Страница 15 из 40
Я стону, переворачиваясь на живот. Корю себя за то, что дважды вхожу в одну и ту же воду, но я просто не могу устоять перед чарами Дрю Нортона. Он настолько лакомый кусочек, что его хочется постоянно облизывать, как самое вкусное мороженое. Мой мобильный начинает жужжать на тумбочке и я нащупываю его, не глядя.
— Алло, — хрипло произношу в трубку, даже не позаботившись посмотреть, кто звонит.
— Долли? Что с голосом? С тобой все хорошо? — слышу встревоженный голос Триши.
— Да, Триш, все нормально.
— Почему ты разговариваешь так, как будто не просыхала три дня?
— Всего одну ночь. И легла спать под утро.
— О, так ты веселишься?
— Не то слово. Не могу себя заставить встать и пойти работать.
— Где вы?
— Едем в Нью-Йорк из Бостона.
— О, так дорога будет короткой.
— Меня так качает и тошнит, что это будет самая долгая поездка в моей жизни.
На той стороне раздается мелодичный смех подруги.
— Как Дрю?
Я зависаю на несколько секунд, а потом решаю рассказать ей о нас. Повествование выходит сбивчивым и больше похожим на исповедь, но Триша все внимательно выслушивает, а в конце спрашивает:
— И почему я не слышу радости в голосе?
— А чему радоваться, Триш? Ты же знаешь, что я порченый товар.
— Ты дура, а не порченая, Долли. Может, ты позволишь ему самому решить, что ему нужно? Может, он совсем не хочет детей.
— Хочет.
— С чего ты решила?
— Видела бы ты, как он рассматривал фотографии твоих парней.
— Ими просто невозможно не восхищаться, Доллс. — Как будто зная, что о них говорят, Ник и Норт подают голоса, вызывая мою улыбку. — А если серьезно, то ты снова затягиваешь себя в болото, в которое в свое время тебя окунул Оливер. Не смей делать этого, Долорес.
— О, и имя мое второе назовешь?
— Надо будет, назову. Короче, подруга, дай мужчине шанс. Может. Из этого выйдет что-то стоящее. — Я отвечаю коротким «угу», потому что у меня нет сил на споры. — А ты знаешь, что завтра в Нью-Йорке пройдет Фестиваль красок Холи?
— Нет.
— О, ты должна в этом поучаствовать за нас двоих, а потом прислать мне фотографии этого безумства. Так я прочувствую атмосферу. Иначе я скоро загнусь тут среди подгузников, Доллс.
Я смеюсь. Мы еще долго обсуждаем Фестиваль красок и концерты группы, на которых я уже успела побывать. Триша берет с меня обещание раздобыть для нее автографы парней и заехать к ней в гости вместе с Дрю, когда будет концерт в Вашингтоне. Потом меняет свое мнение и просит раздобыть им с Адамом пропуск за кулисы. Мы много смеемся и обсуждаем предстоящую встречу, а потом прощаемся, когда малыши начинают требовать свою маму назад.
Несколько минут я пялюсь в потолок автобуса, а потом все же встаю и, шаркая, иду к Робу помогать ему с монтажом.
Концерт в Нью-Йорке проходит отлично. Не без парочки инцидентов, конечно, но ситуация поправима. В этот раз афтерпати я пропускаю, потому что мы договорились все вместе посетить Фестиваль Холи завтра, поэтому мне нужно отдохнуть. Вечером Дрю обманом заманивает меня в свой автобус и после секса мы ложимся спать. Вообще он как будто отыгрывается на мне за все те годы, что мы не были вместе. Постоянно ловит меня в самых неожиданных местах, чтобы поцеловать приласкать или заняться сексом. Откровенно говоря, я только для видимости строю из себя неприступную скалу, наивно полагая, что так нам будет легче расстаться, когда закончится тур. В глубине души я прекрасно понимаю, что в этот раз мы не выйдем из этой битвы без увечий. Потому что в моих мыслях и в жизни становится настолько много Дрю, что я, кажется, начинаю забывать, как я жила без него все это время.
Утром нас будит грохот в автобусную дверь.
— Просыпайтесь, голубки, пропустите все веселье! — раздается крик Ника с той стороны.
Я выныриваю из сна и звуки за пределами автобуса становятся отчетливее. Такое ощущение, что вся наша огромная компания — съемочная группа вместе с музыкантами и работниками сцены — собрались у дверей автобуса Дрю. Я так и представляю себе, как мы выходим, а целая толпа людей пялится на нас. Я поежилась от мысли об этом. Прогулка по аллее позора в самом ее первозданном виде. Переворачиваюсь на бок и смотрю на спящего Дрю. Он такой умиротворенный во сне и спокойный. Обычно Дрю очень улыбчивый и уравновешенный, но когда работает, он сосредоточен и немного хмурый. И эта его сторона мне тоже безумно нравится, потому что она — неотъемлемая часть этого потрясающего мужчины.
— Ты долго будешь на меня пялиться? — внезапно произносит Дрю, а я дергаюсь от неожиданности.
Он улыбается и я начинаю смеяться. Шлепнув ладонью его по обнаженной груди, я утыкаюсь лбом в его плечо.
— За нами пришли.
— Я слышу, — отвечает Дрю. — Готова испачкать пару шмоток?
— Готова их раскрасить по своему вкусу, — говорю я и приподнимаюсь, чтобы встать, но тут же под силой крепких рук валюсь обратно на кровать. Я все еще хохочу, когда надо мной нависает крупное тело, а улыбка Дрю становится коварнее.
До Губернаторского острова мы добираемся на пароме. Вся группа одета в кепки и толстовки с капюшоном, чтобы избежать лишнего внимания. Но мне кажется, этим они еще больше его привлекают. Некоторые другие пассажиры внимательно разглядывают ребят, но, не сумев узнать, кто они и почему скрывают лица, теряют интерес и отворачиваются.
Место проведения Фестиваля стремительно наполняется людьми. Ди-джей в раскрашенной мазками краски футболке энергично кивает в такт звучащей музыке. Продавцы красок едва успевают продавать свой товар всем желающим. В этом месте уже творится безумие, а будет еще хуже, когда будет оглашено начало Фестиваля. Мы бродим между людьми, разглядывая окружающую нас обстановку. Дрю крепко прижимает меня к своему боку, чтобы я не потерялась. Я же, полностью доверив ему вести, оглядываюсь по сторонам, не заботясь о том, куда он меня ведет.
Через двадцать минут мы покупаем разноцветные краски и на острове начинается безумие. Все кричат и хохочут, бросаются красками друг в друга, танцуют под зажигательную музыку. В какой-то момент Дрю подхватывает меня и перебрасывает через плечо. Под мои визг и смех он добегает до лавки с красками, быстро покупает нужное количество и несется назад к нашей команде. Это приятное безумие, которое позволяет вновь чувствовать себя если не школьником, то студентом. Я хохочу до колик в животе и радуюсь так, как будто сегодня наступило Рождество и Санта приготовил для меня самый желанный подарок.
Во всем этом сумасшествии никто не останавливается ни на секунду. Складывается ощущение, что если хоть один человек замрет, весь механизм толпы потеряет заряд и перестанет работать. А потом Дрю снова подхватывает меня на руки, кружит и целует так неистово, как будто от этого зависит его следующий вдох. И мне впервые нет дела до того, какие слухи о нас будут кружить в нашей команде. Я хочу хотя бы пару минут побыть эгоисткой и получить то, в чем так отчаянно нуждаюсь.
Когда все заканчивается, праздник перемещается немного дальше, к палаткам с едой и напитками. Мы с ребятами идем туда же. Очки, которые я предусмотрительно надела, чтобы не получить краской в глаза, сейчас подняты наверх и удерживают растрепавшиеся из пучка волосы. Теперь члены группы не скрываются под кепками и капюшонами, потому что их лица покрыты разноцветными пятнами краски и вряд ли кто-то узнает их. Мы решили не умываться и оставить все как есть. Наш оператор Дэвид сделал огромное количество фотографий. Видеокамеру мы решили не брать во избежание привлечения лишнего внимания к группе, но Роб обязательно сделает отличное слайд-шоу из фотографий, и отразит в фильме этот момент бесшабашности. Хотела бы я видеть лица всех этих людей, когда они узнают, что, возможно, одно из пятен краски на их одежде оставил участник всемирно известной группы «Крашез».
Глава 17
Дрю
Не могу сдерживать свои руки рядом с Долли. Они все время рвутся к ней, хотят сминать кожу, ласкать ее и чувствовать. Даже на Фестивале красок Холи, на который Долорес парой фраз заманила всех участников наших команд, я вел себя не по-взрослому. Мне было плевать, кто и что имеет сказать по этому поводу. Она рядом, а это главное. И она не отталкивает меня, не пытается строить барьеры. Я не обманываюсь, наивно полагая, что Долорес сдалась под моим напором, потому что это точно не так. Слишком уж Долли упертая. И если она в какой-то момент решила, что отношения не для нее, то будет гнуть свою линию до последнего. Но я тоже не мальчишка из школы, который при первом ее отказе и грубости сдаюсь и ухожу. Я намерен бороться за нас и постоянная близость с Долли — только один из приемов, который я собираюсь использовать. Хочу, чтобы она привыкла к моему присутствию и перестала ощущать потребность дистанцироваться.