Страница 121 из 141
— Очень, — выдохнул черноволосый мужчина, — но продолжай, я хочу знать всё.
— Мы подолгу беседовали, и он сразу дал понять, что я важна для него не просто как женщина, он смотрел в самую суть меня, он видел меня такой, какой я была на самом деле, я нужна была ему в качестве спутницы жизни, и Сатана знал о моём даре, но для него он был скорее чем-то вроде награды за то, что он получил моё расположение. Он был единственным, кого я не презирала, и мы не были близки в то время, мы не были полноценной парой: Сэт ждал, когда я сама потянусь к нему, когда я сама захочу его. Я знала, что он – самое лучшее, что могло со мной случиться, но тогда мыслила совершенно другими категориями и… не любила его. Мне было лестно, что за мной ухаживает будущий правитель ада, но только лишь всего. Я мечтала о белых крыльях, потому что видела, сколько мощи, силы и славы есть у ангелов. В окружении Сэта был друг, непохожий на всех остальных…
— Шепфа… — печально выдохнул Люцифер.
Лилит мотнула головой, согласившись с фразой сына.
— Да, умница и красавец, которому тоже пророчили головокружительную карьеру. Он все время вертелся возле Сатаны, и однажды я поняла его интерес к твоему отцу, это было забавно… — она улыбнулась. — Забавно было наблюдать, как Шэп тянется к Сэту, а Сэт ко мне. Я торжествовала над тем, как лучший ученик Школы ангелов и демонов сгорал от безответной любви к другому лучшему, как будущий правитель Небес страдал, я потешалась над его чувствами, я испытывала злорадство, потому что искренне ненавидела всех небесных существ, презрение которых я чувствовала на себе; сейчас же многие понимали, что я могла стать одной из тех, кто будет вершить судьбы мира, потому что полюбилась одному из них. А затем я заметила интерес Шепфа ко мне, мы стали часто беседовать, он носил мне книги, декламировал стихи. Мне тогда казалось, что он хочет найти лазейки через меня к Сэту, но я отбросила эти мысли от себя как ложные: дружеские узы между ними были крепки и без меня. Из разговоров с ним я поняла, что он тяготится будущим призванием и хотел быть просто счастливым, чтобы его любили. У Шэпа были очень строгие родители, высокопоставленные чины, особо приближенные к уже дряхлеющему прежнему ставленнику Создателя, который, как мы все знаем, ушел из этого мира, создав при этом две должности, которые бы отвечали за равновесие в этом мире…
Женщина немного помолчала и поворошила кочергой угли в камине.
— Однажды Шэп обозлился на меня, помню, что мы ссорились, ему хотелось понять, что скрыто во мне, что так влечет ко мне Сэта, почему он так влюблен, почему он ждёт меня и почему не прогибает меня под свой выбор крыльев. Шепфа понял мой дар, я дразнила его, соблазняла, я не любила его, была равнодушной, но мне так хотелось иметь в руках такую великолепную игрушку, как бог. Только я поздно поняла, что игрушкой была я. Я влюбилась, потому что невозможно было устоять перед обаянием и могуществом, что исходило от молодого бога. Ему нужны были мой дар и я в качестве трофея вместо Сатаны, который боготворил меня. Возможно, он тоже испытывал ко мне какие-то чувства на границе со жгучей ненавистью, а ещё хотел показать другу, какая же я на самом деле «дрянь», — женщина на мгновение прикрыла глаза, словно бы ей было неприятно от всего, что она вспомнила, но наверняка так и было.
Люцифер не прерывал её, он лишь сцепил пальцы в замок, от чего костяшки побелели, и это было его выражение чувств к услышанному. Тем временем королева продолжила:
— Но всё зашло слишком далеко, и всё случилось так быстро: я уже должна была получить белые крылья, как поняла, что беременна… Беременна тобой, Люцифер. Несмотря на то, что мне грозило небытие, я была на седьмом небе от счастья: помню, как летела к Шепфа, чтобы сообщить радостную новость, но вся моя радость разбилась о его равнодушие, и я сразу всё поняла — он никогда не любил меня и всё сделал для того, чтобы Сэт застал нас вместе в недвусмысленном положении. Но он не знал до конца Сатану и его способности любить, я не знала, никто не знал. Сэт тогда отступил, я видела, что он раздавлен, и я пыталась помочь ему, раз за разом отвергаемая. Я была беременна от будущего бога, должна была получить крылья ангела и была брошена всеми. В положенное время, почувствовав схватки, боясь быть пойманной, я улетела на дальний остров и в холодном сыром гроте родила тебя. Я проплакала всю ночь, прежде чем решилась постучаться в дверь Сатаны, больше мне лететь было не к кому. Была промозглая ночь, дождь проливной и пронизывающий ветер. Я не ждала ничего от твоего отца, но он открыл мне дверь, впустил меня и помог мне. Он лишь спросил, ребенок ли это Шепфа. В эту же ночь, убедившись, что мы в порядке, Сатана улетел и вернулся под утро с разбитыми костяшками пальцев и подбитой губой. Я боялась расспрашивать о чем-либо. Впоследствии я узнала, что мужчины заключили сделку. Они остались друзьями, но обоих разделили их должности, и ещё знаю, что Шепфа никогда ни в чем не отказывает Сатане. И ещё богу нельзя иметь детей, это карается смертью; я с помощью олуха Фенцио, который поверил, что ты – его ребенок, наложила на тебя заклятие, твои крылья навсегда стали черными, как и цвет глаз приобрел красный оттенок, мы скрыли ото всех природу твоего происхождения и от самого тебя тоже…
— Небытие так пугало вас? — непонимающе спросил он, насмешливо глядя ей в глаза. — Вы ведь получили безграничную власть, Шэп на небе, вы в аду…
— У бога не может быть детей, потому что есть древнее пророчество, и оно о том, что, как только об этом станет известно злому духу Мальбонте…
— Мальбонте?! — вскричал дьявол и расхохотался. — Что за древние сказки?
Лилит горько усмехнулась.
— Если бы это были сказки, нет, сын, это правда, правда, которую никто не должен знать.
Они встревоженно переглянулись друг с другом. ***
Утро выдалось на редкость хорошим. Вики с каким-то тайным удовольствием смотрела на то, как разливают горячий кофе по изящным фарфоровым кружечкам, как неторопливо намазывает масло на бутерброд Лилит, которая даже уже не раздражала, немного грустная, она старалась не смотреть в глаза девушки; не бесило присутствие Ости, которая в последнее время как-то вся сдулась и уже не была столь презрительной по отношению к ней, в глазах плескалось понимание. А гармония, которая установилась в отношениях с Люцифером, была полной настолько, что они покидали спальню только по острой необходимости. И не было больше запретных тем между ними, и недомолвок тоже не было. Но непризнанная знала, что они под дамокловым мечом, который висел над ними на волоске, готовый вот-вот сорваться, чтобы покарать их. Покарать за то, что осмелились любить в мире, где любить нельзя. В мире, где поощрялись все виды отношений, которые несли в себе разврат; все, кроме истинных отношений, плодами которых должны являться дети как награда Создателя за любовь, за единение пары… Мир, который построили ангелы и демоны, мир, искаженный неправильным пониманием Равновесия, мир, где убивают за любовь… Всё как и на Земле…
Вики нежно посмотрела на сосредоточенное лицо Люцифера и слегка улыбнулась. Тот готовился к встрече с советниками и был очень собран; она даже знала, что сейчас он укладывал по полкам все свои мысли, и знала, что он уже подготовил речь и все аргументы за и против.
Отзавтракав, пара проследовала в спальню к отцу, где они проводили достаточно времени, беседуя с ним в надежде, что он очнется, рассказывая ему все новости и делясь эмоциями.
— Ты начнешь, Люцифер? — проговорила Вики.
— Может, ты? — начал препираться дьявол.
— Ты посмотри на него, он ленился вчера весь вечер, а сегодня наскоро ночью составлял план — вот о чем должен знать отец.
— Ну, так я его составил, и вечером всё будет как надо, — с гордостью проговорил демон.
— Да знаю, я знаю, что ты — чертов умник, — с легкой улыбкой проговорила Вики.
Они даже не поняли, что это, когда раздался хриплый голос отца:
— О, Шепфа, как же я скучал по этому всему.