Страница 65 из 74
- Тебя Иваныч искал. Срочно.
День обещал быть насыщенным. Вздохнув, девушка оставила продуктовый набор в сумке и поплелась к начальству.
В отличие от своих немногочисленных подчиненных, старший менеджер занимал отдельный кабинет. По размерам, правда, то была та же каморка, но зато предоставленная в распоряжение одному конкретному человеку.
- Шатрова? К директору. Немедленно, - даже не отрываясь от журнала, приказал начальник.
Сердце упало в пятки. На самый верх, к управляющему магазина, Искринскому Андрей Микитичу, работников вызывали только при увольнении. Но она же вела себя идеально! За что??
- Что стоишь? Бегом! – Рявкнул Иваныч.
Аккуратно закрыв дверь с другой стороны, Ася, едва сдерживая слезы, направилась к лестнице: все начальство, кроме старшего менеджера, располагалось на втором этаже здания. Там же обычно отдыхала и «золотая молодежь».
Каждая ступенька гирей ложилась на душу. Хотелось завыть, как дворовые собаки. В чем она ошиблась? Кто-то «настучал», решил заполучить себе еще и ее ставку, заранее договорившись с Иванычем? Искринский разбираться не будет. Его, кроме денег, ничего здесь не держит. Увидел бумажку на столе, подписал, не вчитываясь, и вот уже Ася на улице, без зарплаты, без работы, а значит, и без продуктов…
- Ну наконец-то! – Дверь в нужный кабинет распахнулась, едва девушка подошла поближе. – Шатрова! Зашла немедленно!
Она и так уже здесь, зачем же кричать…
Еще сильней втянув голову в плечи, Ася переступила порог.
Кабинет начальства действительно заслужил так называться: не комнатка, не каморка. Кабинет. Первый раз он поражал сотрудников, когда те, еще будучи соискателями, приходили на неизбежное собеседование перед приемом на работу. Да, несмотря на существование в компании отдела кадров, его работники проводили только предварительное собеседование. Окончательное решение принимал директор. И чем выше была желанная должность, тем большую сумму называло будущее начальство. Асе повезло: она отделалась символическими двенадцатью серебрушками, – минимальной ценой – накопленными за полгода жесткой экономии, как раз для устройства на работу. На тот момент кабинет мог похвастаться позолоченными стенами, мебелью из орхи – дерева, растущего на самой дальней и самой труднодоступной планете Союза Миров – и окном, выходящим на квартал аристократов. Сейчас… Сейчас, может, что и изменилось, директор перестановки любит. Вот только уборщица боялась поднять глаза от пола, тоже позолоченного, причем, судя по следам, сравнительно недавно. Вон, в углах, еще и краска не высохла…
- Голову подняла.
Голос резанул по напряженным нервам. Голос незнакомый, чужой. Ася вздрогнула и, повинуясь, посмотрела на говорившего. Молодой. Красивый. Ухоженный. Одет… Нет, она и названия одежды этой не знает, что-то явно иностранное, не пригодное к ношению в их условиях, слишком уж маркие вещи. Ясно только, что вольготно расположившийся за столом директора мужчина намного богаче всех тех сынков местных богатеев, за которыми Ася привыкла убирать.
- Подходит. Вышел вон.
Вышел? Это кому? Дверь захлопнулась за спиной. Девушка испуганно вздрогнула.
Виктор, слегка прищурившись, с презрением осматривал подсунутую ему девку. Да уж… Если её и правда шарахаться с самого начала не начнут, уже прогресс будет. Но ему ли жаловаться? Сам хотел подобное чучело. Чучело… Вот чудесное слово, описывающее это «нечто»: синий халат уборщицы висит балахоном на теле. 180/180/180, не меньше. Глаза как у коровы. Видел он как-то детский фильм, что Димке одна из постоянно сменявшихся гувернанток крутила. Ни сюжета, ни актеров нормальных. А вот корова ему запомнилась: ее на бойню ведут, резать собираются, а она послушно копыта передвигает и смотрит смиренно и покорно. То же самое выражение и здесь. Да и фигурой эта похожа на ту. На голове - чепчик, на ногах – боты.
В душе не вовремя проснулась гордость. Вот не хватало еще с такой тушей на людях появляться. Послать ее, что ли? Назад, прямо к унитазам? Нет, он же хотел всех шокировать на этом дебильном вечере. Да и терпеть ее не так уж долго, не больше трех-пяти часов.
- Собралась быстро и вышла к главному входу. Жди у красной лётки. Со мной поедешь. Всё, пошла отсюда.
Дверь аккуратно закрылась. Молодой человек тяжело вздохнул: ну что за жизнь. Одна тупая, хоть и симпатичная, другая страшная, как смертный грех, но тоже… Тупая… И выбрать не из кого.
Ася медленно вышла за дверь, вопросительно взглянула на стоявшего у стены начальника.
- Что смотришь? – Нервно огрызнулся Микитич. – Иди, выполняй, что сказано. Да поживей.
С трудом понимая, что происходит, девушка направилась к сарайчику с уличной одеждой. Пока шла коридорами, перебирала в голове немногочисленные варианты. Зачем ее вызвали? Для чего она нужна? Убирать в господском доме? Так этим обычно занимается Синти. Она и красивая, и пробивная, и другие услуги оказать не постесняется. Если не для уборки, тогда зачем? И для чего она, Ася, «подходит»? На взгляд, которым ее осматривал молодой господин, девушка внимания не обратила: в ее жизни таких взглядов было много. И еще больше ожидается. Какая разница. Пусть смотрит. Лишь бы на работе остаться.