Обжигающая грань

От этого имени по спине тотчас пробегает мерзкий колючий холодок. Я невольно напрягаюсь и не хочу знать подробностей.

— Такой красавицей стала! — не замечая моей реакции, продолжает мама. — Теперь здесь, в городе, работу ищет. Про тебя спрашивала… Очень встретиться хочет. Я ей твой номер телефона дала.

— Зачем?! Кто тебя просил?! — необдуманно рявкнул, агрессивно надавив руками на столешницу. В груди неприятно заныло от запрятанных глубоко внутри разгромных воспоминаний. Видеть этого человека я точно не хочу.

— Но ведь… ведь вы так дружили… Почти с пелёнок. Не разлей вода были! Такая хорошая девочка… — слегка опешив, начала оправдываться мама. — Разве сейчас имеют значение какие-то былые ссоры? Или, что там у вас тогда произошло?

— Я в душ. Больше не оставляй мой номер кому попало! — раздраженно бросил на ходу и заперся в ванной комнате.

Глава 8

Выходные выдались поистине семейными. А провёл я их в компании мамы, пытающейся с фанатичным упорством и тошнотворной скрупулезностью, промыть мне мозги. Мало того, что она снова и снова прокручивала заезженную пластинку о необходимости немедленного поиска достойной спутницы жизни для меня, так ещё и настырным крабом прицепилась к субботней утренней картине, при каждой удобной возможности брезгливо повторяя: «Илья! Пожалуйста, не связывайся больше с «этими»!

В какой-то момент я просто забил на попытки доказывать и объяснять истинное положение вещей. Если мама что-то вбила себе в голову, то спорить с ней также бессмысленно, как пытаться с разбегу головой пробить железобетонную стену. Хотя нет, шансов раскрошить черепушкой железобетон намного больше.

Поэтому, я с нескрываемым облегчением выдохнул, когда позвонила Лиза и пригласила маму пробежаться по магазинам одежды. Но снова раздраженно скрипнул зубами, услышав, что сестра умоляюще просит меня побыть их водителем. Объединившись, эта женская мафия не упустит возможности поучить жизни и устно презентовать всех своих кандидаток на роль моей потенциальной девушки, но сегодня я совершено не готов отбиваться от двойного нападения. Настроение диктует обратиться хамелеоном и на время слиться с окружающей обстановкой, чтобы собраться с мыслями.

Причины моей меланхолии и раздражительности не только в постоянном давлении со стороны родственниц, новостей о скользких слухах на работе, сокрытии информации от Олега. Даже не в внезапно встретившей маму и расспрашивающей обо мне Дубцовой. Странно признавать это, но я реально чувствую себя некомфортно из-за того, что бездействовал в казусе с Венерой. Ощутимо терзаюсь каким-то приставучим чувством вины и не понимаю, что должен предпринять.

Само собой, сейчас чётко осознаю бредовость мотивов, побудивших меня инициировать встречу с девчонкой, и, если бы не утренний субботний фарс, то без тени сожаления свернул бы наше намечающееся общение. Однако, теперь я вынужден извиниться за мамины нелепые предположения и за свою тормозную реакцию. Но как? Написать сообщение: «Извини, Веник. Мама погорячилась!» — это совсем не по-мужски. Позвонить? Пробовал, мои вызовы сначала красноречиво отклоняли, потом и вовсе отрубили телефон. Я не знаю ни фамилии, ни этажа, ни номера комнаты в общаге, в которой живёт Венера. Сомневаюсь, что комендант помнит всех студентов поимённо…

Пока не вижу решения, и это напрягает. Как и затянувшаяся, критикующая меня болтовня мамы и Лизы в салоне автомобиля. Моя взвинченность и плохое настроение в конце концов одержали вверх, и эти двое нехотя решили сменить тему.

Ненавижу таскаться по магазинам шмоток, особенно женских, но с барского плеча, моя миссия расширилась от водителя до носильщика бесконечного количества пакетов. Быстрее бы этот день закончился…

— Какой клевый рюкзак! — громко восклицает Лиза, ощупывая вещь в отделе аксессуаров. Я неохотно смотрю на разноцветный предмет восхищения. — Блин, как жаль, что мне уже не солидно ходить с таким. Эх, где мои восемнадцать лет?!

Сестра, заметно расстроившись, кладёт рюкзак на место и отходит к другой полке с сумками.

Я ещё раз бегло кидаю взгляд на яркую вещь и сразу же вспоминаю страшненький, потрёпанный рюкзак Венеры. Воспользовавшись тем, что мама с Лизой застряли с выбором сумок в другом конце магазина, шустро подлетаю к девушке — продавцу и почти шепотом прошу отложить неожиданно приглянувшуюся вещь. Это как-то очень дико и неестественно для меня, но я решил сделать подарок девчонке. В качестве извинений, разумеется.

В понедельник с самого утра в офисе набирал обороты необъяснимый кипиш. Меня практически с порога вызвал генеральный, который не мог найти сметную документацию, оставленную на его столе для согласования. Все были какие-то рассеянные и помятые. На относящиеся к проблеме вопросы, разводили руками и привычно переводили стрелки.

Через несколько часов позвонил один из основных заказчиков и в срочном порядке запросил исчезнувшие накануне сметы. Ещё и поэтому, я незаинтересованно отмахнулся от незаметно зашедшей в мой кабинет Анны, которая тихо блеяла извинения за своё поведение на корпоративе. Также она хотела забрать обратно свои слова по поводу слухов, но мою проверку на честность её попытка не прошла. Для себя я временно отложил всю эту ситуацию со сплетнями, решив внимательнее понаблюдать за виновными и не спеша придумать им разоблачение и наказание. Ну а пока, для снятия стресса, так сказать, груша мне в помощь. С ней предпочитаю не церемониться.

Несмотря на загруженность на работе, в течение всей недели я часто думал о том, как бы вручить рюкзак Венере. В пятницу утром всё же не выдержал и написал девчонке сообщение: «Надо встретиться. Когда ты можешь?», но ответа так и не пришло. Вечером подъехал к общаге и стал наблюдать за входной дверью. Через пятнадцать минут осознал, что это всё — несусветная тупость. На кой чёрт мне сдалась Венера? Ну не увижу я её больше, и замечательно. Рюкзак тогда отдам Лизе, она точно обрадуется.

Тем не менее, ведомый какой-то непривычной формой интуиции, решил выйти из машины и прогулять до того самого парка, где неделю назад мы зависали с ненормальной.

Погода сегодня как раз располагает к бесцельным пешим прогулкам. И я совсем не рассчитывал случайно встретить там Венеру! Но сразу же заметил её скрюченную над книжкой фигуру на той самой скамейке, где мы сидели в прошлую пятницу. Девчонка была настолько увлечена, что даже не обратила внимание на меня, подсевшего рядом. Да и наушники в ушах явно усыпляли её бдительность. Что же она там такое интересное читает? Подвигаюсь максимально близко, буквально касаюсь её плечом, и Венера тут же испугано поднимает глаза, но сразу же равнодушно их отводит. Демонстративно отодвигается на край скамейки и поворачивается ко мне спиной. Я, недолго думая, снова оказываюсь рядом и нагло выхватываю книгу. Читаю надпись: «Психология отношений». И какой-то скользкий, с фальшиво умиротворённым лицом мужик в позе Будды изображён на обложке.

— Отдай, сейчас же! — вытащив наушники и резво вскочив со скамейки, начинает требовать Венера. Она злится, и это меня, как всегда, забавляет. Девчонка тянет руки к своему пособию, но я ловко уворачиваюсь. — Совсем, что ли, больной?

— А ты что, уже всю серию про самца прочитала?

— Не твоё дело! Верни книгу! — теперь уже Венера стоит передо мной, скрестив руки на груди, показывая всем своим видом, что я её чертовски раздражаю.

— Сядь-ка! На пару слов! — требовательно хлопаю по скамейке.

К удивлению, девчонка быстро сдаётся, неуклюже устраивается рядом и выжидающе смотрит на меня. Я возвращаю книгу и тупо не знаю, что сказать.

— В общем, прости за недоразумение у меня дома. Мама — любительница делать поспешные выводы…

— Мне всё равно. К тому же, она частично права — я из неблагополучной семьи… И, конечно же, её смазливенький, распрекрасный сынок бесплатно общаться с такой не станет… Мерзкие вы люди! Как так можно: раз взглянув на человека, сказать о нём такие гадкие слова?!