Звездная Золушка

Грейстон

– Лорд Грейстон, я поражен. Под самым вашим носом погибают дети. Шесть человек… кто бы мог подумать! И это на Кларии – самой безопасной планете в секторе.

– Хватит. – Грейстон поморщился. – Ты меня поймал.

Император невесело усмехнулся. Впервые за долгие месяцы он связался с Грейстоном лично.

– Что ты думаешь по этому поводу? Фомальгаут?

Грейстон постарался не выдать удивления. Император знает об угрозах Фомальгаута? Значит ли это, что за ним ведется слежка?

– Что я думаю, не имеет значения. Несчастный случай – таково авторитетное заключение, а ты знаешь, что среди экспертов дураков не держим. Плюс я послал разведку еще раз все проверить.

– Значит, несчастный случай… что ж, так тому и быть.

– Слишком много их вокруг меня, чтобы поверить в случайность, – процедил Грейстон и в сердцах ударил кулаком по столу.

– Ну, дорогой друг, успокойся. Если это Фомальгаут, мы с ними разберемся. Найди доказательства. Если нужно, подтасуй. Дай мне повод, Грейстон, и я не оставлю от них и следа. Поверь, галактика вздохнет спокойно.

Поборов желание отключиться, Грейстон покачал головой:

– Нет, Фаран, мы достаточно уже сделали. Не собираюсь брать ответственность еще и за это.

– Ты слишком правильный. Ох уж мне эти муки совести… ладно, Грей, действуй, как считаешь нужным. Но если найдутся доказательства вины Фомальгаута в гибели шестерых детей, я не собираюсь изображать из себя добродетель. У них могут быть счеты со мной или с тобой, но не с детьми.

Грейстон кивнул. Он понимал, что если катастрофа действительно не случайна, то проблему нужно решать. А решить ее может только император. Он обычно решает проблемы радикально.

– Давай о приятном. Как наша звездная принцесса? Осваивается?

Грейстон бросил взгляд на боковой экран, который транслировал, как Зара сосредоточенно выполняет какое-то задание. Его успокаивал вид девушки, в домашней одежде расхаживающей по кабинету, который он ей выделил для учебы.

– С ней все будет нормально. Она молодец и, кажется, не слишком-то против жизни здесь. Правда, я жду ее отца, ибо он обещал меня прикончить.

– Хочу на нее взглянуть, – заулыбался император. – Вышли хотя бы фото. И помни: я всегда могу уничтожить твой приговор и сделать вид, что ничего подобного в глаза не видел.

– Да, я в курсе, – который раз произнес Грейстон. – Ладно, если у тебя все, я пойду работать.

– Последуй дружескому совету, – хмыкнул император, – сбегай к леди Торрино и хоть на часок отвлекись. При взгляде на тебя у меня настроение портится.

Голопередача закончилась, экран погас, оставив после себя только мигающий огонек приемника.

– И как он до сих пор не развалил Империю?

Но мысль была интересная. Сходить к Заре, узнать, как дела в школе, может, украсть поцелуй, когда она замешкается.

– Эми, она давно занимается? – спросил он.

– Уже час, я как раз намеревалась сделать ей замечание. Подать что-нибудь в кабинет?

А компьютер становится понятливее. Уж не пора ли приглашать ученых, дабы они наблюдали за рождением настоящего Искусственного Интеллекта, осознавшего себя?

– Не надо, но проследи, чтобы нас не беспокоили.

Он стоял несколько минут в дверном проеме, наблюдая за девушкой. Зара постоянно облизывала губы, причем делала это так непринужденно и естественно, что сводила его с ума. А когда она губы не облизывала, они становились сухими, и Грейстону хотелось самостоятельно это исправить. Почему он так привязался к ней? Трин высказался однозначно: психология Грейстона такова, что он использует любые способы, чтобы защититься и отдалить конец. Вот он и вцепился в Зару, вообразив, что ради нее способен предать закон. Грейстон старательно игнорировал такие рассуждения. Ему не хотелось думать, что чувства к Заре – это всего лишь способ избежать наказания.

– Перерыв, – с улыбкой произнес он.

Зара вздрогнула и подняла глаза.

– Как школа?

Ему показалось или в ее взгляде промелькнула… вина?

– Технический курс интересный. Ксенология тоже. Ребята… расстроены из-за вчерашнего, так что дружеского веселья не получилось. А ты как?

– Работаю. Император просил твое фото.

От него не укрылось, что Зара чуть-чуть покраснела.

– Надеюсь, он в тебя не влюбится, иначе меня объявят вне закона, и придется тебя похитить. Выпьешь со мной кофе?

Он говорил на английском, хоть Эргар и требовал общаться с Зарой на их языке, чтобы она быстрее привыкла. Когда с Зарой говорили на межсистемном, она напрягалась, вслушиваясь в слова и звуки, отыскивая в памяти перевод и составляя, словно по учебнику, свои фразы. А когда с ней говорили на родном языке, расслаблялась.

Взгляд девушки блуждал по его лицу, словно касаясь, по груди и рукам.

– Выпью. Есть что-нибудь о катастрофе?