Лиса на выданье

- Я порядочная горожанка и поручусь за тебя. Потому не переживай, - попыталась успокоить меня Фани.

Кивнув в ответ, я вытерла взмокшие ладони о юбку. Затем пригладила выбившийся локон, в очередной раз поразившись, насколько густыми стали у меня волосы.

- Ничего не бойся, - шепнула рыжая и подтолкнула меня к двери, в которую громко постучала.

- Заходите уже, хватит топтаться за порогом, - раздался низкий голос.

Мы вошли, оказавшись в залитой светом комнате. Я ожидала мрачный антураж, но кабинет был другим. Он походил на сельскую библиотеку с читальным залом. Вдоль стен стояли полки, сплошь заставленные книгами. Тут была добротная крепкая мебель, плотный домотканый ковер, заглушающий шаги, а несколько керосиновых ламп тут наверняка добавляли уюта помещению в темное время суток.

За большим столом сидел пожилой мужчина с окладистой бородой и взлохмаченной седой шевелюрой. На его плечи были наброшен добротный подбитый мехом плащ. На переносице хозяина кабинета виднелись очки в роговой оправе, которые он тут же убрал в сторону. И улыбнулся. Тут я едва не попятилась. Только оказавшаяся за спиной Фанита не позволила мне сбежать. Она крепко ухватила меня за локоть и удержала на месте.

- Мне было любопытно, когда ты покажешь нам свою племянницу, - протянул мужчина, скалясь огромными клыками.

- Ну зачем ее пугаешь? Видишь ведь, что девушка боится! – строго заявила Фанита.

- Ты никогда медведей не встречала? – с искренним удивлением осведомился мужчина.

Я гулко сглотнула и смогла выдавить сипло:

- С такими огромными зубами – нет.

Старик захохотал, запрокинув голову, и громко хлопнув ладонью по столу. Смеялся он заливисто и очень заразительно. Фанита ободряюще сжала мое плечо и улыбнулась. Только сейчас я осознала, что ее тоже отпустило напряжение, которое лиса пыталась скрыть.

- Знатно ты меня похвалила, малышка, - выдал медведь отсмеявшись и утерев рукавом рубахи выступившие на глазах слезы. – Так меня даже жена не балует в самые хорошие дни.

- Извините, - пискнула я, совсем растерявшись. – У вас и впрямь внушительные зубы.

- Уважила, - хитро подмигнул мне старейшина. – Вот что значит лиса. Настоящие лисы всегда умеют растопить самые суровые сердца.

- Ты это говорил про кошек, Норис, - напомнила ему Фани и подтолкнула меня к диванчику, на который сама же и уселась.

- Говорил, - не стал отпираться старик. – Но только рыжим мы прощаем любые шалости.

Я села на набитую соломой подушку.

- Ну, мне нечего прощать. – упрямо заявила моя подруга.

- Мне никогда не забыть, как ты приехала в этот город. Я был против лис в нашем сообществе.

- Помню.

- Признаюсь, что я считал тебя никчемной и скандальной дамой.

На это высказывание лисица фыркнула.

- Все женщины боялись, что ты станешь уводить у них мужей и совращать сыновей.

- Как будто они того стоят.

- И вот спустя годы к тебе приехала племянница. Город будоражат слухи.

- Нам не нужны неприятности и чужие мужья, - отрезала Фани. – Любая волчица или кошка куда более блудливая чем лисы.

- Вы редкие. И в нашем городе других лис нет, - резонно заметил Норис. – Потому жители и волновались.

- Женщины, - поправила Фани. – Мужчинам всего лишь немного любопытно.

- Может ты и права.

Старик ненадолго замолчал, пристально осматривая меня. От этого взгляда стало неловко. Захотелось поджать под себя ноги и закрыть лицо ладонями.

- Твои родители мертвы, - совершенно другим голосом произнес он.

В комнате стало прохладно и огонек в лампе дрогнул. Только старейшина не обратил на это внимания.

- Ответь мне, дитя.

- Они погибли.

- И ты осталась совсем одна, - он не спросил, а констатировал факт.

- Все так.

- И еще ты боишься. Чего?

- Боюсь, что не смогу тут прижиться. Что не найду своего места.

- Почему? – искренне заинтересовался он.

- Меня предали, - выдохнула я, испытывая странное облегчение, что могу говорить об этом.

- Кто?

– Мужчина, который обещал заботиться. И женщина, которая была мне сестрой.

- Ты совершила преступление? Наказала их? – старик прищурился и показался мне очень заботливым.

- Нет. Законов я не нарушала. Просто сбежала в дом родственницы, - доверительно сообщила я.

- Для чего?

- Чтобы начать новую жизнь.

- Ты планируешь причинить вред хоть кому-то?

- Нет.

- Обидеть Фаниту? Или еще кого?

- Нет, - тут я мягко тронула ее руку, лежащую на моем плече. – Она хорошая.

- А кого-то плохого?

- Больше не дам себя в обиду, - выпалила я прежде, чем успела остановиться.

И тут с меня спало странное оцепенение. Я встряхнулась и изумленно уставилась на Нориса.

- Что…что...

- В твоей деревне не было таких старост? – лукаво спросил старик.

На это я мотнула головой.

- Значит, не только зубы у меня большие. Но и сил хватает, чтобы оставаться старейшиной этого города, - мужчина преобразился и обернулся.

На подоконник опустилась крохотная птичка и постучала клювом по тарелочке, на котором лежал кусочек печенья.

- Идите домой. Документы тебе справят. Будешь жить в нашем городе и если не сделаешь ничего плохого, то станешь местной через две луны. До того ты под опекой Фанитой. Она за тебя отвечает.

- Но я не сказала своего имени…

- Леся Рыж, - перебил меня медведь. – Неужто вы решили, что у старика со слухом плохо?

- Нет.

- Кыш отсюда, - старейшина махнул рукой. – Ходят тут, отвлекают от важных дел.

Мы не успели выйти, как я кинула взгляд за плечо. Хозяин кабинета подошел к окну и протянул руку к птахе, которая с готовностью села на его палец.

- Он не кажется опасным, - сказала я, когда мы оказались на улице.

- Он мог бы убить нас двоих, если ощутил ложь в твоих словах. И поверь, медведь сделал бы это, реши, что ты принесешь опасность или смуту.

- Норис? – удивилась я.

- Когда-то он был величайшим шаманом-воином. И не вздумай принимать его доброту за слабость.

Лисоглава 13

Мы направились в сторону дома. Погода была замечательной. Весенний ветерок зарывался в волосы, которые мне никак не удавалось укротить. Фанита была донельзя довольной. Она кинула уличному торговцу монету и протянула мне карамельное яблоко на палочке.

- Я ведь не маленькая, - улыбнувшись, приняла угощение.

- Могу я побаловать свою племянницу, - возразила рыжая и заговорщически подмигнула.

Мы уселись на скамью напротив лавки с вывеской в виде башмака. Лакомство оказалось вкусным, и я невольно зажмурилась от удовольствия.

- Ты сладкоежка. Прямо как я.

- Это у нас семейное, - пожав плечами, ответила я.

Чуть помолчав, Фанита заявила:

- Нам нужно прикупить тебе годную обувь и одежду по фигуре.

- Я не хочу, чтобы ты тратилась.

- Не переживай. Все отработаешь, - беззаботно отмахнулась женщина. – И я не хочу, чтобы постояльцы видели в заведении замарашку. В конце концов, мы лисы, и просто не можем выглядеть жалко.

Мне пришлось признать, что сама Фанита одевалась очень броско, но при этом не вульгарно. Шнуровка спереди платья эффектно подчеркивала талию и грудь рыжей. Длинный подол не скрывал при ходьбе очертания ее бедер, а неглубокий вырез позволял любоваться изящной лодыжкой в кожаном высоком ботинке.

На шее Фаниты висела цепочка, на которой виднелся странный камень красного цвета.

- Это родовой кулон, - тихо пояснила женщина, небрежно сунув его под ткань. – Именно такой ты отдала за проезд. Помнишь?

Я торопливо кивнула.

- Когда тебе выправят документы, мы добудем тебе такой же.

- А твоя семья не будет против?

- У меня никого нет, - отрезала женщина. – У нас с тобой никого нет, - поправилась она и погладила меня по голове так, словно и впрямь испытывала в отношении меня родственные чувства. – Будем держаться вместе.

- Я должна сказать тебе «спасибо»…

- Скажешь однажды. А пока ты доедаешь яблоко, я схожу в лавку и узнаю, когда можно будет заказать тебе обувь.