Страница 29 из 65
Я вернулся в джунгли, которые постепенно погружались в воду; кроны некоторых деревьев уже утопали в ней. Мне самому вода уже была по пояс. Но я не отчаялся, и упорно шёл вперёд. Я хотел обнять каждое дерево, что попадалось мне на пути; обнять, точно маму родную. Ничего не требуя взамен. Просто обнять, и всё. Почувствовать какое-то тепло, надежду. Успокоиться и уснуть. Ведь не успел я обрадоваться (радоваться, не нарадоваться этой Лемурии), как очередной облом. So fucking what…
Попугайчики, колибрики, туканы; райские птицы и олуши – не перечесть всей живности лемурийской! Кого я только тут не встретил! Мой словарный запас иссяк, у меня нет слов. Это надо видеть…
Я возвратился в селение лемурийцев, дабы разыскать Дзиана и Сензара. И я их таки нашёл! Но они не захотели со мною говорить. Я же посчитал, что не уйду, пока не объяснюсь с ними.
– Что тебе от нас нужно? Чего ты от нас хочешь? – Хором заголосили, наконец, они. – Уходи отсюда! Вон! Это ты принёс дурную весть! Из-за тебя мы скоро все утонем! Как ты появился – так и началось…
Где-то я уже это слышал: нечто подобное мне в лицо заявила Румелия и некоторые другие представители древней цивилизации атлантов. Лемурийцы, учитывая проклятье Нибиру, произнесли все свои слова крайне медленно, еле разборчиво, и с превеликим трудом; но не уловить негативный оттенок, отрицательный окрас их заявления было невозможно. Дураку понятно, что они хотели всем этим сказать.
– Я уйду, – Молвил я, ни к кому особо не обращаясь, смиренно потупив свой взор, вытянув руки вдоль туловища, по струнке, как нашкодивший юнец. – Но я пришёл с миром, и уйду я тоже с миром. Я ни в чём не виноват. Я не причинил вреда ни одному из божьих творений, проживающих в Лемурии. Я никому не желаю зла.
Я поклонился этим существам и с достоинством направился обратно, к водопаду. Маленькое Зло хранило молчание. Оно всё так же сидело у меня на правом плече.
– Смой с меня грязь, смой с меня грех, если я вдруг чёрств, и мерзок, и жесток. – Обратился я к водопаду, и сел совсем рядом, очень близко от него – буквально в миллиметре. Наверное, меня бы смыло, но это был особый, волшебный водопад, который никого не трогал и не задевал. Внезапно или я потерял равновесие, или ещё что, но как-то всё перевернулось с ног на голову, опрокинулось. Юг стал севером, дно – верхом. Мне показалось, что я наглотался воды и захлебнулся… Больше я ничего не помнил.
Маленькое Зло мне потом рассказало, что цунами не было: просто Лемурия, расколовшись, тих-мирно ушла под воду, дабы возлечь на ложе великого Индийского океана. Цейлон, Мадагаскар, Суматра, Ява, Сулавеси; Калимантан, Австралия и великий Тамилнад – вот, пожалуй, то немногое, что осталось от прежней Лемурии…
Лемурийский водоём (куда стекал волшебный водопад), будучи очередным порталом между мирами, перебросил, перекинул нас из южного полушария Земли аж на самый север, за Бореем, ветром северным. Так мы с Маленьким Злом очутились, оказались в стране Гиперборее.
В первую очередь я обратил внимание на своего «соседа» – теперь мой маленький друг стал то ли белкой, то ли бурундучком; не перестаю ему удивляться. В принципе, я уже привык к своему Маленькому Злу: не знаю, как я раньше обходился без него, и не представляю, что буду делать, если у меня его однажды отберут. Чаще всего оно даёт мне дельные советы; заставляет проанализировать ситуацию, взглянуть на неё под иным, более объективным углом. Хотя порой этот пушистый комочек, этот ласковый и нежный зверь такое выдаёт, что только держись! Как ляпнет что-нибудь – хоть, стой, хоть падай…
Что же я увидел в Гиперборее? Какой она предстала предо мной?
До сего дня мне посчастливилось оказываться в том или ином раю в период его наивысшего расцвета – и эта страна на Северном полюсе не стала исключением. Может быть, хотя бы здесь я найду то, что искал? Благодать, покой, умиротворение; тишину, уют, комфорт… Или опять я буду жить в дни его заката? Рая, который я ищу. Ведь все прежние места, где я бывал, так быстро упорхнули от меня… А я и не заметил. Полтора года в Атлантиде пролетели, как один миг, ибо это была очень интересная, плодотворная, насыщенная жизнь. Надеюсь, Гиперборея будет радовать меня гораздо дольше, чем те несколько деньков в Лемурии. Возможно, что именно здесь я задержусь навсегда.
Итак, первое, что меня сбило с толку – это то, что Солнце здесь стояло на одном месте, и никуда не торопилось; похоже, я попал в полярный день. Я был наслышан о том, что на Крайнем Севере дневное светило светит в течение полугода – теперь я это увидел. Светила там восходят только однажды в год при летнем солнцестоянии, а заходят только при зимнем. Страна эта, Гиперборея, находится вся на солнце; меня приятно поразил её благодатный климат – климат скорее умеренный (мне так показалось, ибо было с чем сравнивать). Ещё, этот край был лишён всякого вредного ветра. Фантастика… Ведь я ожидал увидеть совсем иную картину! Как же так? Ни тебе морозов, холодов; ни тебе снегов, ветров. С другой стороны, и, слава Богу: не люблю я зиму, ненавижу мёрзнуть. Надевать на себя кучу тёплых, толстых, тяжёлых вещей и ходить, как матрёшка (и всё равно при этом ёжиться от холода и пронизывающего насквозь ветра). М-да, такого Севера я ещё не видел.
Здесь не было тепло, здесь не было жарко или душно; ни дождей, ни каких-либо иных осадков. И всё время, пока я бродил по этой загадочной стране, я не переставал удивляться (хотя я думал, что вряд ли уже что-то удивит меня в этой жизни).
Я ходил по той земле; я наблюдал за её жителями. Гипербореи – счастливый народ с белой, как мел, кожей, который достигает весьма преклонных лет и прославлен чудесными легендами. Они верят, что в их стране находятся петли мира, и крайние пределы обращения светил. Домами для этих людей являются рощи, леса. Культы богов отправляются как отдельными людьми, так и всем обществом; там неизвестны раздоры и всякие болезни. Даже смерть приходит к гипербореям как избавление от пресыщения жизнью, и они, испытав все наслаждения, бросаются в море. По желанию они могут начать жить заново, переродиться после смерти. Блаженная жизнь сопровождается у гипербореев песнями, танцами, музыкой и пирами; похоже, вечное веселье и благоговейные молитвы характерны для этого народа. Гипербореи весьма талантливы в музыке, философии, искусстве создания поэм и гимнов; они сильны в архитектуре и строительстве (и в целом художественно одарены). В гимнах же своих они непрестанно воспевают лишь одного из своих богов, и он является к ним через каждые девятнадцать лет. Говорят, он отправляется в страну гипербореев на колеснице, запряжённой лебедями.
Тут я вспомнил, что и атланты упоминали об этом в своих преданиях – дескать, их бог Аполлон порой наведывается в далёкую северную страну, а по прошествии некоторого времени возвращается обратно. И вы знаете, у меня нет оснований им не верить.