Страница 131 из 138
Разорвал дистанцию, встречая шедшего на меня немца прямым левой. Причём так удачно встретил, что удар пришёлся точно в челюсть и соперник покачнулся. В моём мозгу тут же загорелась красная лампочка, и действуя больше на инстинктах, нежели просчитывая возможные последствия, делаю шаг навстречу и, собрав оставшиеся силы в кулак как в переносном, так и в прямом смысле, выбросил три удара подряд. Два по корпусу, включая левым по печени, и третий – хук в голову.
— Into the corner!
Понял, иду в нейтральный угол, пока рефери будет отсчитывать сопернику нокдаун. Или нокаут? Нет, всё-таки нокдаун.
— Минута осталась, — слышу крик Грачёва.
Ну и ладненько, не будем форсировать события, чтобы по глупой случайности не нарваться на неприятный удар. После этого нокдауна бой складывается явно в мою пользу, да и так же активно работать, вымахиваться без передышки уже не осталось силёнок. Так, побросал одиночные джебы, маринуя немца на дистанции, а тут и гонг. Рефери ожидаемо поднял мою руку, я даже не испытал какого-то запредельного восторга, тут и так всё было понятно.
— Гематома какая приличная… Покажись врачу. А так молодец, медаль заработал, — похвалил меня Лавров-старший. — Но в полуфинале у тебя соперник посерьёзнее, Слободан Качар из Югославии. Чемпион Средиземноморских Игр, бронзовый призёр чемпионата мира. Так что не расслабляйся.
Расслабишься тут… Всё-таки полуфинал Олимпийских Игр, на которые приехали сильнейшие боксёры мира. И четверо лучших из лучших сойдутся на стадии ½ финала.
Во втором полуфинале в моей весовой категории встречались поляк Скшеч, одолевший на предыдущей стадии кубинца Рохаса, и представитель США Рамирес. Я видел в четвертьфинале того и другого, и показалось, что темнокожий американец выглядит предпочтительнее. Напор, мощь, скорость – всё при нём. Но пока о будущем сопернике по финалу думать рано, нужно сначала разобраться с югославом.
Врач сборной сунул мне пакет со льдом, и я его держал, приложив к глазу, до тех пор, пока он окончательно не растаял. В смысле, лёд. Гематому по меньшей мере удалось купировать, надеюсь, к следующему бою, который состоится послезавтра, она станет поменьше. Но в целом я видел после примочки нормально, хоть и в углу глаза белок покраснел от прилива крови.
После боя из Олимпийской деревни созвонился со своими. Поединок показывали по телевизору, так что мама с Ингой видели, что у меня какие-то проблемы с глазом, пришлось их успокаивать. Мама рассказала, что они с Ингой вчера ездили на дачу, провели там целый день, навели порядок. А самое главное, достали билеты на финалы турнира по боксу, которые пройдут 2 августа. Вернее, достал Сергей Борисович, что для него, как я догадываюсь, не стало невыполнимой задачей.
— Ты-то ведь будешь выступать в финале? — скорее утвердительное, чем вопросительно заявила мама.
— Сделаю для этого всё возможное, но пока нужно разобраться с югославом в полуфинале.
Не успел положить трубку – проходящий мимо Кошкин зовёт на встречу с творческой интеллигенцией. Почему бы и нет? В клубе, отстроенном вместе с Олимпийской деревней, сегодня для советских спортсменов выступают Геннадий Хазанов, Евгений Петросян, Владимир Винокур, Лев Лещенко, София Ротару, Николай Сличенко, Амаяк Акопян… А в следующий раз, говорят, Высоцкий будет выступать с сольным концертом. Пока же культурно отдыхаем, просто сидим, слушаем, как поют певцы и певицы, смешат юмористы и показывает фокусы Акопян. Ротару спела мою песню и пожелала мне творческих и спортивных побед. Лещенко исполнил «Батяня-комбат», которую я что-то стал часто слышать в последнее время. После концерта эти двое вместе с Пугачёвой подошли, хотели пообщаться, но нас тут же окружили спортсмены, так что удалось только перекинуться парой слов.
В первом полуфинале американец достаточно легко разобрался с поляком. Пусть не досрочно, но все три раунда судьи отдали Рамиресу, которому теперь оставалось дожидаться своего соперника по финальному поединку.
А вот и мой полуфинал… Потряхивает, не без этого, но какой-никакой олимпийский опыт уже есть, два боя позади, так что всё же коленки не подгибаются и руки не трясутся. Слободан Качар при своём достаточно высоком росте ещё и держался прямо, не вжимая голову в плечи, что делало его выше меня как раз на эту самую голову. Тут уж хочешь не хочешь, а больше начнёшь работать по корпусу, как мы с Грачёвым и планировали.
Благо что и соперник не слишком его прикрывал, между двоечек позволяя локтям болтаться так, как им заблагорассудится. Джебы его, кстати, были достаточно чувствительными, пусть и летели всё больше по перчаткам. Но я постоянно сокращал дистанцию, не давая югославу особо раздухариться, и сам активно работал апперкотами, хуками и полукрюками. Не без клинчей, ясное дело, но пока их было немного, оба ещё оставались достаточно свежими для того, чтобы виснуть друг на друге.
— Глаз нормально? — спросил Грачёв в перерыве.
— Нормально.
— Береги его.
«Как повяжешь галстук – береги его…», промелькнула в голове строчка из стихотворения, автора которого я не помнил[4]. Но совету тренера внял, левую сторону старался лишний раз под удар не подставлять. Однако и пренебрегать атакующими действиями не стоит, иначе очков не набрать.
Нет, соперник, конечно, умница, если я слишком уж сближаюсь, попросту отталкивает меня, а потом на дистанции успевает выкинуть в мою сторону один-два удара. Не иначе тренер посоветовал, а может, и сам додумался. Но на хитрую задницу, как говорится…
В общем, в момент, когда он в очередной раз меня решил оттолкнуть, я упёрся подошвой боксёрок в канвас и в свою очередь толкнул его на канаты. Тот отпружинил от них, и в этот момент на встречном движении я сочно засадил ему в солнечное сплетение.
Твою ж мать!.. Мало того, что на канвас полетела капа, югослава ещё и вырвало. Не так чтобы сильно, но брызги попали и на меня, отчего меня самого едва не вывернуло наизнанку.