Страница 11 из 72
— Лучше… Лучше убей меня… — проговорила она, съеживаясь в позу эмбриона, отчего ее ноги невольно переплелись с ногами мужчины. — Или пусти на опыты…
— Мгх… То есть теперь ты не хочешь сражаться за свою жизнь…? — бормоча под нос, спросил Карл, положив руку ей на затылок и зарываясь пальцами в ее непослушные растрепанные волосы. — Хочешь сказать, что ты «сломалась»?
— Я… Я не… Р-р-р-р… — девушка не нашлась что сказать. — Я устала…
— Вот и отдыхай. Нечего ныть и мозги мне ебать посреди ночи. Ей-богу, не заставляй меня ухудшать тебе условия жизни, потому что… — тут он зевнул. — Я сам не хочу делать тебе хуже.
— Чего ты хочешь от меня, в конце концов…? — утирая слезы спросила Джаелл, унимая дрожь.
— Я уже говорил. Сколько раз… Повторять — я хочу развлечься. Я хочу, чтобы ты была моей игрушкой. Что тут сложного-то, я не пойму… Спи давай, а то выебу…
И пленница покорно смолкла, услышав через некоторое время храп мужчины. Его грудь вибрировала от храпа, а сам он становился, похоже, все горячее и горячее, согревая жертву своим теплом и создавая ощущение безопасности. Будто они муж и жена… Ну или отец и дочка — судя по возрасту, Джаелл ему в дочери годилась, если не во внучки. Получается, что это в каком-то роде секс с огромной разницей в возрасте… «Как же он так сохранился… — размышляла она, ощущая на своей щеке его щетину. — Неужели тот вирус, который в нем обитает, придает ему такие способности? А если… Он заразит этим меня…?».
Домыслить она не смогла, так как ее начало клонить в сон. Боль, унижение, бесконечные попытки сбежать и постоянный провал, сопровождавшийся живыми цепями и укусами… Все это ушло на второй план. Наконец-то Василеску уснула крепким сном.
Она открыла глаза и очутилась на своей собственной кровати. «Так это все было большим кошмарным сном? — подумала она на радостях, приподнимаясь на локтях. — Кому расскажешь, так не поверя-…». Тут она осмотрела комнату. Она была совершенно другой. Из всей мебели тут находилась только ее кровать да стул в середине. Стены были голые, бетонные, как и пол. С потолка свисали цепи разного вида и диаметра, и они медленно раскачивались и звенели, словно музыка ветров…
— Твою мать… Что за хрень тут творится! — девушка встала и попыталась найти выход.
Но ни дверного проема, ни оконной рамы в комнате не было. Непонятно, как циркулировал здесь воздух, да и откуда поступал свет. Тут просто было полу-темно, да еще и запах тюрьмы, сырости, хотя воздух был даже сухой. Противоречиво, но девушка не обратила на это внимания. Она стала изучать стены на предмет секретного прохода, а иногда просто дергала за цепи с потолка, полагая, что какая-то из них подключена к рычагу.
— Ищешь выход отсюда? — услышала она уже такой знакомый и такой осточертевший голос. — Напрасно, тут ты останешься навсегда. Ха-ха-ха-ха-ха, это будет и твой склеп, и твоя спальня. Скоро я к тебе приду.
— Ублюдок чертов, отвали! — закричала Джаелл, оборачиваясь. — Где ты прячешься?!
— Я везде. — после заливистого смеха сказал Карл. — И я скоро стану частью тебя… Или же, наоборот, ты станешь моей частью. Смотря как на это посмотреть.
Цепи на потолке ожили и начали медленно спускаться к жертве, норовя обвиться вокруг ее тела и начать душить. Пленница отбивалась как могла, ища пути к отступлению и место, куда эти железные змеи не доберутся. Но комната, кажется, начала сжиматься и проталкивать ее в середину, заставляя сжаться в комок и принять кару Карла Гейзенберга, принять его игру и подчиниться. Вот одна цепь обхватила ее руку и крепко сжала, вторая сделала то же самое с другой рукой. Опять та ситуация с подвешенным состоянием…
— Я! Не! Сдамся!!! — заорала девушка, дергаясь и извиваясь в цепях, несмотря на невыгодное состояние.
— Уверена в этом? — тут же перед ней оказался Карл, с оголенным торсом и в одних брюках. — Потому что все, с кем я имел дело, потом ломались и сдавались моей воле.
— Ты не на ту напал… Мудак. — она плюнула Гейзенбергу в лицо.
Тот отстранился, вытерев рукой плевок с лица. Глаза его скрылись в тени волос, казалось, что он был в ярости. Тут же цепи начали буквально тянуть конечности девушки в разные стороны, причем это было не просто обездвиживание — это было намеренное отрывание конечностей от тела. Даже голову начали отрывать от тела.
— А-а-а-а-а! Больно, больно, больно! Хватит! — Джаелл чувствовала, как мышцы растягиваются и агонизируют, вот уже кожа начала рваться.
— Тебе не победить мой характер. — спокойно, но в то же время страшно произнес Карл, равнодушно глядя на то, как умирает его игрушка. — Ты на моей территории. И тебе никогда не понять, через что мне пришлось пройти… Не хочешь по-хорошему со мной сотрудничать и делать все, что я скажу — то что уж, я убью тебя. Медленно и жестоко. И раз ты не хочешь достаться мне целиком и полностью — так не доставайся же ты никому.
Он сел на стул, закурил сигару и стал наблюдать, как жертва кричала и визжала от боли, как руки постепенно отрывались от тела. Да уж, импровизированная дыба выглядела не совсем эффектно, но Карл знал, какую боль он причиняет Василеску. Вот показалась кость правой руки, сочленение плеча и грудной клетки. Осталось совсем немного подтянуть цепи, и тогда…
— Остановись! Пожалуйста! Хватит! — из глаз девушки лились слезы.
— Поздновато схватилась, надо было раньше думать своей упрямой башкой. Думала, случится чудо? Я же сказал, у тебя со мной обязательно что-нибудь сломается. Либо кость, либо дух. Очевидно, дух мне не сломить… Ну хоть кости поломаю.
И рука оторвалась, кровь полилась из раны ручьем, а Джаелл почувствовала головокружение. Перед глазами все поплыло, и она отрубилась под тихий смешок Карла Гейзенберга…
Проснулась девушка с большим трудом. Она обнаружила, что сама цела, и при этом она находилась в крепких объятиях немца, а ее ноги переплелись с его мускулистыми ногами. «Значит, я не умерла… Да что же такое, что же из всего этого сон, а что — кошмар? — задумалась Василеску, пытаясь встать с матраса. — Я уже ничего не понимаю… Я хочу домой…».
Карл слабо опустил руки. Видимо, он спал слишком крепко, чтобы уследить за своими объятиями. Он просто храпел, слегка приоткрыв рот. Эти губы… Они были надтреснутыми, сухими, явно старыми. Но они привлекали, манили. Хотелось хотя бы чуть-чуть коснуться этих губ. Джаелл провела пальцем по верхней губе Гейзенберга, осторожно касаясь кожи. Она почувствовала не только трещинки, но и заусенцы, отшелушившуюся кожицу. Карл совсем за собой не следил, если посмотреть на него поближе…
— Черт. — она отдернула руку и встала. — Этот мудак начинает мне нравиться… Не хватало еще и того синдрома, как в Красавице и Чудовище… Надо валить, пока он еще спит…
Проблема была в том, что Джаелл была прижата к стене телом Карла. Тот явно знал, что она, возможно, попытается сбежать, поэтому усложнил ей задачу. Но девушка была не из робкого десятка. Она раньше славилась своей бесшумностью, как у кошки. Аккуратно встав ногами на матрас, она прокралась к задней его стороне и спрыгнула на пол, оставив мужчину без своей игрушки. Первая задача была выполнена. Теперь надо было найти хотя бы какую-нибудь одежду, чтобы не бегать голой по улице…
Покопавшись в мастерской, Василеску с досадой обнаружила, что тут не было ничего, что было бы похоже на одежду. Только рубашка и плащ Карла, да его ботинки рядом с матрасом. Положение дурацкое, но сдаваться так просто она была не намерена. Прикинув размер рубашки, она накинула ее на себя. И правда — Карл был хоть и не намного больше пленницы, все же его одежда в сухом остатке могла прикрыть не только торс, но и немного бедра.
— Хотя бы не буду выглядеть, словно дура с купания, у которой вещи на берегу украли… — проговорила она для себя, одергивая рубашку, чтобы сильнее прикрыться.
Теперь — оружие. На улице она отчетливо слышала шумы, характерные для передвижения хищников. Нож был слишком ненадежен, надо было что-то более весомое. Она обратила внимание на молот, стоявший рядом со стеллажом. «Дурацкая мысль, но может сработать…» — подумала она и, взявшись за рукоятку, попробовала поднять сие самодельное оружие. Но чуть не отдавила себе ногу, насколько тяжелым оно было.