Страница 4 из 20
Ольга.
Схватив свои вещи, кое-как надев пальто, из-за того, что не сразу попала руками в рукава, я выскочила с работы, не имея ни малейшего желания там оставаться, тем более, что до окончания рабочего дня оставалось не больше получаса. Поехала домой, а куда еще?
Несмотря на то, что ушла, успокоиться никак не получалась из-за обидных слов, сказанных Михаилом Никитичем. Ладно, этот неизвестно откуда взявшийся гамадрил с задатками альфа-самца! Но Михаил Никитич! Которого я знаю десять лет с тех пор, как восемнадцатилетней девчонкой устроилась к нему на работу! Который учил, помогал, подсказывал, радовался моим победам, расстраивался из-за моих поражений! Как он мог мне это наговорить! Или причина уже не во мне? А в прибылях, которые он ждет от нового партнера? На душе стало совсем гадко. Выходит, я не разбираюсь в людях ни капли...
Я зашла в квартиру, где никого не было, и, где никто, кроме меня, не жил уже слишком долго. Свет не стала включать, было еще светло, прошла в гостиную, стянула пальто, скинув его на пол, и уселась на диван. Слова Есикова про мужа и детей все никак не удавалось выкинуть из головы. Зачем он так? Ведь то, как я живу, это мой сознательный выбор. Я не хочу быть той лохушкой, которая наивно верит, что муж не видит больше ни одной женщины на всем белом свете, в том время, как он на самом деле в бане с приятелями жарит девок, да еще и на мои деньги. Почему это делает меня ущербной? Сколько таких случаев я знаю! У меня разнообразная практика, в том числе, и бракоразводные процессы.
Но дело не только в этом. Пока за окном начинало смеркаться, память стала подбрасывать картинки из прошлого. Не хочу это помнить, но из песни слов не выкинешь, а жизнь нельзя переписать, как неудавшееся сочинение.
События одиннадцатилетней давности.
Мы с папой на даче за городом, у нас гости. Лето пьянит, как и молодость. Мне всего семнадцать, я только закончила школу. По участку распространяется запах шашлыков, папины друзья, их жены и дети не скучают. А мой взгляд все время цепляется за высокого, симпатичного парня. Я стараюсь смотреть украдкой, чтобы никто, а тем более он, не заметил, как я на него смотрю. Это я сейчас понимаю, что выходило скверно, а тогда мне казалось, что я отлично скрываюсь.
Я могла смотреть на него бесконечно. Он был красив. Я изучила каждое его движение: поворот головы, взмах ресниц, движения сильных рук, как он ходит, как говорит, как дышит. Мне нравилось в нем все. А его улыбка! Я помню ее до сих пор. Она освещала для меня мир ярче солнца. Я просто смотрела, не мешаясь ему со своей глупой детской любовью. Не пыталась вызвать ответный интерес. Максим был старше на шесть лет. И навязываться я бы ни за что не решилась. Потому что, когда любишь всем серцем, всей душой, каждой молекулой, очень больно, когда тебя не любят в ответ. Тотда я уже это знала.
Тот день я помню очень хорошо до мельчайших деталей. Я помню во что была одета, во что был одет он, как его темная челка постоянно падала на глаза, а он недовольным жестом отбрасывал ее со лба. Я помню даже запахи того дня.
Я устала от шума и ушла к реке, встала в тени деревьев. Максим пошел за мной. Лучше всего я помню его взгляд, когда впервые там услышала от него: "Какая ты красивая, Лялька!" В его глазах сияла настоящая любовь, когда он поцеловал меня тогда.
Но мне лишь показалось. Глупой, доверчивой дурочке лишь показалось, что она бывает.
События десятилетней давности.
Папы не стало месяц назад, а в руках у меня приглашение на свадьбу. На свадьбу моего любимого и одной из моих подруг. Ленка, празднуя свой триумф, не постеснялась прислать мне его. Ей плевать на мой траур. Она победила! Вернее, победили деньги ее родителей. Зачем нужна обедневшая девчонка, папа которой не подарит на свадьбу дочери квартиру? Не поможет зятю с работой? Не будет спонсировать их "долго и счастливо", потому что самому зятю лень. Папа этого всего не сделает, потому что папы у девчонки больше нет. Как нет большой и чистой любви, которая просуществовала почти год.
И да, я пойду на свадьбу. Прости меня, папочка! Пойду, чтобы запомнить, чего именно стоит эта "большая и чистая". Пусть задыхаясь от боли, я буду весело отплясывать и не менее весело улыбаться, вместе со всеми задорно кричать "Горько!" И смотреть, смотреть, как его губы целуют другую. Целуют жену. Смотреть, чтобы запомнить, что любви нет. Что это выдумка. Что миром правит выгода, желание вкусно есть и сладко спать. А любовь между мужчиной и женщиной... Это просто желание потереться письками. И ничего кроме.
Настоящее время.
За окном уже стемнело, пока я предавалась меланхолии. Но пустые стены все еще давят на меня. Я понимаю, что не хочу просидеть остаток вечера, горюя по утраченным иллюзиям. Мне нужен отрыв.
Хватаю телефон и набираю Катю. Она отвечает на звонок сразу:
- Привет, Лялька! У нас кипиш?
-Да, - мурлыкаю в ответ, - Я хочу алкоголь, танцы и разврат. Ты как?
- Я за! - довольно смеется она, - Я против только голодовки. Милке сама наберешь или я?
- Давай ты. Хорошо, тогда через час в "Атриуме"
- О-е-е, Лялька, ночь только начинается!
Она отключилась.А я стала собираться.