ты скорее умрешь от потери крови. Придется так делать.
И он опять, как и в случае с динамиком, стал создавать новые приборы, на этот раз — «Сшиватели и Усилители Ног». Тут ему даже схема не потребовалась — он делал что-то подобное с одним из мертвых тел, правда, тогда это оказалось бесполезным — ни один из мертвецов не обладал достаточными навыками, чтобы бить ногами по противнику. Но тут был иной случай.
Соорудив улучшенные усилители и сшиватели, Карл отложил их в сторону и начал выправлять кости девушке. А чтобы узнать, как сильно он их сломал, ему пришлось разрезать сильно кожу ног и буквально раскрывать кости, чтобы посмотреть, где пришелся конкретно удар, а также насколько все плачевно стало с ногами жертвы. Про себя Карл немного молился, чтобы переломы оказались не дробящими, чтобы кости не раздробились полностью.
К счастью для него, все обошлось обычными переломами, даже осколков нигде не было. Что в левой, что в правой ногах кости сломались словно палки. Немец даже немного закурил, чтобы расслабиться и успокоиться от волнения. Нет, раньше ему было плевать на тела, которые он оперировал, потому что в основном они были мертвые, и вряд ли могли бы испытать боль. Но сейчас был совершенно другой случай. Джаелл была жива, и она могла в любой момент очнуться и начать опять орать и драть глотку в агонии. Да и неизвестно вообще, как она переживет очередную операцию наживую без наркоза.
— Не дай бог она еще раз потеряет волю к жизни… А то и насовсем… — прикурив, сказал про себя Карл, ковыряясь в мышцах ног пленницы. — Да еще и этот Кадоу в ее… Блядь, что это?!
Из разрезов ног у девушки показались небольшие щупальца, которые начали попытку «сшить» ноги, обволакиваясь вокруг костей и пытаясь их как-то собрать. Причем издавало все это очень противные звуки. Какие-то склизкие, хлюпающие… Гораздо хуже, чем звуки при сексе или при опускании руки в слизь. Гейзенберг попытался потрогать неизвестные выросты, но те лишь «испуганно» скрылись в толщу мышц, будто какие-то морские щупальцевидные обитатели, которых случайно коснулся человек.
— Еб твою мать… — он почесал затылок, задумавшись. — У нее уже полноценная мутация пошла… А если она потеряет рассудок из-за этого? Черт… Твою мать, натворил же я делов… Впервые вижу такую мутацию…
Тем не менее, нужно было продолжать работу. Да и он не хотел уступать эти кости каким-то там не самым обычным организмам, он хотел уж до конца модернизировать девушку, да и, возможно, если он помешает сейчас произойти заживлению с помощью Кадоу, то вполне вероятно, что он приостановит мутацию. Неизвестно, как вообще изменится Василеску в этом плане… Станет ли она такой же безмозглой, как и все твари, которые подчиняются Лордам? Или будет наполовину разумной, обладая собственной волей и мировоззрением, желая не только убивать людей?
— Мне… Мне больно… — тихо сказала девушка, открывая глаза, в которых на секунду мелькнула чернота. — Мои ноги… Я опять их не чувствую…
Карл только вздохнул. Ну вот, он еще толком не начал операцию, как она опять очнулась. Хотя, стоит признать, что на этот раз ее пробуждение заняло гораздо больше времени, чем раньше, потому что сам мужчина долго не начинал операцию. Поэтому на высказывания жертвы он только хмыкнул и все же начал внедрять механизмы внутрь мышц, выправляя кости. Послышался очень неприятный хруст и хлюпающий звук.
— Ай… — тихо и почти безэмоционально простонала Джаелл, поднимая голову. — Что ты делаешь…? Ты опять лечишь меня…? Но ради чего?
— Не хочу потерять такой уникальный экземпляр. — ответил Гейзенберг, вставляя в правую ногу механизм и «вшивая» его в ткани. — Я раньше не особо экспериментировал с живыми людьми, потому считай, что ты первая такая счастливица. Да и я… Все же рассчитываю на то, что ты, в конце концов, начнешь хоть немного слушаться меня.
— А… Понятно… — из глаз девушки покатились слезы, но она даже не всхлипывала. — Мне неприятно, Карл… Может, правда, найдешь себе кого получше? Я ж ведь еще и некрасивая…
— Все это легко поправить. — ученый закончил с левой ногой, приступил к правой. — Мне просто хочется посмотреть, на сколько тебя еще хватит. Попытаешься ли ты меня убить снова. Я даже пистолет не стал искать там, где ты его оставила. Мало ли, вдруг захочешь совсем меня укокошить.
— Я устала. Мне хочется домой… Я хочу увидеть свою маму… Своих коллег…
— Ну, считай, ты уже мертва, и тебя привезли туда, где жила Кантек Василеску. А теперь лучше помолчи и не отвлекай меня.
Карл сосредоточенно стал внедрять механизм в открытый перелом. Проблема заключалась в том, что перелом был слишком сильно сдвинут в сторону. Был риск при неправильном сращивании костей сделать девушку хромой на всю оставшуюся жизнь. Либо тут он укоротит ногу, либо удлинит ее ненароком, либо просто она будет уходить в сторону под углом. В общем, нужно было сделать правильный расчет. А мужчина не был профессиональным хирургом, хоть и за столько лет познал почти всю анатомию.
Немного вспотев и вытерев пот со лба рабочей тряпкой, Гейзенберг сначала аккуратно выправил ногу, чтобы она лежала прямо. От таких манипуляций Джаелл стонала и жмурилась, сжимая руки в кулаки. Но крика не было, как и слез, и проклятий. «Должно быть, она и вправду заебалась все это терпеть… — подумал немец, внедряя механизм в толщи мышц. — Ну или у нее просто болевой шок…». Времени на раздумья не было, и он вкрутил винтики, одновременно подводя какие-то трубки не самого понятного простому обывателю назначения.