Страница 17 из 23
Так рассуждал, пока плыл до якорной цепи ближайшего корабля. Там обхватил якорную цепь руками и стал спускаться в воду. Когда мои ноги не коснулись песчаного дна, а увязли во что-то мягкое, то посмотрел в воде вниз и чуть не вскрикнул на глубине от ужаса того, что под моими ногами находилась темно-коричневая масса нефти и мазута. Вот только сейчас понял почему смеялись на берегу местные люди и показывали мне пальцем у своего веска. Это у меня действительно не хватало в голове. Не подумал о том, что нахожусь в городе нефтяников, где даже вода и продукты давно пропахли нефтью. Не говоря о том, что само море выделяло на поверхность из своих глубин нефтяные фонтаны, а дно моря было покрыто нефтью.
Когда поднялся из глубины морской воды на поверхность, то обнаружил вокруг себя нефтяное пятно размером с корабль находящийся рядом со мной. В сопровождении этого нефтяного пятна мне уже пришлось плыть до самого берега. Там собралась такая масса любопытных людей, что любое театральное и цирковое зрелище могло позавидовать мне. Лишь мне было не до представления. Медленно плыл к берегу и думал о том, что теперь мне всю свою оставшуюся жизнь придётся ходить черным и доказывать людям, что не советский негр, а болван, который решил искупаться в нефтяном море. Так мне и надо, чтобы больше не лазил туда, где не был раньше. Этому Толику тоже надо набить морду. Наверное, знал о Каспийском море.
- Иди в ближайший магазин и купи ящик одеколона. - зло, сказал, Толику, когда вышел из морской воды.
- Тебе ни одеколон нужен, - сказала толстая женщина, - а хорошего ремня, чтобы не лез в море с нефтью.
Ничего не сказал в ответ, так как женщина была вполне права, что мне следовало вообще хорошего ремня всыпать ни только за то, что полез в море наполненное нефтью, но и за то, что мы сделали с Толиком, когда забрались в ювелирный магазин и начисто обокрали его. Вот так за эти свои гадости сейчас получил сполна. Так и буду ходить испачканный нефтью по городу. Пускай местные жители смеются надо мной. Вскоре Толик принёс целый картонный ящик "Тройного" одеколона и огромную упаковку носовых платков. Мы стали одеколон выливать из флаконов и тереть моё тело, которое все было покрыто густой плёнкой нефтепродуктов Каспийского моря. Темно-коричневая масса каталась под носовым платком, намоченным в "Тройной" одеколон, но никак не смывалась с моего тела. Можно было подумать, что родился в нефти.
- Вам нужно сходить в баню к массажисту. - сказал мужчина, разглядывая меня. - Баня находится прямо в начале приморского бульвара. Массажист отмочит тебя в растворе, и ты будешь чист, совсем как младенец.
Видимо был ни первый в этих местах купания, если местное население знало, как надо отмывать таких болванов от нефтепродуктов Каспийского моря. Возможно, что поэтому и построили эту баню вблизи этого самого места на приморском бульваре, куда мы отправились с Толиком отмывать меня. Толик тащил два чемодана и мою одежду.
Обернул ручки двух чемоданов носовыми платками и нёс их так, чтобы не испачкать об свои грязные ноги, которые запачканные нефтепродуктами вместе с моими волосами на ногах выглядели, как русские валенки темно-коричневого цвета, выделяясь своим объёмом от других частей тела.
Все остальное было бледнее ног. В таком виде вошёл в баню к массажисту, рядом с приморским бульваром. Хорошо, что в это утро никого не было рядом с баней. Можно было сразу без очереди и без насмешек со стороны пройти в баню и как можно быстрее привести себя в человеческий вид.
- М-да! Угораздило же тебя так вляпаться. - сказал огромный массажист бани, когда увидел меня. - Это тебе дорого обойдётся в деньгах и в терпении. Так что раздевайся на голое тело и приготовься раскошеливаться.
- Оплачу твой труд в два раза больше, чем ты думаешь. - сказал. - Лишь отчисть меня от нефтепродуктов.
Массажист больше ничего ни стал мне говорить. Мы пошли с ним в помещение, где была большая ванная. Массажист насыпал в ванную какой-то порошок. Затем заполнил ванну горячей водой и сказал мне, чтобы забрался в ванну с этим раствором и терпел то, что будет происходить со мной в ванне. Так и сделал, со страхом забираясь в ванну, где мои ноги сразу стали шипеть, как змея, неожиданно застигнутая врасплох человеком далеко от её жилища.
Мне некуда было деться, как той змее, так как тоже был далеко от дома. Мне некуда было деться от опасности, которая ждала меня в ванне с неизвестным составом наполненной до самих краёв. Не знаю, что насыпал массажист в ванну, но мне казалось, это была какая-то кислота, которая была готова сожрать моё тело вместе с нефтепродуктами на моём теле. На это было мне страшно смотреть.
Вокруг все бурлило, шипело и обжигало моё тело. Массажист постоянно подсыпал этот порошок и периодически подливал горячую воду, постепенно поднимая температуру воды. В это время на моей голове был какой-то колпак, под которым тоже происходило что-то ужасное, что невозможно так передать словами.
Мне казалось, что мои мозги пытаются вынуть наружу вместе с волосами и нефтепродуктами Каспийского моря, которые густо покрывали всю мою тупую голову. Ведь только она позволила моему телу полезть в нефтепродукты Каспийского моря. Вот так мне и надо вместе с моей головой, чтобы в следующий раз знать, куда мне лазить. Теперь мне приходится терпеть тут все издевательства массажистов и его банной химии.
Прошло не меньше трёх часов, прежде чем тут горячая вода в ванне приняла обычный естественный цвет вместе с моим телом и самой эмалированной ванной. После этого массажист стал в ванную лить какую-то ароматную жидкость и постепенно понижать температуру в ванне, до обычной комнатной температуры. Затем массажист вытащил меня из ванны и стал оттирать с меня то, что было не под силу даже его банной химии. Вес массажиста был килограмм сто пятьдесят, если не больше. Всей этой массой веса массажист водил щёткой по моей коже и мне казалось, что скоро из меня он все выдавит, как из лягушки, по которой проехал каток асфальта-укладчика. Орал по дикому. Извивался весь под щёткой и весом массажиста, который молча оттирал меня. Мне казалось, что массажист скоро вытрет с меня все нефтепродукты и кожу тела.
- С волосами тебе придётся расстаться. - сказал массажист, когда закончил своё издевательство над моим телом и душой, которая едва не покинула меня. - В волосах осталось много мазута и с дна песка с нефтью.
- Стриги! Чего их жалеть. - обиженно, согласился с массажистом. - Главное, что ты жизнь мне оставил на долгую память.
Массажист засмеялся моей шутке и принялся прямо лезвием безопасной бритвы снимать с меня все, что было у меня на голове вместе с моими некогда роскошными волосами. Видимо, это обратно Бог знал, что делал руками массажиста, который приводил меня в полный порядок. Как только все было закончено, и пошёл в раздевалку, чтобы окончательно принять нормальный вид, то там увидел милиционеров, которые терпеливо ждали моего выхода на сцену новой жизни. Понял, что на этом тут наши экскурсии закончились.