С 4

Проводив гостя, Измайлов с удовольствием потянулся, бросив взгляд окрест. Здесь, в южном полушарии сейчас самый конец весны. Впрочем, и зимы тут нет вовсе. Ну похолодает, средняя температура будет держаться в районе шестнадцати градусов тепла. Так что, рай да и только. И уж тем более, учитывая полное отсутствие комаров или москитов. На других островах архипелага они неизменно присутствуют, а вот здесь нет.

Небольшой остров Картейра, выделили им в качестве базы, по просьбе Бориса. Не именно этот остров, а место подальше от основного флота, ну и поглубже в тылу. Так оно и от противника подальше, и у местного начальства на глазах не вертится. А то у командования вечно зудит в одном месте, при виде бесконтрольных потенциальных подчиненных.

Вот и приходится Горскому кататься за сотню морских миль, чтобы навестить своих подчиненных. Так-то, по возвращении из рейда, Борис непременно заходит с докладом. Но старается как можно быстрее убраться в свою берлогу.

Остров ему нравился. Настоящий рай. Даже мелькали нездоровые мысли, о том, что неплохо бы осесть на таком вот берегу. Нет, понятно, что прожить на привязи у него не получится. Но как хорошо было бы возвращаться сюда. А охота какая! Правда, забавляться ею доводится редко.

Когда миноносец с кавторангом вышел из бухты, и скрылся из виду, Борис сошел на берег. Прошел на пирс, установил вместе с Яковом кульман, и замер перед ним, вглядываясь в очертания «Страшного», покоящегося на водной глади, метрах в шестидесяти от него. Он водил по нему взглядом ловя то самое ощущение, которое помогало ему в работе. Прошло полчаса, прежде чем Измайлов взялся за карандаш и начал прорисовывать контуры корабля…

Артефакт «Корабельный камуфляж типа «Страшный-2»»

Заметность —10 %

Рассеивание снарядов противника — +4 %

Рассеивание своих снарядов —4 %

Активен в пассивном режиме

Целостность артефакта — 100 %

Выход артефакта из строя — потеря 10 % рисунка.

От-тано как оно еще может быть! Результат полученный на третьи сутки не то чтобы радовал. Он скорее ошарашил Бориса. Два в одном! Да охренеть! Причем тут нет никаких уточнений по массе снарядов. Так что, хотя показатели артефакта слабее, ценность его выше. К тому же он всегда активен в пассивном режиме.

Попробовать нечто подобное провернуть с катерами? Да ну в пень! На то, чтобы их переодеть ему потребуется месяц, не меньше. И это при том, что каждый раз полной уверенности в результате все же не будет. Да и что получится на выходе совершенно непонятно.

— Итить твою через коромысло. Ты чего тут опять учудил, Боренька, — сбив фуражку на глаза, почесывая в затылке, и даже не пытался скрыть своего удивления, произнес Рыченков.

— Дорофей Тарасович, пока время есть, надо бы ободрать нашего «Новика».

— Думаешь сможешь повторить?

— Я постараюсь. А там, как масть ляжет. Но прежний-то «Камуфляж» мы всегда вернуть успеем.

— Это да. Он никуда не денется. Значицца так. «Новик» не трогай. Он и так красивый. Ты это безобразие задокументировал? — ткнув пальцем в миноносец, поинтересовался Рыченков.

— Да.

— Вот и ладушки. А теперь возвращай нашему «Страшному» прежний облик.

— Дорофей Тарасович…

— Я уже под сотню лет, Дорофей Тарасович, — оборвал Измайлова он. — Ты в курсе, что иные ничегошеньки поделать с этим артефактом пока не могут?

— Знаю.

— А тогда знай и то, что ты сейчас как самый лакомый кусочек для сластены. Мало, что на тебя облизываются, так ты еще и дразнишься.

— Так толку-то меня хватать. Ты же знаешь, что бесполезно это.

— Смысл есть всегда. Как тебе такое — не себе, не людям? Грохнуть тебя, чтобы у других таких преимуществ не было, и вся недолга. Замазывай, говорю, и возвращай все как было. Уяснил?

— Да уяснил я.

— Вот и ладушки. Яша. Яша, йакорь тебе в седалище!

— Здесь я, Дорофей Тарасович, — отозвался телохранитель, который и не думал оставлять своего подопечного.

— Ты вот что, братец, дуй-ка к нашему Вепрюшке и передай, чтобы минимум двое его партизан все время были у тебя в помощниках. Не приведи господи, умыкнет еще кто нашего непутевого оболтуса, иди потом кусай локти.

— Слушаюсь.

— Дорофей Тарасович, но ведь все одно без дела стоим. Так может я все же займусь «Новиком», а? Ну перекрасим его обратно. Ведь все одно пока вплотную не приблизятся, никто и не разберет, какие там у него показатели.

— Н-да. Ну с другой стороны, отчего бы и нет. Надо только Проклу сказать, чтобы он охранение выставил и никого не подпускал.

— Если хочешь что-то спрятать, прячь на виду, — возразил Борис.

— То есть?

— За все время никто даже не попытался приблизиться к «Страшному». Не подойдут и к «Новику». Ну, а если вдруг, то на этот случай не вооруженные матросы, а бездельничающие или занятые каким полезным делом, но так, чтобы пресечь попытку.

— Ага. Ну-у, дело говоришь. Только потом закрась все, и верни как было. Пусть лучше думают что ничего не получилось.

Глава 27 Фрамская мясорубка

Кто бы сомневался, что уругвайцы выведут в море всю эскадру. Надо отдать им должное, силы вторжения составили новейшие корабли. Ни одного старичка, которые перешли в категорию кораблей береговой обороны. Внушительное зрелище. Три эскадренных броненосца. Два броненосных, три первого, четыре второго рангов и столько же минных крейсеров. Ну и в довершении десяток миноносцев.

Атаковали же их один эскадренный броненосец, броненносный, по два первого и второго рангов, да пара минных крейсеров, при пяти миноносцах.

Отдельной группой, и значительно в стороне, двигался отряд Бориса. В его состав помимо эсминца, четырех миноносцев и девяти катеров, входил еще и угольщик.

Это судно было всего лишь прикомандировано к ним, за отдельную, так сказать, плату. Его полностью избавили от груза, и отскоблили от грязи открытые трюмы. Высота у них изрядная, так что оказавшимся внутри пленникам деться будет некуда. Ну а что прикажете делать, бросать людей на произвол судьбы в море? Во-первых, это не по-божески. А во-вторых, нерационально. Борис был уверен в победе. А это, даже по самым скромным прикидкам порядка двух тысяч человек. Им конечно будет тесновато, но тут уж ничего не поделаешь. Экипаж парагвайский. В качестве охраны и спасательной команды два взвода морской пехоты…

Преимущество уругвайской эскадры настолько велико, что иначе как подавляющим его не назвать. И адмирал де Рамальо, прекрасно отдавал себе в этом отчет. Как понимал и то, что де Каррильо все же имеет шансы не только подпортить ему кровь, но и победить.

Горский прекрасно понял, задумку Измайлова. Поэтому сделал все возможное, дабы уругвайцы доподлинно узнали о том, что парагвайцы собираются делать ставку на маневр, кроссинг над Т. И именно по этой причине к Фраму прибыли только самые быстроходные корабли их эскадры.

Ничего удивительного в том, что де Рамальо отнесся к этому со всей серьезностью и решил противодействовать этому всеми доступными способами. В частности он разделил свои силы на два отряда, каждый из которых был сильнее парагвайцев. А затем развел обе части далеко в стороны, намереваясь зажать противника в клещи.

Если тот выскользнет из ловушки, уругвайцы не больно-то и потеряют. Даже выстроившись в две кильватерные колонны, они не смогут задействовать всю свою артиллерийскую мощь. И при условии равной скорости, благодаря малым силам, де Каррильо получит преимущество в маневренности. А как следствие, даже не имея возможности использовать прием кроссинг над Т, станет сам задавать выгодные ему рисунок боя.

Сражение разворачивалось как по писанному. При этом обе стороны пребывали в уверенности, что задуманное ими воплощается в полной мере. Уругвайцы сжимали клещи. Парагвайцы ускорились, чтобы обойти голову отряда, возглавляемого непосредственно адмиралом де Рамальо. Но тот и не думал им позволять этого, из-за чего они шли буквально ноздря в ноздрю. Одновременно с этим второй отряд сближался с противником, чтобы наконец обрушить на него свой огонь.