Почетное место

Зная, какая судьба предначертана Кире, Жигдель и Бхоти из сил выбивались, чтобы лучше подготовить сына к великим делам. Живя в маленькой деревеньке, трудно готовить мальчика к придворной жизни, но родители не сдавались. Когда Кира подрос, они упросили деревенского ламу научить его письму, ибо придворный советник наверняка должен быть грамотен. Лучший деревенский певец стал учить его пению, ибо пение и танец играют в придворной жизни не последнюю роль.

Учение все чаще мешало Кире как следует трудиться по хозяйству и помогать отцу. Когда надо было помогать Бхоти убирать ячмень, Кира был занят штудированием учения Будды. Когда надо было навьючивать яков, Кира размышлял, как он будет давать королю советы по части налогообложения. Зато когда деревенские девушки стирали у колодца белье, Кира оказывался тут как тут: он красочно расписывал им свою будущую придворную жизнь.

Кира вырос красивым юношей. Всем он удался: и темными умными глазами, и блестящими черными волосами, и отличными зубами. Ладони у него были нежные - ведь он редко работал по хозяйству. Он уже не водил с отцом яков по горам: многодневные пешие переходы были для него утомительны, к тому же он полагал, что человеку, которого ждет такой взлет, негоже спать у костра, завернувшись в одеяло, и торговаться, сбивая цену на хворост.

Иногда Кира гадал, как король отыщет его в такой крохотной, затерянной деревушке. Все чаще ему приходило на ум, что следовало бы самому отправиться в Катманду и предстать при дворе. Но потом он смотрел на свою одежду - лучшее, во что могли его вырядить родители, - и печально вздыхал. Мыслимое ли дело - явиться к королю в одежде крестьянина, пускай и не бедного? Вот он и не покидал деревню, а только мечтал занять в жизни видное место, не зная, как этого добиться. Часто он прогуливался по тропинкам вокруг своей деревни, взирал на снежные вершины гор, окружающих долину, и вожделел новой жизни.

Однажды на тропе, которая увела его далеко от деревни, он повстречал праведника бонпо. Бонпо сидел на камне и грелся на солнышке.

– Намаете, - приветствовал старик молодого человека, улыбаясь ему.

– Куда ты идешь? - спросил Кира старика повелительным тоном. С годами у него появилась привычка говорить с людьми так, словно он уже добился могущества. Чуба старика была изорвана и пропылена после дальнего пути. Представить его важной персоной было трудновато.

– В Катманду, - отвечал старик.

– Вот как? - сказал Кира полным самомнения тоном. - Я тоже попаду в один прекрасный день в Катманду. Когда я родился, мудрец предсказал, что меня ждет почетное место при королевском дворе.

При этих его словах бонпо нахмурился.

– Туда я и направляюсь - ко двору короля. Кира высокомерно покосился на старика.

– Зачем ты королю?

Старик ухмыльнулся, и его лицо пошло обезьяньими складками.

– Он будет рад встрече со мной. Как всегда.

– Почему же?

Бонпо порылся в мантии, извлек видавшую виды кожаную суму и высыпал ее содержимое на свою грязную ладонь. На ярком солнце засверкали рубины, изумруды, бирюза, янтарь. Кира затаил дыхание.

– Король любит драгоценности, - объяснил старик, по-прежнему ухмыляясь.

Кира кивнул. Любой с такими драгоценностями был бы принят при дворе. Он заговорил со встречным уважительнее, чем раньше.

– Откуда у тебя такое богатство? Ты принес его с Тибета? Улыбка бонпо стала еще шире.

– Вовсе нет, юноша, вовсе нет! Я собрал камешки по пути. Вот хотя бы этот… - Он тронул пальцем в табачных пятнах крупный изумруд. - Не прошло и получаса, как я его подобрал. Это совсем просто - главное, знать, где искать.

Кира не сводил взгляд с изумруда.

– Ты покажешь мне, где искать? - спросил он старика срывающимся голосом.

Старик хрипло захохотал. Его голос напомнил Кире карканье ворона.

– О, нет, юноша! - взмахнул руками старик. - Такие знания не для всякого. Ну, мне пора. - С этими словами он ссыпал камни обратно в суму, спрятал суму под мантией, встал и простился с Кирой.

Кира проводил бонпо горящим взглядом. Он не мог поверить, что старик нашел этакое богатство в дорожной пыли. Кира всю жизнь прожил в долине Кумбу и ни разу не видел такого изумруда. Не иначе, здесь не обошлось без колдовства.

Стоило старику скрыться за поворотом, как Кира заторопился за ним следом, полный решимости выведать его тайну. Он шагал за ним, не приближаясь, но и не упуская из виду. Идти пришлось очень быстро, ибо старик оказался шустрым ходоком. Но Кире повезло: старик шел себе, не оглядываясь, устремив взгляд на тропу впереди себя.

Ближе к вечеру, свернув в который раз вместе с тропой, Кира едва не налетел на бонпо. Тот остановился и что-то вытащил из котомки за плечами. Оказалось, старый драный плащ. Старик трижды встряхнул его, а потом замер, любуясь двумя бабочками, оранжевой и черной, порхающими в поздних солнечных лучах над тропой. И тут бонпо набросил на одну из бабочек свой плащ.

Старик подобрал плащ. Бабочки под ним не оказалось. Бонпо нагнулся и поднял с земли какой-то предмет. Солнечные лучи тотчас отразились от его находки, и стало ясно, что это драгоценный камень.

«Ага! - пронеслось в голове у Киры. - Вот я и выведал твой секрет!» Он, конечно, слыхал о таких штуках. Всякий шерпский ребенок знал о магических способностях праведников бонпо. Но никогда еще он не видел волшебного превращения собственными глазами.

Старик положил новую драгоценность в суму, к остальным камням, выпрямился и зашагал дальше.

Кира заторопился следом. Старик свернул с нахоженной тропы, перелез через каменную гряду и двинулся вдоль горного потока в сумрачную расселину. Солнце село, потом взошла полная луна. Притаившись за большим валуном, Кира наблюдал, как старик, опустив на камни cвою поклажу, устраивается на ночлег над неистовой рекой.

Собрав сучьев, бонпо развел маленький костер. Кира продрог и, чтобы согреться, поплотнее завернулся в свою шерстяную накидку. Старик тем временем вскипятил чай и поел каши из цампа. Кира по-прежнему дрожал, а старик, закутавшись в свою мантию, сбросил сандалии и улегся спать.

Кира ждал, глядя, как костер превращается в тлеющие угли. Когда луна забралась высоко в небо, а звезды засияли, как желанные драгоценности, он бесшумно подкрался к старику. Из заплечного узла, служившего спящему подушкой, торчал край волшебного плаща.

Кира застыл в нерешительности. Бонпо похрапывал, но Кире показалось, что он увидел в лунном свете блеск его глаз. Он присел на корточки, раздумывая о том, что собрался совершить. Красть дурно, но, с другой стороны, надо ведь исполнить предначертание и оказаться при дворе! К тому же у старика и так полно драгоценных камней.

Кира потянулся к узлу и ухватился за край плаща. Дыхание праведника было тихим и ровным. Кира тянул медленно и осторожно. Серый плащ легко переместился из узла к нему в руки, словно ему и предназначался. Бонпо так и не проснулся.

Кира скомкал плащ и заспешил по тропе вперед. Ему хотелось еще до зари уйти как можно дальше. В небе сияла полная луна, тропа была освещена ярко, как днем. Когда отец брал сына с собой погонять яков, тот быстро лишался сил, зато сейчас без устали преодолевал каменные гряды, оставлял позади долины, пробегал через спящие деревни, не обращая внимания на собачий лай. Он переживал, что не успел проститься с матерью и отцом, но знал, что куда важнее исполнить предначертание судьбы. Он всегда успеет послать родителям весточку из королевского дворца.

Кира шел всю ночь, сжимая в руках плащ и думая о том, как появится при дворе. Он продаст часть драгоценностей и купит себе великолепную одежду. Потом закажет оправу для других драгоценных камней и подарит их королю. Он представлял себе, как будет восторгаться король, получив пригоршни рубинов, изумрудов, бирюзы и янтаря. Кира преклонит перед королем голову, а тот, безусловно, возвысит его и произведет в советники.