Страница 68 из 71
— Злить меня вздумала? — его голос, немного просевший в хрипотцу, вибрирует от гнева.
Я поворачиваю голову и смотрю на него невинным взглядом, который меняется и полыхает страстью. Он отвечает не с меньшей. Мы пожираем друг друга глазами — всё, что осталось двум влюбленным разбросанным по разные стороны реальности?
— Я была любезна с тем, кого чуть не покалечила, — отвечаю и мой голос стал сладким как елей. — Чем же смогла разозлить хранителя?
Он промолчал, зная, что его претензии необоснованны, глубоко вздохнул и снова холодный взгляд исподлобья. Тот, который прожигает образ Майка и он выветривается из головы напрочь.
— Может, тебе обратно в монастырь? — серьезный тон, на фразу я отвечаю хохотом.
— Запрятать хочешь? — еле выговариваю, давясь от смеха.
— Так безопаснее, — кинул сквозь сжатые зубы.
— Храни меня и дальше, мой хранитель, — и просыпаюсь, всё еще хохоча.
Вторник. Джино
— Радость моя, Дженни, — тороплю я гримершу, — нас с тобой Тарино убьет, я прям так и чувствую, как он прожигает стену этого помещения, — на что гримерша прыснула в кулак и отпустила меня, сделав завершающие штрихи уже на ходу.
Я выбежала из гримерной и наткнулась в полутемном коридоре на высокого колоритного мужчину с небольшой коробкой, а когда он начал говорить, то выдал в себе иностранца:
— Эмма?
— Да?
— Вы — Эмма Нильсен? — еще раз уточняющий вопрос с итальянским акцентом.
А я, ощущая, что тьма чуть шевельнулась, выдав свое легкое недовольство, широко улыбнулась, видя, какое впечатление произвела на смуглого незнакомца.
— А вы? — чуть шутливо, видя замешательство.
— Ох, прошу простить меня, bellezza abbagliante, — заговорил итальянец, чуть кланяясь, — Джино Габардини.
А вот теперь пришла очередь загореться моим глазам, я знала имя известного модельера, но не знала, как он выглядит. Мне он всегда представлялся низкого роста, лысоватым, неопределенного пола и возраста.
— Я видела ваши платья, у меня нет слов, вы — гений, — вырвалось у меня, я почувствовала жар Геральда на щеках и вновь широко улыбнулась.
Модельер смутился и протянул коробку со словами:
— Это вам, надеюсь, что понравится.
Я в нетерпении открыла коробку, увидев там небольшую черную шляпку, осторожно извлекла её и вопросительно взглянула на мужчину. До этого, словно пребывавший во сне, он очнулся и ловко помог мне нацепить головной убор. Я удовлетворенно улыбнулась, когда тьма почти осязаемо сгустилась.
— Вы позволите пригласить вас сопровождать меня на Неделе моды в Нью-Йорке? — спросил он с надеждой.
— Я подумаю об этом, — произнесла я, чувствуя, как темнота удовлетворенно отступила, что мне не понравилось. — Скорее да, чем нет, — прозвучало как вызов, тьма вновь ожила.
Он чуть поклонилась и мы расстались.
Я молча сижу перед камином. Искры из него выпрыгивают наружу тут же гаснут. Ты вновь недоволен, вижу твои глаза и мне хочется целовать их, но законы сна не позволяют. Я знаю, что ты стоишь рядом с моей постелью, ты видишь меня. И мне хочется проснуться прямо сейчас, чтобы поймать тебя, хотя бы твой образ, твою тень, тьму, в которой ты прячешься.
— Что опять сделала не так? — спрашиваю и кладу свою руку на твою, проваливаясь, чертыхаюсь про себя.
— Он обходителен и не врун, назвав тебя ослепительной красавицей, — твои глаза спешат охватить жадным горящим взглядом меня, а я плавлюсь под ним, желая тебя сильнее, чем когда-либо, зная, что и ты не меньше моего. — Он бы мог быть достойным.
— Ты благословляешь нас? — насмешливо, чуть склоняя голову к нему.
— Никогда, — темная энергия вырвавшись окутала меня, даже потратив свою ангельскую половину, остаешься хранителем.
Полыхающий гневный взгляд невозможно холодных глаз, знаю, что никому не отдашь, но хочу подтолкнуть к тому, чтобы и ты понял, что не получиться у тебя, как ты решил, возможно, впервые за все твои десять тысяч лет вечности. Твоя рука,приблизившись,касаетсямоего лица, но не во сне, я чувствую прикосновение к коже лица в реальности и боюсь даже шевельнуться. Адско жаркие пальцы скользят по губам, чуть приоткрывая их. Проснулась и постаралась сохранить твое тепло на моем лице, прижимая к губам свои ладони.
Среда. Крис
— Тебе обязательно нужен телохранитель. Ты же помнишь того странного типа, с которым разобрался капитан Джефф? — обеспокоенно проговорил Дэвид, нервно ходя взад и вперед по своему кабинету.
А меня разобрал смех, я услышала, как смеется и Геральд. Его редко, что могло рассмешить, но это позабавило.
— Ей еще и смешно, если бы не вмешательство полиции… — Дэвид сел за стол и позвонил, приглашая к себе телохранителя.
«Если бы не вмешательство Геральда, я бы уже была с ним», — зло подумала я.
В кабинет пожаловал громила с надутыми рельефными мышцами, что я приоткрыла рот и невольно залюбовалась. Тот улыбнулся и заиграл всем своим тело, видя, какое произвел впечатление. Я уже было открыла рот, чтобы сказать, что отказываюсь, как почувствовала жаркое дыхание Геральда. И хитро улыбнувшись, елейным голоском проговорила:
— Вы приняты, с завтрашнего дня можете приступать к работе.
Дэвид облегченно вздохнул и удивленно уставился на меня, он привык к моим препирательствам, а здесь я сходу согласилась. Он махнул рукой и телохранитель как вошел молча, так и вышел — без разговоров. А я уже предвкушала наш ночной разговор с Геральдом.
Над нашим местом царила ночь, посмотрев в небо, я увидела бесчисленные звезды, которые были сейчас так близко ко мне. В горах всегда так. Обернувшись к дому, я радостно улыбнулась, он утопает в свете, а твоя фигура стоит около окна и дожидается меня. Не могу взять в себя в руки и бегу к тебе, вижу, как пытаешься скрыть улыбку. Встречаемся в прихожей. Глаза горят, но ты не сдаешься, упрямый чёрт! Так и я не сдамся, Джер! Кажется, поняли друг друга.
— Как он передвигается с такими мускулами? — вырывается у тебя ревниво.
— Зато как красиво, так и хочется прикоснуться, — вижу, что задела.
— Действительно? — интересуешься скорее для связки слов и чтобы подавить ревность. — Он бы мог защитить тебя, — очень внимательный взгляд холодных глаз в мои, как дуэль.
В моих чуть мелькнула паника, я ненадолго опускаюих, тихо произношу:
— Мне выбрать его?
Вновь поднимаю их, удовлетворенно улыбаюсь, понимая, что выиграла дуэль: колющая ревность летит мне в лицо, а твоя собранность горит в адском пламени.
— А ты хочешь? — спрашиваю, понимая, что тону в твоих глазах.
— А ты сможешь? — отвечает, научившись у меня, вопросом на вопрос.
— Я бы могла попробовать… — вызвать бурю хочу в тебе.
— Попробовать чего? — еле сдерживаемый гнев.
— Ну, как там в Библии: «и прилепится…
— Жаль, я не наказывал тебя в детстве, —гнев и ревность рвется наружу.
— А я просила, — смеюсь, замирая под твоим теплым взглядом, а твои пальцы вновь касаются моего лица, я отчаянно льну, хотя понимаю, что во сне это невозможно, что ты в реальности прикасаешься ко мне, твои пальцы спускаются к шее, двигаясь к пульсирующей точке, стремясь вниз, очерчивая ключицы.