Страница 8 из 97
Я провалилась. Не с треском, но все же.
Насквозь дырявый, дребезжащий от нехватки энергии щит не выдерживал никакой критики. Мэтр Кобэ – так обращались к боевику коллеги – даже не стал испытывать его на прочность какой-нибудь пустячной атакой, и спасибо ему за это. Все мои силы и внимание уходили на удержание блока и подпитку недощита, так что я бы не успела увернуться.
Но даже сознавая неизбежный провал, я не сдавалась. Перекраивала схему снова и снова в попытке разобраться, где же все-таки спрятаны концы этого клубка. Увы, начала я плетение явно не с того, и было уже поздно что-либо менять, но я могла хотя бы залатать парочку дыр.
Руки не подключала, надеясь, что хоть это впечатлит комиссию. Да и привыкать к такой поддержке не хотелось – все эти школьные пасы все равно что страховочные колеса на детском велосипеде, а мне уже не пять лет.
По внутренним стенам ползли трещины, грозя захлестнуть меня силой; щит мерцал, будто плохонькая иллюзия первоклашки, и я ничего кроме него не видела из-за набежавшего на глаза пота. А когда мэтр Кобэ наконец скомандовал «Хватит!», просто повалилась на колени, судорожно глотая воздух.
Я знала, что комиссия по-прежнему наблюдает, потому продолжала удерживать блок еще несколько секунд. И снимала его медленно, сначала расширяя бреши, потом позволяя стенам пасть, одной за другой, чтобы попросту позорно не отключиться от переизбытка энергии. В первый раз, когда эта сила только проникла в меня, я провалялась без сознания трое суток, но сейчас, кажется, обошлось.
Если, конечно, они все еще не отслеживают мой потенциал. Тогда этот провал можно считать феерическим и окончательным...
– Профессор Алгени? – раздался голос председателя, и, подняв голову и проморгавшись, я увидела, как отступает белизна, заливавшая глаза целительницы.
Она тряхнула головой, поморщилась и произнесла:
– Боюсь, тэри Валборг ввела нас в заблуждение.
Ну вот и все...
– Ее потенциал увеличился не вдвое, а всего на шесть процентов, – продолжила профессор Алгени. – Сейчас он равен тринадцати.
Сердце пропустило пару ударов и понеслось вскачь.
Я справилась, боги, справилась! И плевать на утерянный процент, показатель «тринадцать-тринадцать» все равно выше нужного минимума. А еще он очень много говорит о моей сути...
Я соскреблась с пола, стараясь не застонать, отряхнула брюки от несуществующей грязи и снова замерла перед комиссией навытяжку. Да, в боевики меня теперь не возьмут, придется отсчитать ИОВ гору хрустящих купюр и идти на бытовой, но это лучше, чем ничего. А если и туда не возьмут, вспомню порыв Ульфа и устроюсь в институт на работу, хоть прачкой, хоть поломойкой, но тьмаги должны быть поблизости.
Пульс постепенно замедлялся, дыхание выравнивалось, а комиссия все молчала и молчала, обмениваясь многозначительными взглядами. Я закусила губу, чтобы сдержать рвущиеся с языка вопросы, и вздрогнула, когда мэтр Кобэ с хлопком опустил засветившуюся ладонь на мое письмо-приглашение.
– Принята.
– Куд...
– Поздравляю, Валборг, теперь ты двадцать четвертый и последний студент группы Охрана и зачистка.
Двадцать четвертый? Я думала тьмагов двенадцать, плюс еще десять человек из абитуриентов – я видела внизу список.
Мысль промелькнула и исчезла. Да и не все ли равно? Хоть пятидесятая, главное – взяли, а об остальном можно подумать и потом. К примеру, о причинах моего зачисления, учитывая произошедшее только что...
Я с трудом растянула непослушные губы в улыбке и выдавила:
– Благодарю.
– Подожди за дверью, – велел мэтр Кобэ, – я выйду через минуту.
С радостью.
Кивнув членам комиссии и скомканно попрощавшись, я выползла в коридор и кулем рухнула на ближайшую скамью. Даже не сразу заметила, что на ней уже кто-то сидит.
Все та же девочка-колосок. Видимо, тоже сказали ждать.
Она окинула меня внимательным взглядом, затем покопалась в огромной сумке и, выудив оттуда белоснежный платок, молча протянула его мне.
Все-таки пошла кровь...
– Спасибо.
– Можешь не возвращать.
Мэтр Кобэ появился не через минуту, а через добрые двадцать, и за все это время мы больше не проронили ни слова. Я зажимала кровоточащий нос чужим платком, моя соседка сначала чем-то громыхала, ковыряясь в безразмерной сумке, затем расчесывала короткие пшеничные волосы. Мысли текли вяло и как-то бессвязно, и я позволила себе насладиться этой вязкой пустотой в голове после первого взятого барьера.
Сейчас... сейчас выйдет мэтр, и начнется новый забег.
Когда он наконец шагнул в коридор, мы обе подскочили как ужаленные. Что-то было в этом огромной чернокожем человеке, что заставляло вытягиваться по струнке – я б, наверное, и честь отдала, если б знала, как это правильно делать.
– Расслабьтесь, вы не на плацу, – отмахнулся Кобэ, и я повела плечами. – Другое дело... Итак, студентки. Первое, о чем вам надо забыть, это о всяких «тэри» и «тэрах». Отныне вы просто Валборг и Йенсен, усвоили?