Страница 115 из 138
В общем-то, я не особо и сомневался, что какой-никакой ажиотаж наша встреча с Давидом вызовет, даже без всяких афиш. «Сарафанное радио» - великая вещь, иногда работает похлеще газет с радио. Правда, перевирает зачастую… Но и СМИ нередко этим грешат, особенно из моего постсоветского прошлого.
Шишов определил меня к себе на ночлег. А жил он с родителями в посёлке Толевый, на окраине Куйбышева. Его папа с мамой приняли меня как родного, накормили ужином и уложили спать.
Утром я сподобился на лёгкую пробежку по местным закоулкам. Вася бежал со мной за компанию, так и не скажешь, что у него ещё не зажила повреждённая нога, из-за чего он не смог выступить на чемпионате страны. А потом мы на небольшой полянке поработали на «лапах», которые он выпросил на денёк у своего тренера. Ближе к обеду товарищ выяснил, что утром транзитом через Москву прилетели братья Квачадзе, остановились в гостинице «Волга», расположенной в центре города возле набережной.
Бой был назначен на 7 часов вечера. Сегодня никаких взвешиваний, только предстоит предоставить перед боем справку из диспансера. Днём наведались с Васей в спортклуб, располагавшемся в пристрое приборостроительного техникума на улице Ленина. Размерами он был куда больше пензенского собрата, где рулил Храбсков, и даже больше динамовского, где я тренировался последний год. В центре большого зала возвышался ринг с довольно потёртым покрытием и угловыми подушками, и слегка провисающими канатами. Видно, что этот старичок повидал немало боксёров, а сегодня ему предстоит, возможно, принять на своём канвасе самых крутых бойцов, которые когда-либо переступали порог этого зала. Во всяком случае, приятно так думать.
В это время занимались пацаны, те, кому, видно, на каникулах некуда было податься. При нашем появлении тут же обступили, молодой тренер остановке занятий не препятствовал, напротив, сам подошёл, с удовольствием с нами пообщался. Вернее, больше со мной, оказалось, он ещё и поклонник моего литературного творчества.
Трибун здесь не было, зато сверху шёл второй ярус с перилами, где можно было стоя, облокотившись на эти самые перила, наблюдать за происходящим в зале и на ринге. И пара сотен человек там могла бы вместиться. А если верить словам Васи, будет аншлаг.
Вечером мы в «Трудовые резервы» шли втроём, с нами была ещё и подруга Васи – Люба. Она сразу пошла занимать местечко получше, пока народ ещё не запускали, а мы с Васей двинули в раздевалку. Я ещё пошутил, что можно было бы на этот бой продавать билеты, недодумали хозяева зала.
Оказалось, из журналистов не только предстатель «Волжской коммуны» ожидается, но и корреспондент «Советского спорта» Михаил Лукашев, пишущий о единоборствах. Когда мы с Васей, которому предстояло выполнять роль секунданта, прибыли в спортклуб за час до боя, он первым заскочил в раздевалку, я ещё не успел вжикнуть «молнией» на спортивной сумке с надписью на боку «USSR», с блокнотном и карандашом в руках.
— Максим, несколько слов о предстоящем бое. С каким настроением к нему подходишь?
В общем, отвлекал меня минут десять, пока Вася не намекнул, что нам нужно готовиться к поединку, и посоветовал корреспонденту заглянуть в соседнюю раздевалку к братьям Квачадзе.
Но не успел журналист с нами распрощаться, как, стукнув пару раз в дверь для приличия, в раздевалку зашёл… Свиридов.
— Вот, прилетел утром с братьями Квачадзе, решил тоже посмотреть, что вы тут собираетесь устроить. Я, конечно, Давида предупредил, что такая самодеятельность в преддверии Олимпиады для него может закончиться не лучшим образом, но они с братом заверили меня, что это всего лишь спарринг. Ты это… Не калечь мне его, ладно? Понимаю, что звучит немного наивно, когда соперник намного опытнее и титулованное. Но… Ты меня понимаешь, да? А я помню про своё обещание насчёт Лас-Вегаса.
Похлопал по плечу и покинул раздевалку. Блин, вот только этого не хватало, не калечь мне его… А ему меня калечить, значит, можно?
— Это про какой Лас-Вегас он говорил? — спросил меня Вася.
— Который в Америке, — вздохнул я. — Там в следующем году состоится матч советской и американской команды, вот он и намекал, что я могу попасть в сборную.
— Бл.., я тоже хочу!
Я развёл руки в сторону:
— Брателло, сие от меня не зависит. Но я буду очень рад, если мы в Вегас отправимся вместе.
И впрямь народу в зале биток, и вокруг ринга, и на втором ярусе стоят. Не тысяча, конечно, но сотни три, а то и четыре. Шумят, кто-то кричит, как вон, например, та группка наверху отдельно кучкующихся грузин. Их полтора десятка, кричат что-то Давиду на своём языке. Не иначе торгаши с рынка. Даже девчонки есть, фанатки песенного творчества Максима Варченко. Неудивительно, что при моём появлении раздался девичий визг: «Максим, я тебя люблю!».
Свиридов сидит за столом рядом с судьёй-хронометристом, мы встречаемся взглядами, и он чуть заметно кивает. Что он этим имеет в виду – можно только догадываться. Наверное, напоминает этим кивком про свою просьбу.
Мы подошли к рингу с противоположных сторон. Подушки на углах обтянуты одинакового цвета кожзамом, ни красного, ни белого угла. Но так получилось, что я вышел в синей майке, а Давид в красной.
По команде немолодого и маленького рефери протиснулись между канатами, вышли в центр ринга.
— Убей его!
Интересно, в чей адрес был этот крик… Вроде как с акцентом, тогда, получается, кто-то из болельщиков Давида? Сам же он выглядит невозмутимым, даже чуть улыбается, и в глазах злости нет. Его старший брат смотрится куда более угрожающе, хмурит брови, катает желваки, посылает глазами молнии в мою сторону. Ух, как страшно!
Жму перчатки сопернику.
— Боксёры, готовы? — спрашивает рефери. — Судьи готовы? Бокс!
Ого! А соперник-то настроен весьма решительно. Никакой разведки и почти никакой защиты, без раскачки пошёл на меня, выбрасывая удар за ударом. Видно, задели его мои слова и вся эта шумиха вокруг нашего первого боя, а теперь горит желанием сразу же показать, кто здесь главный.